Третья террористическая - Андрей Ильин

— А в чем дело? — вспылили редактора.

— В нарушении Закона о печати и общепринятых этических норм, — ответили им.

И дали почитать подборку напечатанных в их газетах материалов. В общем-то совершенно невинных материалов — про маньяков-педофилов, расчлененные трупы и банды орудующих в лесах средней полосы России некрофилов.

А когда редактора, кое-как отбрехавшись и отбив свои лицензии, собрались уходить, чиновник Минпечати дал им частный, дружеский совет.

— Побольше здорового оптимизма, а то читатель устал от обилия чернухи. То, понимаешь, кто-то кого-то убил, то какой-то самолет сбили… Скоро напуганные вами люди летать перестанут!

Редакторы все поняли, поняли, что их вызывали из-за того самолета, хотя конкретно про него им никто ничего не сказал. Ну не из-за безобидных же маньяков-педофилов…

Вернувшись в газеты, главные редактора вызвали на ковер журналистов, которым вставили по первое число, направив их бойкие перья в нужную сторону. После чего газеты вышли с полными здорового оптимизма материалами про пятилетних грабителей, комаров-убийц и собак-людоедов. И ни полстрочки ни про один самолет…

На чем проблема исчерпалась…

С журналистами. Но не с террористами.

Потому что генерал Самойлов по роду своей службы занимался не журналистами, а террористами. Конечно, не он один и не один его отдел. Но в том числе и его. Конкретно его — расследовал катастрофу гражданского авиалайнера.

Дело продвигалось довольно успешно, потому что шло сразу по нескольким направлениям. Капитан Алиев со своей группой, используя свою кавказскую внешность, вышел на продавцов переносных зенитно-ракетных комплексов, действуя «втемную», завербовал торговавшего оружием кладовщика, который навел на покупателей ПЗРК, приехавших за новым товаром. Покупателей довели до границы Чечни, где повязали вместе с курьерами, которые должны были переправлять комплексы дальше. Двух из них потеряли при «попытке к бегству», зато еще двух тут же «вербанули по-горячему», заставив давать показания…

Еще один капитан — Чернецов — со своими ребятами отрабатывал город, где «завалили борт». Вряд ли террористы могли справиться с этим делом без помощи кого-нибудь из местных. Подключив милицию, они устроили облаву, по-жесткому наехав на торгующих на местных рынках «чехов». На этот раз милиция действовала профессионально и денег не брала. Задержанных доставили в местное СИЗО, где с ними беседовал переодетый в милицейскую форму капитан Чернецов.

— Это ваше? — выкладывал он на стол наркотики, финки и «стволы».

— Зачем так говоришь, гражданин начальник зачем обижаешь?! Мы мирные торговцы, фрукт-овощ продаем, зачем нам нож-пистолет? — «лепили горбатого» кавказцы.

— Значит, так — наркотики и оружие изъято в присутствии понятых, что отображено в протоколе и за что вам уже светит минимум по трешке. Если этого мало, мы проведем обыск по месту вашего проживания, где найдем другие «перья» и «стволы», на которых будут отпечатки ваших пальчиков. Проверка которых покажет, что они проходили по нераскрытым делам, где за ними числятся трупы. Итого еще червонец. Если и этого вам покажется недостаточно, то скажу, что срок вам придется отбывать на зоне, где, как назло, сидят одни контуженные в Чечне контрактники.

Все понятно?..

Более чем!

Хорошенько поразмыслив, кавказцы пришли к выводу, что сидеть десять лет на зоне с контужеными контрактниками — это слишком. И, спасая себя, рассказали о трех приехавших к ним на красной «десятке» земляках, которые спрятали в овощехранилище три длинных, круглых цилиндра — судя по размеру и описанию, те самые ПЗРК — и велели передать их какому-то Сурену. Сурен приехал через несколько дней, забрал их, и больше они его не видели.

Сурен?..

Завербованные «чехи» тоже говорили о Сурене, которому они должны были передать купленные зенитно-ракетные комплексы. То есть он засветился в двух случаях, и оба раза на транспортировке оружия. Что, впрочем, не исключает его участия в терактах в качестве исполнителя.

Значит, чтобы пойти дальше, нужно найти этого Сурена!

Адреса которого ни те ни другие не знали. Но знали людей, которые могли указать на других людей, которые могли знать, где тот находится. Медленно, но верно перепутанный донельзя клубочек распутывался…

Сурена искали по всей стране и в ближнем зарубежье, но взяли в Москве, взяли без «шума и пыли» на съемной квартире в одном из отдаленных спальных районов. Так что даже на командировочные тратиться не пришлось.

Зная, что преступник вооружен и так просто не дастся, к нему вначале запустили симпатичную сотрудницу, которая не меньше пяти минут орала как резаная, требуя открыть ей дверь, чтобы она могла проверить, «какая сволочь во второй раз заливает ее водой». Женщина опасности не представляла, и ей открыли, запустив в квартиру.

«Скандальная дама» доложила, что в квартире, кроме Сурена, находятся еще два лица кавказской национальности.

— Будем ждать, — решил генерал.

На лестничной площадке, расположенной выше квартиры, в засаду прямо на бетон сели три оперативника. Три было оптимальным числом, потому что если больше или меньше, то это могло вызвать подозрения, отходом от классической — на троих — формулы. Оперативники вытащили бутылку водки и расстелили на полу газетку.

Вели они себя тихо — распили свою бутылку, закусили, маленько поговорили и уснули.

Часа через два кавказцы вышли из квартиры Брезгливо взглянули на валяющихся в грязи русских пьяниц и пошли вниз.

Пьяницы тут же очнулись, поднялись и, бесшумно ступая, стали спускаться по ступеням. Навстречу им из двора в подъезд вошла веселая компания парней и девушек с цветами и бутылками в руках. Они громко шумели, хохотали, визжали и целовались на ходу так, что заподозрить в них группу захвата было просто невозможно!

— А ты вчера в клубе ка-ак!..

— А он!..

— Ха-ха-ха!..

«Чехи» сошлись с веселой компанией на площадке второго этажа. И посторонились, хищно поглядывая на хохочущих, в коротких юбках девиц. Потому что девицы были очень даже аппетитные и игриво посматривали на рослых кавказцев.

Ах, какие пышечки!..

Компания была большая и поэтому полностью запрудила собой лестничный пролет, вынужденно прижав чеченцев к стене. Но те были совершенно не против, потому что мимо них как раз протискивались симпатичные девицы, толкая их упругими бюстами.

Вах!..

Одна из девиц, пробираясь мимо Сурена, как-то неловко ступила, потеряла равновесие, качнулась и стала крениться и падать. Тот ее, конечно, поддержал, облапав за плечи и притягивая к себе.

Девица позволила ему это, прильнула к груди поддержавшего ее джентльмена, после чего легко и непринужденно, той самой круглой коленкой ткнула его между ног.

Сурен сказал:

— Ах?..

И согнулся. Но руками, как это любят делать мужчины, за ушибленное место не схватился. Потому что не смог. Потому что в обе его руки железной хваткой вцепились шедшие рядом с девицей кавалеры.

В первое мгновенье Сурен даже решил, что они обиделись на его приставания к их девушке, но, когда почувствовал, как чья-то ловкая рука сунулась ему за пазуху, легко выдернув из внутреннего кармана пистолет, а другие руки обыскали и ощупали другие карманы, подмышки и брюки, он все понял.

Волки позорные!

Его приятели оказались половчее.

Один из них попытался оказать сопротивление, но его быстро успокоили. Зато второй, воспользовавшись мгновенной свалкой, рванул через толпу, опрокинул двух человек и, перепрыгнув через перила, побежал наверх. Но сверху как раз спускалась компания проснувшихся «пьяниц», в которых он с ходу воткнулся. И от которых отлетел. Уже без сознания.

— Все в порядке?

— Все.

Девицы поправили юбки и прически и, построившись в колонну по одному, отправились в поджидавшую их на улице машину. Их «кавалеры» подхватили чеченцев под руки и поволокли к другой машине, весело улыбаясь и переговариваясь.

Бабушки во дворе даже не поняли, что произошло, посчитав, что веселая компания приходила за своими приятелями, которые уже были настолько «хорошенькими», что на ногах не стояли. И к тому же были кавказцами.

Компания расселась по машинам. На выезде к колонне присоединилась черная «Волга» с мигалками, которая нагло поперла по встречной полосе, заставляя встречный поток машин уступать ей дорогу. Но гаишники «Волгу» не останавливали, потому что видели ее номера.

Через двадцать минут машины въехали в ворота одного из зданий на Лубянке. Еще через пять минут Сурен сидел на привинченной к полу табуретке, к ножке которой был пристегнут наручниками. Он все еще не мог прийти в себя, он даже не понимал, где находится, потому что ехал в машине, уперевшись лбом в пол.

— Ну, здравствуй, Сурен! — сказал генерал Самойлов. — Давно искал встречи с тобой.