Проба пера - Иван Сербин

На двенадцатом километре совершенно посторонний «Чероки» самым хамским образом подрезал «БМВ» и резко нажал на тормоз. Сверкающая полировочкой баварская игрушка смачно въехала в высокий багажник джипа, изувечив половину аристократичного «лица». Причем водитель «Чероки», падла, даже не посчитал нужным извиниться. Вылез из тачки, обсос бензиновый, и стал рассматривать задок своего джипа, словно это его только что стукнули. Зажился, видать, на белом свете, урод.

Бойцы Забито вознамерились реально «покрутить пальцами» и разъяснить товарищу относительно бренности человеческой жизни, но через секунду были зажаты в «коробочку» пятью иномарками и расстреляны из двух десятков стволов. Водитель же «Чероки» лично разрядил свой «Токарев тульский» в лобовое стекло «БМВ», вмазав Забито пулю в высокий, умный лоб.

Шум на оживленной трассе обычно такой, что выстрелы внимания не привлекли. Ну, а если кто что и услышал, предпочли проехать мимо. Крутые разбираются — простым гражданам лучше постоять в сторонке. Если, конечно, они не ищут неприятностей на задний ум.

* * *

Встречу назначили у Центрального телеграфа, на Тверской. Штангист со своей «поисковой командой» остановился на парковочной площадке у «Макдоналдса».

Через пару минут появились те, кого они ждали. Трое парней в серебристом «Ауди». Подъехали, оглядели чужаков.

— Это вы от Вадима, братва? — спросил один из местных, Щепа, удовлетворившись осмотром.

— Мы, — кивнул Штангист.

— Тачку его нашли, — без особого радушия сообщил Щепа. — На штрафной она была.

— Мы там были, спрашивали… — озадачился Штангист.

— Они спрашивали, — повторил Щепа и повернулся к своим приятелям. Те засмеялись едко и очень огорчающе.

— В чем дело-то? — напрягся Штангист. — Сильно смешно?

Бойцы, приехавшие вместе с ним, напряглись тоже. Им очень не понравился смех местных.

— Ты бы, братан, еще в воздух бабки кидать начал, тебе больше рассказали бы.

— А что такое?

— Это тебе не Козюльск, братан. Тут проверки ментовские каждый день. Всех трясут конкретно. На дорогах и то брать перестали. Боятся, — осклабился снисходительно Щепа. — Пацана вашего зацепили у «Мосфильма», майор какой-то с «Петров». Но на «Петрах» его нет. Наши «пробили». Сейчас ищут.

— И долго ждать? — поинтересовался Штангист, взглянув на часы. До назначенного Крохой контрольного времени оставалось чуть больше часа.

— Как фишка ляжет, — пожал плечами Щепа. — Смотря кто ныкал. Отделений по Москве до хрена. Могут вообще не найти. — Он подумал, спросил уже с меньшим гонором: — Как в провинции дела?

— Идут дела реально, — ответил Штангист, вздохнув.

— Базар катался, разборы у вас намечаются?

— Есть маленько.

Они потрепались за жизнь, вполне мирно потрепались, без понтов. Сошлись во мнении, что менты стали лютовать, хоть здесь, хоть в небольших городках. Перетерли новости, вспомнили нужных людей, тянущих срок или уже откинувшихся.

Без четверти двенадцать Штангист понял, что найти Диму до «стрелки» они не успеют, отзвонился Вадиму. И только в начале первого на трубу Щепы пришел звонок. Тот выслушал, кивнул, сказал, обращаясь к Штангисту:

— Короче, пацан ваш в отделении уже полдня парится. — Он назвал номер, дал адрес. — Это в районе Шаболовки. Братан звенит, менты там лютуют. Не пытайтесь к ним подкатываться. Сами в «стойло» отправитесь. Подождите, пока его выпустят. Наш человек сказал, по пацану вашему даже протокол не стали составлять. Кому-то, видать, захотелось его на время с горизонта стереть. Но долго держать не станут. Максимум к утру выпустят. Утром, в восемь, у ментов пересменок, отчитываться придется. Ну, бывайте, братаны.

— Спасибо за помощь, — пожал ему руку Штангист.

— Да ладно, братан. Не за что, реально. Вадиму привет передавай. Скажи, Щепа велел кланяться. И пацана своего предупредите, чтобы не залетал больше. Он еще хорошо отделался. Могли бы коробок «травы» на карман кинуть — и привет. Парился бы в СИЗО уже полдня. А там можно год сидеть, можно два… Пока следаку не надоест.

— Обязательно передам, братан. Обязательно.

Они попрощались, и серебристый «Ауди» влился в жиденький поток машин, лениво плывущих по Тверской.

— Ну что, поехали? — спросил Штангист. — Где-нибудь к часу там будем.

— Болт забойный, — процедил второй поисковик, Гузя. — «Папе» на «стреле» придется с отморозками этими базары тереть.

— Да ладно, — хмыкнул Штангист. — Не блажи. Там, кроме Смольного, не будет никого. Остальных пацаны положат, реально. Еще до «стрелки». А со Смольным-то Кроха как-нибудь справится.

* * *

Встреча была назначена на бетонной площадке, бывшей стоянке грузовиков, которую планировалось в ближайшем будущем переоснастить и соорудить здесь настоящий мотель вполне приличного уровня. Подъездную дорогу перекрыли, завезли щебенку, песок, понагнали техники, но на этом все и закончилось. Получилось вполне удобное местечко для обсуждения насущных «деловых» проблем. Сюда время от времени приезжали авторитетные люди, когда хотели решить наболевшие вопросы без вмешательства как со стороны представителей правоохранительных органов, так и обычных граждан.

Вячеслав Аркадьевич приехал за пятнадцать минут до назначенного времени. Его люди фраериться не стали, прибыли на отечественных тачках. Старье — хоть в клочья порви, не жалко. Сотня баксов — пучок. Правда, пару «Побед» взяли. Родных. Железо на «Победах» — получше любого броника будет. За такой машиной от ракет прятаться можно, не то что от пуль.

Честно говоря, Вячеслав Аркадьевич рассчитывал прибыть первым и собственными глазами удостовериться: все в порядке, его указания выполнены. Замысел по устранению глав конкурирующих структур был хорош, но лишь до тех пор, пока схема не дала сбоя. Мало-старший постарался предусмотреть возможные варианты развития событий, подготовиться к ним, но… человек предполагает, а Бог, как известно, все переиначивает по-своему.

Слабая сторона плана состояла в том, что в случае срыва Вячеслав Аркадьевич терял возможность координировать действия разделенной команды. В четверть двенадцатого он обзвонил старших групп — Чингиза, Боксера и Курву. Все они должны были к без четверти двенадцать прибыть сюда, на «стрелку». Люди Курвы оказались на месте. Но ни Боксера, ни Чингиза до сих пор не было. Через несколько минут за деревьями блеснул свет фар. Вячеслав Аркадьевич сунул руки в карманы плаща, повернулся к дороге. Вереница иномарок вынырнула из-за деревьев, описала по площадке полукруг и становилась. Из салонов автомобилей выбирались люди. Все они были при оружии и даже не считали нужным этого скрывать.

Боевики Манилы сместились влево. Пехотинцы Хевры стояли по центру. Луч фар заливал бетон, бил в глаза. Вячеслав Аркадьевич заслонился рукой.

Вперед вышли Манила и Хевра. Мало-старший разглядел их, усмехнулся криво.

— Не ожидал увидеть здесь вас обоих, — сказал он негромко.

— Жизнь полна сюрпризов, — улыбнулся Манила. — Как видишь, Кроха, обстоятельства бывают сильнее нас.

Хевра тоже улыбался, недобро поблескивая глазами.

— Сюрпризы, как правило, преподносят те, кому доверяешь. — Вячеслав Аркадьевич поднял воротник плаща.

— Конечно, — кивнул Манила. — От тех, кому не доверяешь, и так постоянно ждешь всяких вывертов. А сюрприз хорош только тогда, когда о нем не подозреваешь.

— Умен, — усмехнулся Мало-старший. — Одолжил бы ума сковородки смазать.

— Самому нужен, — засмеялся Манила и посмотрел на часы. — Ну, где же остальные?

— Думаю, кроме Смольного, никто больше не появится, — вздохнул Вячеслав Аркадьевич. — А Смольный стал важной птицей. Прибирает к рукам чужие куски. Работы много. Задерживается пацан.

— Да нет, едет, — сказал Манила, наблюдая за дорогой.

Мало-старший повернулся. Машин было не просто много. Очень много. Штук пятнадцать.

Со своими четырьмя экипажами Мало-старший ощущал себя почти сиротливо.

Вскоре площадка буквально кишела людьми. Вперед вышли Смольный и… Абрек. Живой и здоровый.

Вячеслав Аркадьевич прищурился. Дело не просто осложнилось. Оно вошло в критическую фазу, проскочив предыдущие.

— Ну что, крыса, — Абрек сложил руки на животе, склонил голову к плечу. — Думал опустить нас, как лохов? Сначала замочил Американца, Вяземского, Колыша и Божу. Теперь решил за остальных приняться? Забито с Бубной сегодня грохнул. Думал, козел, и нас со Смольным завалить?

— Выбирай выражения, баклан дешевый, — лениво процедил Вячеслав Аркадьевич. — Доказать можешь?

Терять ему было нечего. Когда базар начинается с непосредственных и грубых наездов, можно ставить десять к одному, что без пальбы не обойдется.