Принц и пилигрим - Мэри Стюарт

Однажды у замковых ворот поднялась суматоха, и во двор влетел всадник на взмыленном коне, взывая к королеве Моргане. Он был в грязи и без сил и выглядел настолько дико, что паж бросился к опочивальне, где завтракали королева с Александром, и громко постучал в двери.

Моргана, все еще лежа в кровати и томно раскинувшись на подушках, всего лишь приподняла брови, однако Александр, который чувствовал себя последнее время раздражительным, зло крикнул:

— Кто там? Вы бы лишний раз подумали, прежде чем тревожить королеву!

— Мой господин, это к королеве. Это граф Ферлас. Он вернулся, и ему необходимо увидеться с госпожой Морганой. Милорд, она уже проснулась?

— Как она может спать при таком шуме? Ступай и вели ему подождать!

Но Моргана, твердой рукой оттолкнув его в сторону, села в постели и воскликнула:

— Грегори, пусть граф Ферлас идет сюда! Немедленно!

Откинув покрывала, она соскочила с постели:

— Александр, мое платье!

— Моя госпожа, неужели вы примете его здесь?

— Где же еще? Я должна его увидеть! Дай мне одежду, если не хочешь, чтобы я встретила его голой!

Александр начал что-то лепетать: для него королевская опочивальня с ее прекрасными гобеленами и шелковыми завесами, с окнами, в которые лился сейчас утренний свет и которые выходили на реку и лес, была обителью восторга, святилищем любви и воспоминаний, которые — Александр мог поклясться — вечно пребудут с ним.

В коридоре послышались поспешные шаги. Александр схватил свою собственную сорочку и едва успел надеть ее, как снова раздался стук в дверь. Королева Моргана, неторопливо перепоясавшись, велела входить, и в комнату вступил только что прибывший граф Ферлас, за которым следовали служанки королевы и пара пажей.

Граф был дюжий, могучего вида молодой человек, но когда он преклонил перед королевой колена, было видно, что он едва держится на ногах.

Моргана протянула ему руку для поцелуя, взмахом кисти велела женщинам и мальчишкам отойти подальше и резко спросила:

— Что нового?

— Ничего. У меня ничего не вышло, я вернулся с пустыми руками.

— С пустыми руками? Даже следа не нашли?

— Никакого. Мы везде расспрашивали, но, кажется, никто ничего об этом не знает, не считая обычных разговоров о колдовстве и Мерлине…

— Оставим это! Вы видели ее? Говорили?

— Нет. Нам сказали, она уехала на юг. Тогда мы отправились, как вы нам велели…

Поспешным жестом Моргана велел Ферласу умолкнуть:

— Не здесь. Оставим это. Позже поговорим. У вас ничего не вышло, так какая разница, куда вы отправились?

Королева молчала несколько мгновений, уставившись в пространство невидящим взором, терзая премилыми зубками нижнюю губу. Затем, пожав плечами и словно отгоняя мысль о беде, в чем бы она ни заключалась, королева вновь повернулась к коленопреклоненному мужчине.

— Что ж, кажется, мы должны попытаться еще раз. Что насчет второго дела, которое я поручила Мадоку? Ваш брат Юлиан ездил к нему в Банног-Дун?

— Нет, госпожа. Я как раз собирался рассказать вам. В том нет необходимости. Мадок приехал повидаться с нами в Лугуваллиум. Он, кажется, уже вступил во владение и надежно закрепился. Он просил передать вам, что все хорошо и что вскорости дело будет улажено.

— Что ж, я полагаю, это к лучшему. Я побеседую с Юлианом попозже. Полагаю, он вернулся с вами? Где он?

— Госпожа, он мертв.

Бывший неподалеку Александр, про которого Моргана сейчас позабыла, с удивлением взглянул на королеву, которая проронила всего лишь:

— Да? Но как?

— Колдовство. Во всяком случае, я так думаю. Когда мы выехали из Лугуваллиума, он жаловался на тошноту и боль в боку, на следующую ночь началась лихорадка, и в три дня его не стало.

Александр, которого пронзила жалость при виде скорби, проступившей на измученном лице человека, ожидал, что королева прикажет Ферласу подняться с колен или, по крайней мере, велит слугам налить ему вина, но ничего такого не произошло. Моргана присела на краешек постели, подперев подбородок кулаком и нахмурив брови, глубоко задумавшись и ни на кого не глядя.

Принц подошел к стоявшему подле столику и налил в кубок вина, собираясь поднести его коленопреклоненному человеку, но тут королева, встряхнувшись, резко произнесла:

— Нет! Не то! Граф Ферлас, мы должны продолжить наш разговор. В комнате наверху. Вы знаете где, через полчаса. Теперь оставьте меня все, кроме служанок, и дайте мне одеться. Ступайте!

Граф поднялся, поклонился и вышел. За ним последовали пажи. Александр попытался было что-то сказать, но Моргана перебила его тем же жестом и по-прежнему резко произнесла:

— Я сказала «все». Разве ты не слышал? Все, кроме служанок. Оставь меня!

Александр, застыв на месте, вспыхнул от негодования, но тут Моргана, видимо, пришла в себя. Она подошла к молодому человеку и, пригнув его голову, поцеловала:

— Будет! Прости меня, моя любовь. Я должна поговорить с этим человеком. Это мой гонец, и он принес мне вести, нешуточные вести, я боюсь. Я все расскажу тебе позже.

— Если я могу помочь тебе… — хрипло произнес Александр.

— О да, ты можешь мне помочь, — сказала Моргана и улыбнулась.

Глава 26

Больше Александр в тот день ее не видел, а ближе к вечеру один из королевских пажей явился к нему с посланием, полным нежных, но решительных слов: новости графа Ферласа огорчили королеву, а проистекающие из них затруднения занимали ее весь день и до сих пор удерживают ее вдали от любимого. Она просит прощения, но не в силах сказать, когда… и так далее, и тому подобное. Моргана ухитрилась подать это все таким образом, что можно было бы вообразить, будто причиной всему — лишь головная боль, на которую иногда жалуются женщины, но Александр знал — кому было знать лучше? — что это неправда. Вспоминая слова, сказанные ему Морганой утром при расставании, молодой человек не мог поверить, что королева лишает его своего благоволения и изгоняет со своего ложа. Однако ему ничего не оставалось делать, кроме как, скрыв досаду, со всевозможным достоинством возвернуться в собственную комнату в западной башне. Там он провел несколько беспокойных часов: гордость в нем боролась с ревностью, и он ходил по комнате туда-сюда, гадая, позовут ли его сегодня вечером на ужин в зал, или королева поманит Ферласа занять почетное место рядом с ней.

Однако ни королева, ни граф Ферлас на ужине в тот вечер не присутствовали. Это, конечно, не очень-то утешило Александра, который на сей раз ел мало, благодарный судьбе за то, что его соседка, леди Лунед, явно не в духе, кажется бледнее, чем обычно, и к разговорам не склонна. Она рано поднялась из-за стола, и Александр смог снова сбежать в западную башню, к своему одиночеству, чтобы ожидать там желанного призыва от возлюбленной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});