Диверсионно-штурмовой отряд - Александр Тамоников

Раздался сигнал вызова на рацию.

Пашин ответил:

– Григ слушает!

– Я – Макс! Поговорил с Кропоткиным!

– Ну и какова его реакция?

– Ты знаешь, спокойная! Да это объяснимо. На объект прибыла настоящая правительственная комиссия по расследованию причин падения иранского «Боинга»! Так что до нас никому нет никакого дела!

– Как и до диверсантов Гурбани! На что наверняка и рассчитывал главарь группы. Что ж, значит, как он должен считать, все идет по его плану. И это хорошо!

– Меня одно удивляет!

– Что именно?

– То, что и полковник, и командиры подразделений охраны искренне считают, что мы гоняемся за собственными тенями.

– Это тебе Кропоткин сказал?

– Он.

– Ну и пусть говорит что хочет. Лишь бы не сболтнул о нашем присутствии кому из настоящей комиссии. Впрочем, это не сильно изменит обстановку.

Глебов заявил:

– Нет, Григ, насчет сохранения сведений о присутствии на объекте отряда спецназа полковник конкретно меня заверил – никакой утечки никому! Как комитетчик, он хорошо понимает, какие последствия могут быть, нарушь он приказ сверху. Чему-чему, а уж этому ребята из ФСБ обучены как следует!

– Добро, продолжай работу. В 23.00 командиров групп ко мне. Проведем последнее совещание. На него пригласи Кропоткина и командиров подразделений боевого охранения.

– Есть, Григ!

Пашин в который уже раз отключился от связи. Закурил сигарету, бросив смятую пачку в урну для мусора. Вновь наступил так нелюбимый подполковником период вынужденного ожидания.

* * *

В подземелье отряд Лески тоже ждал. Еще до спуска Дэв предупредил подчиненных, чтобы те как можно меньше общались друг с другом. Почему принял такое решение командир диверсантов Гульбеддина Гурбани? Ведь не было никаких предпосылок прибегать к подобным ограничениям. Крушение лайнера, как и было задумано коварным Гурбани, отвлекло на себя все внимание службы безопасности и охранения. Отряду удалось быстро и беспрепятственно, а главное незаметно для противника проникнуть на территорию. Проникнуть и укрыться там, откуда ему и предстояло нанести главный удар! Стоило лишь надеть на себя специальные средства химической защиты, подняться на поверхность по ржавым металлическим лестницам узких колодцев, сделать несколько шагов, подготовив гранатометную систему к ведению огня, и произвести залп. Залп по намеченным целям, и все! Затем применение ликвидатора минных полей одновременно с проволочными заграждениями, и отход. До квадрата 26-14 чуть более десяти километров. Облегченные и хорошо отдохнувшие наемники преодолеют это расстояние менее чем за два часа. Те два часа, когда на объекте будет раскручиваться пылающий маховик глобальной катастрофы. А дальше – вертолет, заброшенная нефтяная скважина и последующая эвакуация за бугор! Там будет ждать человек Гурбани, но не в нем дело, дело в той сумме, что переведена на счет Лески. С такими деньгами можно будет рвануть в Майами. Или в Монте-Карло! Да куда угодно! Но это будет потом! А сейчас надо ждать своего часа. Бывший британский капитан поднялся с устроенного им ложа меж двух труб среднего сечения, прошел к Дасселу, который дежурил с наушниками у самого колодца. Спросил:

– Что слышно, Робби?

– Ничего такого, Дэв, что привлекло бы повышенное внимание. Кто-то изредка проходит рядом с полосой кустарника. Один раз прошли по зарослям. Но это объяснимо. У ангаров – цепь солдат, может, и отлить кто нырял в кусты.

– Прочесывания так и не было?

– Нет! Я тут же сообщил бы тебе об этом!

– Значит, все по плану?

– По плану, босс!

– О'кей! Одно смущает меня, Робби!

– И что же?

– Слишком уж легко все проходит. Казалось бы, такой стратегически значимый объект охраняться должен не слабее ядерных объектов, а что в реальности?

Дассел возразил:

– А я не удивлен. Все же маневр с лайнером – это не какая-то пусть и масштабная, но простая отвлекающая акция. Катастрофа пассажирского самолета способна приковать к себе внимание персонала завода и сил охранения. Отсюда и относительная легкость нашего проникновения на объект. Не придумай Гурбани этой дьявольской штуки, сомневаюсь, что нам удалось бы даже к периметру подойти.

– Да! Ты прав! Катастрофа лайнера шокировала противника. И немудрено. Катастрофа на твоих глазах. Ладно, ты когда меняешься?

Дассел посмотрел на светящийся циферблат часов:

– Через полчаса Джон сменит!

– Ясно! Удачи! Я – спать! Ночь, вернее, раннее утро нам веселенькое предстоит! Русские получат второй, куда более страшный сюрприз! А Гурбани – голова! Зверь, конечно, но зверь умный!

– Кто бы спорил, Дэв! Только не рассчитается ли с нами этот кровожадный пуштун отравленным виски или огнем киллеров?

– Нет, Робби! Такие, как мы, нужны этим борцам за истинную веру. Да и мы не позволим какому-то дерьмовому афганцу провести нас! Мы – это не его бараны-смертники! И он это прекрасно знает! Нас, Робби, Гурбани выгоднее держать в союзниках, нежели в противниках. Слишком мы опасный противник!

Робби согласился:

– В этом, капитан, ты прав на все сто!

– Давай, Робби. Не снижай внимания в последние минуты дежурства. От того, что происходит наверху, зависит очень многое. Наша жизнь зависит от того, что происходит там!

Лески пальцем указал на сферический потолок коллектора и, резко развернувшись, вернулся на свое место. Лег, но уснуть не смог. Какое-то чувство неопределенности вдруг наполнило его. Неопределенности и тревоги. Так с ним бывало не раз перед началом крупной акции. Это чувство не означало, что рядом опасность. Оно мешало и раздражало Лески, одновременно заставляя собраться и еще раз оценить, все ли меры для успешного выполнения задания он принял! В этом плане чувство тревоги помогало наемнику. Вот и сейчас он сел на трубы. Задумался.

А что, если русские каким-то образом узнали о замысле Гурбани и, естественно, получили информацию о проникновении на стратегически важный объект его, Лески, диверсионной группы? И втихаря подогнали на объект спецназ?

Тогда относительная тишина на поверхности абсолютно ничего не значит. Спецы – это не охрана объекта, пусть и профессионально подготовленная. Рексы российских спецслужб умеют работать! Работать неприметно, но очень эффективно. Они смогут найти следы проникновения противника на объект. Просчитают и свяжут это с катастрофой лайнера. В результате обложат логово, где сгруппировался отряд диверсантов, лишив его всякой возможности действовать. Оставив один-единственный шанс сохранить жизнь – сдаться. Это могло произойти, но все же не произошло! Иначе наемники Лески уже получили бы предложение сдаться! А может, спецслужбы только перебрасывают сюда одно из своих элитных подразделений, и спецназ еще не приступил к работе? Это возможно. Надо исходить из того, что спецы объявятся на объекте в самые ближайшие часы. Сколько им понадобится времени, чтобы полностью просчитать обстановку? Часов пять? Хотя нет, сейчас они уже вряд ли получат подтверждение проникновения диверсантов на объект. Восстановительные работы скрыли следы, указывающие на прорыв боевиков к объекту. Единственно, что сможет выдать диверсионную группу, так это место высадки десанта и маршрут его движения к заводу. Не более того! Да и то при условии, что сразу возьмут след! А сейчас даже в лесу это будет сделать не просто. Ветер унесет гарь от ликвидированных парашютов, трава, подмятая ботинками, расправится! Нет! Сейчас спецы не смогут просчитать обстановку. И не успеют что-либо противопоставить людям Лески, так как, следуя логике, будут ждать удара по объекту извне. И это объяснимо. Единственно, чем спецслужбы смогут осложнить жизнь диверсантам, так это противодействием во время их отхода. И опять-таки, если точно высчитают маршрут этого отхода. Но, скорее всего, опасения Лески напрасны. Русские могут получить информацию по этому объекту только через своего агента, о работе которого прекрасно осведомлен Гурбани, хотя тот и неизвестен Гульбеддину. Агент находится в Афганистане и специально проинформирован лишь об акции на плотине водохранилища у города Тура. О намеченной диверсии здесь не знает никто, кроме Гурбани и, естественно, бойцов отряда Лески. Те узнали о задании непосредственно перед вылетом, не считая Эшли и Робби, в преданности которых бывший капитан был уверен. Что лишало бойцов возможности сбросить информацию кому бы то ни было. Это при условии, что кто-то из его соратников вдруг оказался завербован какой-либо разведкой. Что само по себе практически невозможно. Из всего этого следует, что русские спецслужбы не могли получить информацию по планируемой диверсии на объекте № 17. И их спецназ лихо отработал подставленный им отряд шахидов Гурбани у водохранилища! А здесь никого, имея в виду спецподразделения, нет! И уже не будет! От напряженного анализа возможных, допустимых и невероятных вариантов развития дальнейших событий у Лески разболелась голова. В его аптечке были обезболивающие средства, но сильнодействующие, применяемые при обширном поражении организма. А Дэвиду сейчас был нужен обычный аспирин. Таковой мог быть только у Бриджа. Тот страдал мигренью и часто пользовался таблетками. Надо обратиться к нему. И меньше думать!