Времена года - Анна Камелина

Глава 7. Миранда

Утро выдалось пасмурным, но тёплым. По небу медленно ползли серые тучи, готовые пролиться в любую минуту осенним затяжным дождём. Ветер играл с нетерпеливыми листьями, что торопились распрощаться с деревьями и закружиться в тихом вальсе, опускаясь на еще зеленую траву, но потерявшую свой блеск и упругость.

Закрыв окна на веранде, мы пили чай и обсуждали вчерашний праздник. В основном, все ждали от меня выплеска впечатлений, но я не могла оправдать надежды окружающих. Настроение, что вчера покинуло меня, так и не нашлось, хоть я честно старалась не подавать вида, что моя голова гудела от невыплаканных слёз, обида, засевшая комом горле, не позволяла глубоко вздохнуть и начать радоваться новому дню. Элеонора была тиха, изредка вставляя фразы в разговор. Кэтрин пыталась всех расшевелить, переводя все разговоры к танцам, пытаясь узнать все подробности развлечения, но ей это никак не удавалось сделать, потому что максимум информации, что я смогла раскрыть, это сказав, что мне больше всего понравился финал праздника. Лишь Джордан понял, что я имела в виду вовсе не фейерверк в ночном небе, на что он вскочил так резко, что уронил чашку, которая, конечно, по законам всех жанров – разбилась.

- Какой он не ловкий! – Заметила Миссис Хейвуд, покачав головой, - Миссис Кларк сказала, что он недавно разбил бокал, здесь же на веранде.

- С ним явно что-то происходит, - поддержала разговор Кэтрин.

Патрик молча встал из-за стола и отправился на поиски брата, я же молча собрала осколки чашки, чувствуя вину за всё произошедшее перед Элеонорой. «Если так пойдёт дальше, то в доме не останется целой посуды», - усмехнулась я про себя.

- Алла, оставь, Джордан сам всё уберёт за собой, - попросила Элеонора.

- Ничего страшного, я уберу, вдруг кто-нибудь наступит на осколки, нам ни к чему несчастный случай.

- Алла, ты не захватишь мне плед из моей комнаты? – попросила Кэтрин, когда я уже уходила с осколками чашки.

Я спускалась по лестнице, когда услышала разговор братьев:

- Что? Ты назвал её милой и спокойной? Она, уверяю тебя, далеко не спокойная, это самая настоящая фурия!

- Брат, ты ли это? Чтобы Джордан Хейвуд назвал женщину фурией… Чем же она тебя зацепила?

- Во-первых, она назвала мою машину «очаровашкой», - Патрик, услышав это засмеялся, - затем она назвала меня слабаком, - с возмущением жаловался Джордан, - Алла заявила, что я боюсь красивых и умных женщин! Это я их боюсь…

Смех Патрика становился громче.

- Видите ли, она считает, что я возомнил о себе, что у меня железная воля, а на самом деле – коровье масло!

- Что так и сказала, коровье? Она точно это имела в виду?

- Я не знаю, что она имела в виду, но сказала именно это! И в довесок, у неё очень тяжелая рука для милой девушки!

Патрик хохотал, даже не пытаясь скрыть свой смех.

- Уже приложила, брат, за что?

- За поцелуй.

- Но на танцах я решил, что вы поладили.

- Я тоже на это надеялся.

- Тяжелая рука для девушки не очень хорошее качество, смирись брат, если она тебе нравится.

- К тяжелой руке и неё есть ещё одно плохое качество - достаточно хороший слух, чтобы услышать всё, что о ней говорят, - я дала о себе знать, спускаясь на нижние ступеньки лестницы.

Джордан молча смотрел из-под чёрных бровей, а Патрик же, смеясь поднял обе руки и попросил: - Только не бей!

- Не буду, Элеонора не простит, если у её обоих сыновей лица примут покосившийся вид, - пробормотала я себе под нос, но достаточно громко, чтобы услышали оба брата.

- Да, Джордан, могу добавить к списку своих недостатков – очень плохая память! Могу отомстить и забыть, потом снова отомстить. А твой недостаток – ябеда. Впрочем, чему удивляться, все мужчины любят потрепаться намного больше женщин, при этом именно их обвинять в болтливости. С этими словами я вышла на веранду, в ответ на мою тираду я услышала рык старшего брата и хохот младшего.

- Алла, чем ты так развеселила моих братьев? – спросила Кэтрин.

- Сказала правду об одном из них.

Теперь смеялись и Элеонора, и Кэтрин. Мне же снова было не до смеха, перед глазами стояла наша вчерашняя ссора возле дома, красивые и при этом злые серые глаза, метавшие молнии. Эти глаза цвета чернёного серебра любимого мужчины, которые лишали воли и разума…

- Патрик, ступай в дом, нам нужно поговорить с Аллой, пожалуйста, - попросил Джордан брата, как только мы дошли до дома после танцев. Я пыталась возразить, но пальцы Джордана сковали кисть моей руки стальным браслетом.

- О! Ну, хорошо, надеюсь после разговора молнии не будут страшны окружающим. Пока шли домой, я молился всем святым, чтобы они не попали в меня, - рассмеялся младший Хейвуд и открыл дверь ключом.

- Я не хочу с тобой разговаривать, Джордан, отпусти мою руку и пойдём спать.

- Ты приглашаешь? – Усмехнулся он.

- Прекрати паясничать, ты знаешь, что я имела в виду!

- Эл, кто наступил тебе на хвост, что из милой нежной девушки ты превратилась в ведьму?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍