Соль и сирень (СИ) - Раш Грета

— Добрый день, мои дорогие, — разнеслось под сводами, и добрая половина студенток испуганно вздрогнула. И я в их числе.

А вздрагивать было отчего.

Глава XXI

Из воды вынырнула женщина такой красоты, что сложно было описать. Мне она сразу напомнила сказочную принцессу и, надо сказать, сходство действительно было поразительным. Длинные золотистые волосы вились крупными изящными кольцами, которые моментально стали сухими едва только маленькая женская голова показалась над водой. Локоны органично дополняла фероньерка — цепочка с крупными переливающимися жемчужинами, надетая на голову и горизонтально пересекающая лоб. Белоснежную ровную кожу покрывали капельки воды, поблескивавшие в неярком голубоватом свете и походившие на россыпь драгоценных камней. Пухлые губы напоминали цветущую розу, а глаза — два искрящихся аметиста. И вся она была такая легкая, изящная, воздушная, что каждое её движение вызывало восхищенно-завистливый вздох, а каждый взгляд, даже брошенный мимолетно, был словно выстрелом в сердце… Ровно до тех пор, пока вслед за затянутой в белоснежный корсет грудью не показалась нижняя часть туловища. И тут я чуть не заорала от ужаса.

На самом деле, действительно заорала бы, если бы Мика не успела зажать мне рот своей ладонью, предупреждающе зашипев на ухо:

— Тихо ты. Завопишь — и хорошей оценки тебе за экзамен не видать.

И мы обе уставились на преподавательницу. И если сверху это была настраивающая на поэтический лад красавица, которой хотелось писать стихи и слагать баллады с надеждой однажды выступить под её балконом, то снизу это был настоящий монстр, способный вырвать твою глотку, чтобы не вопила, пока оно тебя ест.

Вместо ног у девушки имелись короткие и массивные бледно-зеленые лапы, покрытые крупной выпуклой чешуей. На каждой лапе имелось по пять вытянутых пальцев, оканчивающихся толстыми, похожими на куски деревянных щепок черными неровными когтями. По краям лап в два ряда росли заостренные и загнутые вверх кожаные шипы. И над всем этим великолепием красовался толстый, но утончающийся к концу хвост, покрытый острыми серо-коричневыми шипами.

Вот девушка двинулась вперед, туда, где лежала груда блестящих шелковых подушек и сквозь пласт воды я смогла рассмотреть, как мощные лапы согнулись, подобно лягушке, и оттолкнулись, вызвав мощную волну, едва не захлестнувшую сидевших с той стороны водоема девчонок. Захлестнуть не захлестнуло, но поток воды, ударившейся о каменный выступ забрызгал их знатно.

Наградив полуженщину разъяренными взглядами, девушки промолчали, видно, ситуация была не нова, а после со смиренными вздохами начали вытирать лицо и руки полами пиджаков и подолами своих юбок.

Тем временем, полуженщина, не обращая внимания на недовольство учениц, подплыла к краю бассейна, ловко выпрыгнула из воды при помощи хлесткого удара хвостом об воду и приземлилась прямиком на холмик из подушек.

— Мама дорогая, — выдохнула я едва слышно, ощущая, как приподнялись и зашевелились волоски на руках. — Кто она… что она такое?

Поерзав, устраиваясь поудобнее, преподавательница окинула присутствующих внимательным взглядом, в котором я не могла не отметить ум и проницательность.

— Когда-то она была одной из красивейших женщин во всех мирах, — склонившись к моему уху, зашептала Микаэлла.

— Видимо, очень давно, — непроизвольно вырвалось у меня.

— Но потом она отказала магу в его притязаниях на её сердце и шею, — хихикнула Мика в ладошку. — Вот он её и проклял, да так, что никто это проклятье уже два столетия снять не может. Потому что это же проклятье рикошетом уничтожило и того мага, а никто кроме него не знает, какая именно формула была использована. Многие пытались ей помочь, даже некроманты, поднимали из могилы его кости, но останки лишь громко матерились и плевались черной жижей, а после сами зарывались в могилу, напоследок демонстрируя не самые приличные жесты.

— Шею? — переспросила я, пока полуженщина о чем-то беседовала с сидящей ближе всех к ней ученицей — невысокой, болезненно худощавой девицей, лицо которой можно было бы назвать симпатичным, если бы не россыпь мелких прыщиков и красноватых пятен, украшавших лоб и щеки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— А, ну да, — спохватилась соседка. — Ты же не знаешь. Растерия — брачный кулон, который вешает мужчина на шею своей избраннице в момент совершения свадебного обряда. Это не только символ того, что девушка уже не свободна, но также знак принадлежности к роду и амулет, заговоренный на появление наследников и жизнь в достатке.

— А что на нем изображено? — почему-то вдруг мне показалось это очень важным. Сердце тревожно забилось.

— У каждой семьи свой брачный кулон, — пожала плечами Мика, потеряв интерес к разговору, — который либо передается по наследству, либо, если в семье несколько сыновей, для каждой новой невесты создается на заказ в соответствие с фамильным гербом.

— Сегодня, — повысила голос мисс Цэсна, тут же прекращая шептание и возню среди будущих колдуний. — Мы с вами начнем изучать целебные практики, в которых можно использовать силы стихий. Силы природы, реализуемые посредством власти стихий, содержат в себе неисчерпаемые энергетические ресурсы, которые при наличии определенных знаний и навыков можно использовать для избавления от проблем и недугов. Но! Важно быть осторожными, потому что неуважение к силам природы, особенно от тех, кто призван эти силы поддерживать в равновесии, то есть, от колдуний, способно привести к ужасающим последствиям. Первая стихия, которую мы изучим — стихия земли.

Мисс Цэсна, отбросив одним изящным движением пальцев прекрасные локоны за спину, повела в воздухе перед собой рукой и над её аккуратной маленькой ладонью взметнулся призрачный дымок, тут же сформировавшийся в идеально круглую сферу с еще одной такой же внутри, но поменьше. Обе сферы вращались вокруг своей оси в одном и том же направлении в одинаковом темпе, но стоило присмотреться, как сразу же становилось очевидным, что внутренняя, меньшая сфера, двигалась чуть быстрее. Обе сферы были прозрачными и, в то же время, излучали глубокое коричневое свечение. Это был не тот обычный коричневый, который воспринимался как нечто грубоватое, плоское, невзрачное, сухое. Нет, этот цвет был как бы выпуклым, насыщенным…он был живым.

— Как красиво, — не удержавшись, прошептала я. И была испуганна и польщена одновременно, когда мисс Цсэна бросила на меня поощряющий взгляд, который словно говорил «да, все верное, это очень красиво».

Подобное внимание со стороны преподавателя не осталось незамеченным другими девочкам, и если некоторые из них в том числе и Мика, послали мне поддерживающие взгляды, то другие, и их было большинство, с обесценивающими ухмылками окинули меня злыми взглядами.

— Земля, — заговорила мисс Цэсна и все тут же вернули ей свое внимание, — обладает сильнейшей женской энергетикой. Кто знает, почему?

Девушка, с которой вначале урока так увлеченно беседовала проклятая красавица, тут же вскинула руку вверх.

— Майра, — одобрительно кивнула мисс Цэсна.

И девушка затараторила со скоростью работающего пулемета, буквально извергая из себя знания, которыми она явно очень гордилась:

— Женщин и землю очень часто отождествляют друг с другом. Также, как и женщины — земля плодородна, она обеспечивает поддержание жизни, её возобновление и приумножение. Земля — есть залог существования всех живых существ, как ребенок без матери — мы без неё неполноценны.

— Правильно, — тепло улыбнулась мисс Цэсна, когда ученица закончила. — Земля, подобна женщине, подобна матери. Она принимает любую нашу боль, забирает всю нашу черную энергию — обиды, злость, тревоги, ненависть, болезнь.

А дальше начался подборный разбор ритуалов, необходимых для взаимодействия с энергией земли, и их дальнейшее фиксирование на бумаге. Ритуалов оказалось очень много, каждый предусматривал наличие очень конкретной проблемы, а так как проблем, как правило, у всех немерено, то и ритуалов, соответственно, имелось в том же количестве — бесконечном. Все ритуалы были похожи друг на друга и в то же время отличались — использованием амулетов, трав, заклинаний и техник проведения.