По праву рождения - Вера Александровна Колочкова

сама в любовницы напросилась, так уж получилось, простите.

– Любите его, да?

– Да, очень люблю. Но это уже не имеет значения, потому что… Потому что сегодня мы расстались. Собственно, я и ехала сюда, чтобы Анеле это сказать. Пусть она больше не переживает по этому поводу, и Матвей тоже… И вы, Анна…

– Понятно. Значит, вы решили в жертву себя принести, да? Люблю, но расстаюсь с любимым ради блага других? Но ведь от этого ваша любовь меньше не станет…

– Да, наверное. Да, меньше не станет, вы правы.

– А в чем тогда смысл этой жертвы, Юль? Кому от этого лучше станет? Если вы любите Диму, а Дима вас любит… Ведь эта жертва будет просто формальной, я бы даже сказала, токсичной.

– Для кого токсичной? Что вы…

– Для меня, например. Я буду жить с мужем и знать, что отнимаю у него любовь. Разве это правильно, Юля?

– Я не знаю, что вам ответить, Анна. Правда не знаю. Но я так решила… Я не имею на Диму права, потому что… Потому что…

– Потому что у него по отношению ко мне есть чувство долга, да? Потому что я больна и он не может меня бросить? Потому что мы будем вынуждены встречаться очень часто из-за наших детей? Потому что нам всем будет неловко знать, что вы с Димой любовники? И не то чтобы неловко, а практически невозможно знать и жить в этом?

– Ну. В общем… Да…

Ана помолчала немного, рассматривая ладони, потом подняла голову, посмотрела на Юлю с грустной улыбкой. И заговорила тихо:

– Я вот давеча сказала вам, Юля, что вы про меня все знаете… И вы будете удивлены, наверное, но ведь я тоже вас давно знаю… Очень давно!

Юля вскинула голову, глянула на Анну удивленно. И не спросила даже – откуда, мол… Просто ждала пояснений.

– Да, знаю… Мне так кажется, Юля. Очень давно ощущаю ваше присутствие в жизни Димы. Он ведь очень часто о вас думает… Говорит со мной и о вас думает. Спит со мной и тоже о вас думает… У меня не было видимых причин упрекать его в изменах, но ведь любую женщину не обманешь, правда? Я чувствовала. Я знала… И очень боялась его потерять, признаюсь. До такой степени боялась, что болела физически. От одной только мысли, от промелькнувшего ощущения вашего присутствия у меня начиналась паническая атака, а за ней следовал приступ удушья! Конечно, врачи находили всему этому физическую причину, мол, сбой такой в организме… Но я-то понимала, откуда идет этот сбой! И жила так, и дальше боялась, и ничего не могла с этим поделать…

Анна вздохнула, снова помолчала немного. Потом улыбнулась и продолжила с легкой улыбкой:

– А потом вдруг развязка наступила, пришел конец моим мучениям! Я узнала, что вы на самом деле есть, в полном физическом смысле этого слова. И спасибо моему сыну, что он позволил мне узнать… Я пришла в себя после очередного приступа и вдруг поняла – все, все! Больше никаких приступов не будет, потому что я больше не боюсь! И я поняла, что нужно делать, да… Поняла, в чем я жила, как я жила… И не хочу больше, нет. В общем… Вы уже поняли, наверное, что я хочу сказать, да? Я отпускаю к вам Диму, Юля. Он об этом не знает пока… Но я все скажу ему сегодня же, обещаю. Может, уже сегодня он придет к вам… Навсегда придет. Он ваш, отпускаю…

Юля смотрела на Анну во все глаза, потом подняла ладонь и едва заметно повела ею из стороны в сторону – нет, нет… Этого просто не может быть, что вы… Потом и вслух произнесла эти слова, не веря в то, что с ней сейчас происходит:

– Нет, Анна, нет… Что вы… Это же… Это же слишком невыносимо, что вы… Этого просто не может быть…

– Да отчего не может? Как раз и может! – уверенно ответила Анна, улыбаясь. – Вы же любите Диму, вы сами сказали!

– Да, люблю… Очень люблю. Но я как-то привыкла, что я эту любовь по крошечкам собираю… А потом и совсем от нее отказалась, а теперь…

– А теперь надо радоваться, Юля. И любить дальше.

– Нет, нет… Как это? Нет, вы даже не понимаете, что это для меня значит… Жить с Димой, видеть его каждый день… Нет, что вы! Я просто этого счастья не вынесу! Я же… Я не умею в нем жить…

– Ничего, вынесете. Научитесь. Дима любит вас, очень любит.

– Нет, он вас любит, Анна…

– Ну вот до чего мы договорились, надо же! – со смехом ответила Анна. – Теперь будем спорить, кого из нас он больше любит, да? Ведь и так уже все понятно… И я уже объясняла недавно своему сыну и вам скажу… На самом деле очень трудно жить с мужчиной, когда понимаешь, что его с тобой связывает чувство долга. Тем более если он изо всех сил старается принять его за любовь и самого себя убедить в этом… Вы меня понимаете, Юль, надеюсь?

Юля медленно кивнула и вдруг всхлипнула, отворачивая лицо в сторону. Анна положила ладонь на ее подрагивающее плечо, проговорила тихо:

– Не плачьте, Юль, не надо. Все ведь хорошо, правда… И вы посмотрите, только посмотрите на этих двоих, а? На вашу дочь, на моего сына? Оказывается, они дальше калитки и уйти не смогли! Пока мы с вами говорили, они так и стояли, обнявшись! И дела им нет до наших разборок!

Юля повернула голову… Матвей и Анеля и впрямь стояли за калиткой, крепко обнявшись. И хотела было окликнуть их, да не успела. Увидела, что к ним подошел Иван, что он ведет под руку симпатичную светловолосую женщину с улыбчивыми глазами.

– Ну, ребята, вы что… – укоризненно проговорил Иван, покачивая головой. – Гости в доме, а вы друг от друга оторваться не можете! Не совестно вам, а? Хоть чаю бы им предложили…

Все вместе они вошли во двор, Юля и Анна дружно поднялись с крыльца, улыбнулись навстречу. Начали суетливо знакомиться – Ирина с Юлей и Анной, Иван с Матвеем и Анной, Матвей с Ириной…

Потом Иван произнес по-хозяйски:

– Прошу в дом, дорогие гости! Я сейчас какое-нибудь угощение соображу!

И, повернувшись к Ирине, спросил тихо:

– У нас что-нибудь выпить найдется, скажи? Надо ведь за знакомство…

– Найдется, Вань, найдется… Пойдем в дом… И выпить, и закусить найдется! Было бы за что пить… Похоже, ведь есть за что!

– А я тебе что говорил? Они и без нас разберутся! Чует мое сердце, что скоро и свадьбе быть…

* * *

Свадьбу играли через три месяца. Решили, что все будет по свадебным и незыблемым канонам – и торжественная регистрация в загсе, и гулянье в кафе, и кортеж из машин для молодежи, чтобы проехаться праздником по всему городу.

Анна и Юля первыми подъехали к зданию загса, улыбнулись друг другу издалека. Анна спросила удивленно:

– Почему вы одна, Юля? А Дима где?

– Да его срочно на операцию вызвали… Наверное, даже на церемонию не успеет, только к свадебному столу… – огорченно развела руки в стороны Юля.

– Да, понятно… Ничего, привыкайте. Так теперь всегда будет. Работа у Димы прежде всего. Первым делом самолеты, как говорится!

Юля кивнула, помолчала немного, потом проговорила осторожно:

– Вы хорошо выглядите, Анна…

– Спасибо, Юля, вы тоже! Очень хорошо! Счастье вам к лицу! Да нам с вами теперь и надо выглядеть хорошо… Нам ведь еще внуков растить. А внукам нужны красивые и счастливые бабушки. Я думаю, вас уже обрадовали новостью, да?

– Какой новостью, Анна?

– Ой, да неужели Анеля вам не сказала? Наверное, не успела еще…

– Неужели… Неужели она…

– Да, Юля, да! Мы с вами скоро станем бабушками! Хотя… Вы так молодо выглядите, что грешно называть вас бабушкой… А для меня самое то, я просто ужасно счастлива! И я так рада, что ребята решили у меня жить! Я очень люблю Анелю, очень… Мы даже с ней чем-то похожи, если вам это слышать не обидно, конечно…

Они так увлеклись разговором, что не увидели, как в отдалении стоит Маргарита Сергеевна, смотрит на них с улыбкой. И как подъехала машина с Иваном и Ириной, и Иван тут же убежал к цветочному ларьку, а Ирина подошла к Маргарите Сергеевне:

– Здравствуйте… Мы не опоздали, нет? Молодые еще не приехали?

– Здравствуйте, Ирина! – обрадованно откликнулась Маргарита Сергеевна. – Нет, вы не опоздали, все в порядке! А Ваня где?

– За цветами убежал…

– Понятно. Пока его нет, я вам сказать хочу, Ирина… Я так благодарна вам за Ваню, так благодарна! У него такой голос по телефону счастливый… Поговорю с ним – и будто на крыльях летаю. Нет для матери большего счастья, когда счастлив ее ребенок, в каком бы возрасте он ни был, сами ж понимаете…

– Да, Маргарита Сергеевна. Я тоже это скоро пойму. Дело в том, что я…