Правильное питание - Артем Каменистый

хуже, ведь этот грот - единственное удобное место, встретившееся за всё время пути. Спящего могут прикончить даже мелкие твари.

Так что дальше делать? Продолжать двигаться на север, надеясь, что новые твари не появятся среди ночи, или рассчитывая найти новое укрытие?

Побродив по округе, Грешник забрался на парочку барханов, пытаясь с их высоты разглядеть, что его ждёт впереди. Но всё, что сумел понять - на севере барханов тоже хватает, в том числе не менее высоких.

Да там, похоже, нет ничего, кроме них.

И что прикажете делать? Ведь барханы, даже самые высокие - отвратительное место, если приходится отбиваться от своры гигантских скорпионов.

Прикинув все «за» и «против», Грешник направился назад к гроту. Как ни досадно, но лучше потерять ещё одни сутки, выждав на удобной позиции.

Надо понять, как поведут себя твари на следующую ночь. И если они заявятся вновь, Грешник встретит их не в чистом поле.

А уже после подумает - что делать дальше.

* * *

Сутки Грешник потратил бездарно. Нет - не в том смысле, что ничего полезного не сделал. Просто в такой ситуации нет смысла лишние телодвижения совершать, ведь чем меньше шевелишься, тем реже приходится прикладываться к запасам воды.

Безделье пережить можно, а вот то, что остался здесь на ночь - огорчило. Дело в том, что паузу он устроил совершенно зря. Всю ночь вполглаза продремал, но тщетно, скорпионы не появились. Или старый след не смогли взять, или твари с чутким нюхом на прилегающем участке побережья закончились.

Итого: минус один день.

Но, в принципе, время потеряно не так уж и напрасно. Теперь Грешник почти на все сто уверен, что со стороны заваленного костями берега к нему никто нехороший не заявится.

И вообще, чего время жалеть? Один день погоду не сделает. Радоваться надо, что преследование устроили лишь мелкие твари. Заявись в каньон элитный скорпион, и это, скорее всего, всё.

Да, на такой случай Грешник приготовил пару сюрпризов, включая самодельную бомбу. Однако порох - это далеко не тротил, к тому же его немного. С гарантией сработает разве что если изнутри подорвать серьёзное чудовище, а это возможно лишь после того, как оно проглотит добычу.

Так себе вариант.

Ладно, пора снова браться за рюкзаки. Потерянное время придётся навёрстывать.

Глава 14 Стрелы и пули

Пространство Ксай. Ярус 2. Команда 2. Локация Центральная Миба.

 К полудню Грешник додумался до двух вещей.

Первая: он самонадеянно преувеличил свои возможности. Тридцать километров по испепеляющей жаре можно засветло пройти лишь там, где русло не сильно занесено песком. Но, увы, чем дальше на юг, тем реже встречаются участки, где не приходится передвигаться, зарываясь чуть ли не по щиколотки.

Вторая мудрая мысль: его может прикончить не жажда, а усталость в сочетании с давящим на сознание мёртвым однообразием пустыни.

Здесь не было ничего живого. Вообще ничего. Даже сухие стебли чахлой травы давно перестали попадаться. За несколько часов ни жука мелкого, ни мухи не удалось увидеть. Будто на Марс по-быстрому добавили атмосферу, после чего тут же забросили Грешника в самый унылый уголок четвёртой планеты.

Почти бесплодное побережье в сравнении с этой стерильной душегубкой вспоминалось с ностальгий. Ведь если вдуматься - это почти оазис. Зря Грешник так плохо высказывался о месте высадки в разговорах с друзьями.

И давление. Непрекращающееся давление на мозг. Существование в безжизненном пространстве - это чересчур. Наш мозг грузится пониманием, что раз здесь даже мелких насекомых нет, созданиям покрупнее тем более делать нечего. И даже без понимания факта невозможности выживания в таких условиях человеку требуется что-то привычное, живое, настоящее, за что глаз приятно цепляется. Не получая это, сознание само неизбежно начинает додумывать, дорисовывать «мёртвую картину».

Так и до опасных галлюцинаций недалеко. Грешнику уже не раз что-то подозрительное слышалось, а затем и зрение периферийное начало подводить. То и дело казалось, будто вдалеке мелькают птицы, или даже рядом что-то движется угрожающе, однако при повороте головы ничего не обнаруживалось.

Или обнаруживалось безобидное марево над раскалёнными камнями.

Жара. Жара невыносимая. Жара давящая на голову, будто многотонный пресс. Защита от одежды, рюкзака и обруча или вовсе перестала помогать, или бонусы от снаряжения терялись на фоне нестерпимого пекла.

Обстановка самая что ни на есть отупляющая. И Грешник, монотонно передвигая ноги, закономерно впадал в подобие сонного оцепенения. Как ни старался держать себя в тонусе, но то и дело срывался, почти отключался от реальности.

А это делать нельзя. Недопустимое поведение. То, что мир вокруг вымер, вовсе не означает, что жизни на ярусе не осталось вообще. В любой миг всё может измениться. Поэтому надо внимательно мониторить обстановку, чтобы перемены не стали сюрпризом.

Нехорошим.

* * *

Время хорошенько перевалило за полдень, когда Грешник нарвался.

По закону подлости это произошло в один из тех самых периодов, когда он в очередной раз почти отключился. Ноги кое-как переставлялись; тело привычно поддерживало оптимальное положение, в котором меньше напрягал вес поклажи; однако глаза смотрели строго вниз, реагируя лишь на преграды, которые могли помешать прямолинейному передвижению. Ну а мозг, почти уснув, работал на мизерную часть возможностей, этого хватало лишь на самые простейшие приказы для опорно-двигательного аппарата.

Можно сказать - ходячий овощ.

И ни с того ни с сего, без малейшего предупреждения в один миг случилось два события: нос унюхал запах, которого здесь быть не должно; а уши уловили звук работы кремнёвого замка мушкета, после чего где-то впереди и вверху грохнул выстрел.

Грешник сам не понял, каким образом успел среагировать. Ведь на выход из заторможенного состояния требовалось какое-то время. Однако нет, двигаться начал одновременно со щелчком, после которого вспыхнул порох на полке примитивного ружейного механизма. И как ни быстро он горел, подбираясь к заряду в стволе, тело ушло в сторону, стремительно ускоряясь.

Тяжеленная пуля, вместо того, чтобы разворотить грудь, ударила в край второго рюкзака, болтавшегося поверх основного. И ударила с такой силой, что Грешника слегка повело. Очень уж неустойчивое положение получилось у корпуса в этот миг, достаточно лёгкого толчка, чтобы сбить с ног.

Всё же удержался, но фатально потерял темп. Грянул второй выстрел, и на этот раз противникам повезло больше. Этот мушкет был заряжен не пулей, а картечью. Впрочем, картечины здешние по размерам немногим уступали современным пистолетным пулям средних калибров (а то и превосходили), так что если попадёт, мало не покажется.

Как минимум парочка врезала по телу,