Опасный мужчина - Розмари Роджерс

— Все равно я его забираю. — Когда сеньора Санчес возмущенно посмотрела на Тори, девушка продолжила: — Сеньора Вальдес взяла у моего отца деньги, это платье шили к моей свадьбе. Упакуйте его, пожалуйста.

— Но… оно не закончено!

— Упакуйте его, — приказала Тори таким холодным тоном, что сеньора Санчес вздрогнула, кивнула и выполнила распоряжение. Они покинули ателье, и Колетт отдала большую коробку с платьем Томасу, чтобы он положил ее в коляску.

Все может получиться, взволнованно подумала Тори. Лейтенант Брок отвезет ее в Сан-Франциско, а там она сядет на корабль и поплывет в Бостон. Домой, к Питеру Гидеону.

Когда они возвращались в Буэна-Висту, с неба посыпались редкие капли дождя. Падая на дорогу, они поднимали маленькие облачка пыли. Листья деревьев, стоящих у обочины, задрожали под усиливающимся дождем. Ко времени прибытия экипажа в асиенду на его кожаной крыше, лошадях и всадниках блестела влага. Ковбои насквозь промокли и чувствовали себя неуютно.

Мануэль вышел им навстречу с зонтиком в руках, чтобы дамы не вымокли по дороге к дому, но его лицо было таким опечаленным, что Тори тотчас охватил страх. Наверное, кто-то раскрыл ее план. Но это не могло случиться. Она не поделилась своим замыслом даже с Колетт, лишь вручила ей конверт, чтобы девушка доставила его Броку.

Дождь непрерывно барабанил по материи, туго натянутой на спицы зонта. Тори шагнула под него, немного нахмурившись. Вдали загрохотал гром.

— Что случилось, Мануэль?

— Донья Витория. — Его голос задрожал. — Боюсь, нечто ужасное. Вы должны немедленно зайти в дом, вы нужны там.

— Я нужна? — Она переступила через образовавшуюся перед крыльцом лужу, шагнула под навес и развязала ленточки шляпы, чтобы стряхнуть влагу с перьев. — Что ты хочешь этим сказать?

Покачав головой, пожилой человек опустил зонтик, потупил взор, потом снова посмотрел на Тори:

— Вашему отцу стало плохо. Пожалуйста, зайдите в дом.

Девушка только сейчас заметила стоящую перед домом незнакомую карету. Она прошла через дверь мимо плачущей горничной. Рамон заламывал руки в коридоре, не глядя на Тори. Господи, должно быть, произошло нечто ужасное, если слуги так взволнованны.

Тетя Бенита встретила Тори в коридоре возле комнаты отца. Глаза женщины были красными.

— Nina, — пожилая женщина давилась слезами, — твой отец… твой отец…

— Папа? В чем дело? Скажи мне немедленно, тетя! Ты меня пугаешь.

— Он умер, nina, — тихо произнесла женщина и прижала к себе Тори теплыми ласковыми руками, согревая охваченную внезапным ознобом девушку. — Твой отец умер.

Глава 12

На входной двери и окнах висела плотная черная материя; деревянные ставни были закрыты. По затемненному кабинету отца двигались тени, напоминающие хищных зверей. Тори поежилась от этого сравнения. Хищные звери… Вроде ее дяди…

Дон Себастьян бросил на нее холодный взгляд:

— Все остается в силе. Кончина твоего отца — прискорбное событие, но ты все равно выходишь замуж за дона Рафаэля, как планировалось.

Диего переступил с ноги на ногу в углу отцовского кабинета; лучи осеннего солнца, проникая сквозь щели ставней, падали на красивое лицо юноши. Тори замерла от возмущения и снова посмотрела на дядю. Дон Себастьян Монтойя, брат матери, взял семейные дела в свои руки. Сейчас он сидел за отцовским столом, в отцовском кожаном кресле и демонстрировал всем, что собирается занять его место.

Нет, она постарается избежать этого брака!

Вздернув подбородок, Тори ответила ему таким же холодным тоном:

— Вы мне не отец. Это возмутительно. Как только он оказался в могиле, вы пришли и заявили, что теперь власть в семье принадлежит вам. Я вполне способна самостоятельно управлять своей жизнью. Я возмущена вашим вмешательством и не потерплю его.

Себастьян пристально посмотрел на нее из-под тяжелых век.

— Ты женщина, и у тебя нет никаких прав. Я действую в твоих интересах, как это делал бы твой отец.

— Папа умер. — Она едва не подавилась этими словами. Удар, сказал врач, вероятно, вызванный каким-то стрессом… — Вы не мой опекун, и я отказываюсь мириться с вашим вмешательством, понятно?

— У тебя нет выбора. — Себастьян встал с кресла и посмотрел на Тори прищуренными глазами. — Твой отец давал тебе слишком много свободы. Я не намерен делать то же самое. Будучи твоим опекуном, я заставлю тебя вспомнить о хороших манерах и послушании. Если бы дон Патрисио пресек твое своеволие, он не лежал бы сейчас в могиле.

Тори побелела. В ее горле образовался комок. Смерть отца была большим несчастьем, она безумно жалела об их последней ссоре, но так жестоко напоминать ей об этом!.. Она не позволит дяде запугивать ее. Девушка рассерженно шагнула вперед:

— Как вы смеете!

— Я поступаю так, как хочу. — Он подтолкнул к Тори лежащие на столе листы бумаги. Обмакнув перо в чернильницу, протянул его девушке. — Ты подчинишься, или я запру тебя в комнате до того момента, когда освобожусь от ответственности за тебя. Я уверен, что ты этого не хочешь, верно? — Жестокая улыбка искривила его тонкие губы, словно он получал удовольствие от волнения Тори. — А теперь подпиши бумаги, как тебе велят.

Тори посмотрела на пачку документов. «Дон Себастьян сказал, что они связаны с наследством. Назвал это чистой формальностью. Но как я могу думать о делах, когда папа мертв, а меня по-прежнему принуждают выйти замуж? — думала она. — О, как невыносимо быть зависимой и беспомощной…»

Она посмотрела на дона Себастьяна.

— Я ничего не подпишу, даже если вы запрете меня в caabozo[31], вам ясно? Никому не запугать меня. Даже в Калифорнии ни один священник не станет совершать обряд бракосочетания, если женщину приведут к алтарю в кандалах. Не испытывайте меня, дядя Себастьян, — думаю, вы проиграете.

Он сжал рукой перо, и оно с треском сломалось. Он поднял обломки, глядя на Тори ледяным взглядом.

— Я сломаю тебя вот так, если ты вздумаешь бросить мне вызов. И ты подпишешь эти бумаги, угодно это тебе или нет.

— Довольно! — Внезапно прозвучавшие слова Диего были первыми, которые он произнес с того момента, как Тори дала отпор их дяде. — Мой отец еще не остыл, а вы уже сцепились, как две собаки. Я не допущу этого.

Тори удивленно посмотрела на Диего. Он казался таким зрелым, властным. Девушка поняла, что за время ее отсутствия брат превратился в мужчину. Его темно-синие глаза были сердитыми, рот юноши вытянулся в тонкую линию.

Диего шагнул вперед, встал между ними и положил руку на плечо сестры.

— Проведай маму, а я тем временем поговорю с дядей Себастьяном. Пожалуйста, — добавил он, когда Тори бросила на него яростный взгляд.