Ты доиграешься, босс! - Лена Лорен

столом, подо мной, но, чтобы пригласить её, скажем, в кино или ресторан?

Да я лучше земли сырой нажрусь и скажу, что ничего вкуснее в жизни не пробовал!

— Это всё из-за неё, так? Как она объявилась у нас в клубе, ты ко мне ни разу толком не притронулся.

— Что ты хочешь от меня сейчас услышать? — стискиваю зубы до скрежета.

— Просто ответь честно, ты трахался с ней? — давится слезами.

Она же не отвалит, если я не отвечу ей прямо в лоб!

— Да! Трахался! Я, мать твою, трахался с ней! И я все бы отдал сейчас, чтобы вновь оказаться в ней! Довольна? — ору я на всю улицу, привлекая к себе прохожих. — Что ещё ты хочешь узнать? Как часто мы трахались? Где? И в каких позах? С меня хватит, Трисс! Я не лезу в твою жизнь, так, будь добра, не лезь больше в мою!

Сбрасываю вызов и дышу. Глубоко. Считая до десяти. Чтобы сбавить пыл, прежде чем вернуться к Алексу.

Однако внезапно я различаю пронзительный рев, который разносится по всему дому.

Пиздец!

— Алекс! — что есть ног мчусь на второй этаж.

Ворвавшись в комнату, я замечаю Алекса лежащим на полу. Мальчишка обеими руками хватается за собственное горло и отчаянно пытается хватануть ртом воздух, но все его попытки оказываются тщетными.

— Что... Что мне делать, Алекс? — в полном замешательстве я падаю на пол рядом с ним. Страх за жизнь пацана застилает мне глаза и большую часть разума. — Парень, ты только держись! Держись изо всех сил! Не отключайся, слышишь?

Глава 22. Даймонд

Я подхватываю паренька на руки, поверх него кладу кислородный баллон, и вылетаю из дома настолько быстро, насколько позволяют ноги.

Как назло, ни одной машины поблизости. Даже случайных прохожих нет!

В этом чёртовом городе что, все вымерли разом?

Кое-как вытаскиваю телефон из кармана и первым делом набираю номер Ассоль.

Уж она-то должна иметь представление, что делать в подобных ситуациях.

Гудки идут!

— Да ответь же ты! — задыхаюсь от собственной тревоги. — Дьявол! Пропади все пропадом!

Губы Алекса уже успели посинеть за то время, пока я пребываю в полнейшей дезориентации.

В результате я принимаюсь бежать. Бежать до первой машины, попавшейся на пути. Мне не жить, если я вдруг не успею добежать до больницы! Еще бы знать, где она находится! В какую сторону мне бежать!

Руководствуясь собственной интуицией, я выбираю маршрут наугад.

Увидев впереди себя машину, я не придумываю ничего иного, кроме как выйти на дорогу и взять ее на таран.

— Тормози! — гаркаю я, выставив руку вперед. — Стой! Пожалуйста!

Машина тормозит в считанных сантиметрах от меня. На улицу из нее выбегает старик. И ему хватает одного взгляда, чтобы все понять. Нам требуется помощь! Старик в суматохе распахивает заднюю дверь.

— Я быстро! Больница в километре отсюда!

Устроив Алекса на заднем сиденье, я падаю коленями на пол и принимаюсь делать пацану непрямой массаж сердца.

Никогда прежде не занимался подобными вещами! Не приходилось! Видел только в фильмах!

Отчет пошел на секунды. Алекс уже весь синюшный, но я не сдаюсь. Всё, что от меня требуется — продолжать бороться за его жизнь, которая, считай, только-только началась.

Не то всевышний услышал мои мольбы, которые я покручивал в голове всё то время, пока давил малому на грудную клетку, не то фильмы пошли мне на пользу, поскольку Алекс, наконец, делает пронзительный вдох. А, вдохнув, он закашливается. Кашель, должно быть, надрывает ему горло, но в результате он смог глотнуть спасительного воздуха, которого должно хватить до приезда в больницу.

Должно!

— Приехали! — произносит водитель.

Я снова взваливаю Алекса на руки и несусь что есть ног к главному входу, пока тот буквально давится кашлем.

Опасаясь, что приступ может повториться, я в спешке добегаю до стойки сестринского поста, где толпится намело народу.

— Поднимайте задницы! Нужна помощь! — в панике расталкиваю столпившийся народ локтями. — Мальчишка задыхается!

Одна из медсестёр тотчас принимается звонить по служебному телефону. К счастью, это занимает считанные секунды.

— Положите его на носилки! Сейчас вам помогут! Всё будет хорошо.

Выдохнуть я могу только тогда, когда Алекса увозят на каталке в реанимацию.

Я скатываюсь по стене вниз. Усевшись на бетонный пол, долгое время пялюсь в одну точку.

Что было бы, вовремя я не сбрось звонок Трисс? Возможно, Алекса уже было не спасти.

Бестолочь! Да я вообще не должен был выходить за переделы дома! Мне же доверили самое ценное — жизнь брата и сына. А я чуть было...

Находясь на самой последней стадии самобичевания, я различаю едва уловимую трель своего смартфона. Вынимаю его из кармана и, даже не глянув на экран, подношу к уху.

— Слушаю, — выходит сипло.

— Хм. Что у тебя с голосом? — спрашивает Ассоль.

— Не знаю. Возможно, сорвал.

— И что же ты делал такого? — игриво она произносит.

— Не помню. Кажется, я кричал, — отвечаю заторможено.

— Постой, а ты где? Почему я слышу посторонние голоса? — настораживается она.

— Алекс сейчас в реанимации... У него был приступ. Приезжай поскорей... Я тут... с ума схожу!

В ответ я слышу сначала пронзительный выкрик, а следом короткие гудки.

Неизвестно, сколько ещё времени я пребываю в оцепенении. Прихожу в себя я благодаря голосу, который узнаю из миллиона других голосов.

Заметив Ассоль в коридоре, я вскакиваю на ноги, несусь ей навстречу и сжимаю ее в своих руках настолько крепко, что кости у самого захрустели.

— С ним всё будет хорошо! Мы успели!

— Мне страшно, Даймонд! — ревёт она, уткнувшись носом в мое плечо. Рубашка вмиг становится мокрой от слёз. — Неизвестно сколько нам ещё ждать трансплантацию.

— Нужно верить, малышка, — целую в макушку. — Верить в то, что совсем скоро эта темнота и неизвестность сменится ясностью. Не думай о плохом, оно недостойно твоего внимания.

Она поднимает голову с моего плеча, вытирает рукавом