Ключ от Королевства - Марина Дяченко

— Только двадцать минут прошло, — сказал принц, цокая от сырости зубами. — Ты же нам обещала час?

— Там что, нечисто? — спросила Эльвира.

— Да как сказать… — Я покачала головой. — Ланс сказал бы… уровень зла не превышает фоновый.

— Тогда пойдём?

— Давайте держаться друг за друга, — решила я. — И, если что, выполнять мои приказания немедленно!

Сжимая одной рукой посох, а другой ладонь принца, я смело ступила в туман.

Он в самом деле был как густое молоко. Он поднялся мне до колен, потом по грудь, потом по шею. Погружаясь с головой, я невольно задержала дыхание и зажмурилась. Открыла глаза — ура! Я видела! Видела в тумане! Правда, нечётко. Всё вокруг было подёрнуто дымкой, похожей на желтоватый расплавленный парафин.

Дно оврага было гладкое, без впадин, без острых камней. Я поводила посохом — уровень опасности не вырос. Осторожно ступая по песку, перемешанному с опавшей хвоей, я повела принца (он ничего не видел, таращил слепые глаза) и Эльвиру (она, кажется, видела лучше, во всяком случае, пыталась всматриваться) к противоположному склону.

Да тут совсем недалеко.

Я доведу их до той стороны оврага — и вернусь. И ещё успею поспать до утра.

А если спросят, почему не рассказала вовремя о планах принца и принцессы, — скажу чистую правду. Я ведь поклялась молчать, а клятва — это обязательство.

Мы всё ещё спускались, но самое низкое место оврага было уже совсем рядом, тут, перед нами…

Дёрнулся посох у меня в руке. Как чуткая удочка, ощутившая поклёвку. Я повернула голову…

— Опасно! Назад! Назад!

Чуть не выворачивая руку принцу, я кинулась вверх по склону. Он был тяжелее меня, он не мог понять, что происходит, а тащить его у меня просто не было сил. Я снова глянула на тёмное и мутное, похожее не то на поток пенной воды, не то на приближающийся по дну оврага огромный поезд; у нас ещё был шанс отскочить с его дороги, когда Эльвира вдруг рванулась вперёд, на ту сторону, к своей мечте, к новому Королевству. И потянула принца за собой.

Рука принца вырвалась.

Не соображая, что делаю, я прыгнула за ними, упёрлась посохом в песок и хвою, наставила навершие против лавины, изо всех сил пытаясь остановить её…

Меня подхватило и понесло, будто в потоке мёда. Липкое, тёплое, тугое, не встать на землю, не выплыть, не вырваться.

Рядом барахтался принц.

Я видела, как тщетно пытается вырваться влипшая в воздух Эльвира.

Одно хорошо — посох из рук я так и не выпустила.

Глава 20

Одни

Если бы вы упали в реку со сгущёнкой…

Если бы миллионы змей, изготовленных на кондитерской фабрике из безвкусного желе, все перепутались и стали медленно извиваться…

Если бы… Короче, никакого удовольствия в этом не было.

В плотной струйчатой массе можно было дышать (с трудом) и кое-что видеть (как сквозь мутную воду). Ни вкуса, ни запаха, ни вообще понятия, что это такое, — как будто сам туман сгустился и сделался нашим врагом. В нём нельзя было плыть: проваливались руки, ноги не находили опоры. Мы барахтались, как космонавты-новички, впервые угодившие в невесомость. Вертясь и дёргаясь в прозрачном киселе, мы ухитрились схватиться за руки и не дали «туману» растащить нас в разные стороны — но это была наша единственная победа.

Вокруг неслись, смазываясь, чёрные тени холмов и деревьев, и только небо, безмятежное жемчужное небо, оставалось неподвижным. Долго это продолжалось? Сто лет. Или тысячу. И я, как ни старалась, ничего не могла сделать до тех пор, пока несущий нас поток тумана не схлынул сам и мы не зависли — на мгновение — в воздухе, между звёздами сверху и чёрной темнотой внизу.

— Ай!

Упав, я ушиблась грудью о посох. Было больно, и кружилась голова, но я всё-таки вскочила — как мне показалось, сразу же, хотя на самом деле, наверное, прошло несколько секунд. Рядом поднимался с земли принц…

А прямо перед нами высилась фигура, неясная, серая, почти невидимая в свете звёзд. Сжав зубы, я заставила себя посмотреть на неё ночным зрением…

Огромная баба, толстая, приземистая и голая, была соткана, кажется, целиком из тумана. На круглом лице бродили глаза — именно бродили, не имея постоянного места, это были маленькие чёрные воронки в полупрозрачном студне. Бесформенный нос нависал, будто огромная капля, вот-вот готовая оторваться и упасть. Её тело оплывало, как горячий ком жира, не разобрать было ни рук, ни ног, ни груди; из уголка большого рта тянулся, как макаронина, редеющий поток полупрозрачного «желе» — того самого, что принесло нас сюда.

От ужаса и отвращения у меня остро заболел живот. Трясущимися руками я подняла посох, заранее зная, что обречена: с этим чудовищем, наверное, не смог бы справиться и сам Оберон. Это она? Та самая, о ком он говорил? «Королева тумана»?!

С хлюпающим звуком баба втянула в себя остатки струйчатой массы. Облизнулась бесформенным и рыхлым, как она сама, языком. Посмотрела прямо мне в глаза. Я отступила, всё ещё держа перед собой посох — но уже готовая бросать его и бежать, ломая ноги, хоть навстречу верной смерти…

— У зла нет власти! — пискнула я. Набрала побольше воздуха и крикнула ещё раз, почти басом: — У зла нет власти!

Навершие моего посоха тускло полыхнуло. Я подняла руку, будто отводя от глаз наваждение. Я хотела, чтобы чудище исчезло, истаяло, провалилось…

Чёрный рот, утопающий в складках тумана, ухмыльнулся. Снова послышался звук — уханье, бульканье, сип и свист; бабища смеялась. Она сделала, что хотела, ей было любопытно поглядеть, что из этого выйдет. Хрюкнув, она подалась вперёд, нависла над нами, как облако, а потом вдруг взмахнула всеми своими складками и взлетела.

И поднималась всё выше, улетала всё дальше, пока не прояснилось над нами небо, пока мы не остались одни на бесконечной чёрной равнине.

— Это вы во всём виноваты.

Я их ненавидела — обоих. Они сидели, понурившись, рядышком на стволе упавшего дерева. И принц, и принцесса выглядели неважно — грязные, бледные, у Эльвиры лицо в полосках от слёз. У принца разбита губа. Я могла бы подлечить — но вот фигушки. Пусть мучается.

— Это вы! Что вы сделали! Что теперь будет!

Молчание.

Ни у высочеств, ни у меня не было понятия, куда нас занесло и как отсюда выбраться. Мой посох не находил в обозримом пространстве ни Оберона, ни Гарольда, ни Ланса, зато постоянно напоминал об опасности.

Кругом опасность. За каждым колючим кустом, за каждым кривым деревцем, за каждым гниющим пнём. Под ногами — болото. Небо затянуто туманом. Где Королевство? Как его искать?

Что подумает Оберон, когда ему доложат, что принц, принцесса и младший маг дороги пропали?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});