КГБ сегодня. Невидимые щупальца. - Джон Бэррон

Васин с минуту подумал.

— В принципе ничего не имею против сотрудничества с вами на подобной деловой основе, — медленно начал он. Но, боюсь, не смогу составлять письменные аналитические обзоры, в которых вы нуждаетесь. Вы знаете, что я дьявольски загружен, у меня просто не бывает свободного времени.

И потом… я страдаю хроническим воспалением нерва как раз правой ладони. Когда мне приходится подолгу писать, я начинаю испытывать боль.

— Но у вас, наверное, есть магнитофон?

— Конечно.

— Так ведь вы можете просто диктовать эти свои обзоры! На размер вознаграждения это, понятно, не повлияет. Перевод текста я возьму на себя…

— Ну, в таком случае мне ничего не остается, как принять ваше предложение. Скажите только конкретно, какие вопросы вас интересуют.

— Разные, в зависимости от происходящих событий, от злобы дня. В принципе — меня может заинтересовать все, в чем вы достаточно осведомлены. При этом важно, чтобы ваши сообщения были короткими, насыщенными и чтобы в них указывались источники информации.

Васин поколебался.

— Мои источники… я их никогда не выдаю. И в данном случае тоже не смогу… Не потому, что не доверяю вам. Просто я дал слово их не разглашать.

Левченко полагал, что большинство информаторов Васина составляли скрытые коммунисты. С того времени, как компартия была запрещена, им удалось «просочиться вверх» — сделать карьеру на государственной службе или в промышленности.

— Я ценю вашу верность раз данному слову, — сказал Левченко. — Но мне-то как быть? Ведь я должен убедить советских руководителей, что довожу до их сведения не сплетни, собранные на токийских улицах, а серьезную информацию. Нельзя ли по крайней мере указывать официальное положение, — должность, что ли, — источника той или иной конкретной информации?

— Отчего ж, это можно.

— Ну, значит, договорились. Что, если мы начнем с анализа планов развития японских сил самообороны?

— Как раз по этому вопросу я мог бы представить кое-что интересное. Я постараюсь сделать это за пару недель.

Через две недели, сбегая по лестнице в подвальный ресторан в деловом районе Канда, Васин опустил Станиславу в карман пиджака кассету с микропленкой. После лёнча, который занял совсем немного времени и на котором ни слова не было сказано об этой кассете, Левченко вышел и направился в посольство, по дороге заходя в мелкие лавочки, — так он привык проверять, нет ли за ним слежки. Никаких признаков наблюдения за собой он не обнаружил.

Севастьянов проявлял к Васину личный интерес, потому что Рамзее, рекомендовавший Васина первым, считался севастьяновским питомцем.

— Ну как? — спросил он, когда Станислав появился в резидентуре после этой встречи. Тот рассказал.

Отлично! — воскликнул Севастьянов. — Сам способ, каким он передал тебе кассету, и все его поведение показывают, что он полностью отдает себе отчет: ваши отношения по этой линии должны сохраняться в тайне. А из того, что он ни разу не спросил, сколько мы ему должны, следует еще один немаловажный вывод: он, видимо, не из тех, корыстных… Поздравляю!

— Похоже, он уже полностью наш…

— Точно, — согласился Севастьянов. — Но ты доложи в Москву, что мы действуем очень осторожно. Сообщи им, что хотя мы проверили этот вариант и он выглядит многообещающим, нам все же представляется, что надо продолжать проверку. Иначе Пронников там опять разноется. Тебе не приходилось слышать, как он скрипит: «Токийская резидентура совсем ошалела, потеряла всякое представление о реальности. Они вербуют агентов с третьей не то четвертой встречи. Для Японии это неслыханно! Это безрассудная и опасная политика!..

Поджидая Васина в антикварной лавке рядом с кафе, где была назначена ближайшая встреча, Станислав увидел, как его партнер, подойдя, внимательно осмотрелся кругом и только после этого юркнул в помещение. Выждав, чтобы убедиться, что за ним нет «хвоста», Станислав зашел следом в кафе и, усевшись за один столик с Васиным, сунул ему в ладонь конверт с шестьюдесятью тысячами иен.

— Запись была первоклассной, — объявил он, имея в виду содержание кассеты. — Я был бы не прочь услышать еще что-нибудь в этом роде.

Васин рассмеялся и закивал головой.

— Хочу попросить вас еще о таком личном одолжении, продолжал Левченко. — Нам крайне нужен список телефонов министерства иностранных дел.

— Это нелегко достать, но я постараюсь…

Телефонная книга, о которой шла речь, не относилась к особо секретным материалам, принадлежа скорее к тому сорту документации, который принято обозначать грифом «для служебного пользования». Тем не менее, ее мог добыть или переснять только сотрудник данного ведомства. Резидентура уже располагала копией этой телефонной книги, но Левченко хотел убедиться, что у Васина действительно есть надежные связи в министерстве иностранных дел.

Через неделю Васин достал из своей объемистой сумки рулончик микропленки и вручил Станиславу, сказав, что это — фотокопия того самого телефонного справочника.

На протяжении весны 1979 года информация, получаемая через Васина, непрерывно росла как по количеству, так и по своему значению. Он сообщил, например, что Федерация японских промышленников рекомендовала, чтобы Япония к концу 80-х годов начала производить и продавать азиатским странам стрелковое вооружение и боеприпасы к нему. КГБ сделал отсюда вывод, что японская промышленность уже в достаточно большой степени перестроилась на производство оружия и, вероятно, в 90-х годах наряду с легким вооружением японцы будут производить и тяжелое в достаточных количествах, чтобы поставлять его другим странам.

Из еще одной васинской кассеты следовало, что Соединенные Штаты тайно дислоцировали отборные десантные части на Окинаве и держат аналогичные штурмовые группы на борту военных кораблей, крейсирующих в Индийском океане.

В конце апреля или начале мая Левченко принес от Васина кассету, с которой Гурьянов распорядился безотлагательно ознакомить «центр». Там утверждалось, что США по соглашению с Великобританией, Японией и, возможно, Францией делают попытки создать новое правительство Камбоджи под руководством принца Нородома Сианука. Американцы считали такое правительство единственной реальной альтернативой режиму «красных кхмеров» Пол Пота и марионеточному правительству, образованному из вьетнамских ставленников. Хотя китайцы покровительствовали Сиануку еще с тех пор, как он в 1970 году бежал в Пекин, они отказались участвовать в этом рискованном предприятии, считая, что поддерживаемые ими же «красные кхмеры», несмотря на одиозность Пол Пота, все еще представляют собой наиболее действенную противовьетнамскую силу.

В течение ближайших же суток «центр» обязал резидентуры в Вашингтоне, Нью-Йорке, Лондоне и Париже получить в соответствующих странах подтверждение этого сообщения либо попытаться его опровергнуть. В дальнейшем токийская резидентура получила телеграмму из «центра», что ее информация полностью подтвердилась.

Левченко и Васин продолжали встречаться почти каждую неделю; обычно их свидания происходили в маленьких кафе, где слежка, если б она имела место, не могла бы остаться незамеченной. Было похоже на то, что Васину нравится его новое занятие. Хотя он был одаренным журналистом, на поприще журналистики ему не удалось завоевать ни славы, ни признания. А теперь он верил, что его сообщения читаются высшими руководителями Советского Союза, — кто еще из его коллег может похвастаться вниманием столь высоких сфер? Не в пример многим японцам, он не находил удовольствия в дружеских беседах, предпочитая полностью сосредоточиться на работе, на «настоящем деле».

— Что еще вас интересует? — прямо спрашивал он каждый раз.

— Допустим, Китай, — отвечал Левченко. — Как вы, в состоянии раздобыть какую-нибудь новую информацию о Китае?

— Наверное, да. У меня друг работает в Ассоциации японо-китайской торговли.

Левченко постарался не выдать своего восторга. В этой Ассоциации были собраны сливки японской промышленной иерархии, поддерживавшие интенсивный контакт с руководящими деятелями соседнего Китая. Подготовка детальных, авторитетных информационных обзоров для Ассоциации доверялась видным сотрудникам японской разведки. В свою очередь, Ассоциация делилась этой информацией с правительственными ведомствами.

— Постарайтесь, пожалуйста! Попытка — не пытка, как у нас говорится, — сказал Левченко и перевел разговор на другое.

Встретившись с ним недели через три, Васин запустил руку в свою видавшую виды кожаную сумку и извлек оттуда туго набитый конверт. Его обычно хмурое лицо сияло: «Вот вам этот материал о Китае…»

— Мне не терпится ознакомиться с ним, — шепотом ответил Левченко. — Но, ради Бога, припрячьте его, пока мы не выйдем отсюда!