Столичный доктор. Том IV - Алексей Викторович Вязовский

отрабатывать инвестиции. Хотя Михаил Петрович не жаловался. Мало того, что получил громадный опыт, выступая на всех медицинских поприщах, так и клиентуру собрал немалую. Вот доходы от практики и позволяли пока заниматься благотворительностью. Чует мое сердце, лет так через надцать Тамбовская скорая будет носить его имя.

Небо над нами нахмурилось, пошел мелкий дождик. Бортников поднял полог, поторопил извозчика. Вроде и не очень большой город Тамбов, а едем уже порядком, минут пятнадцать, не меньше. А доктор всё рассказывал про свои злоключения. Городским властям выложил проект скорой на блюдечке с золотой каемочкой, осталось только взять и пользоваться. Ну и немного денег дать. Но нет, не получилось. Ведь не последний человек предлагает, а резину тянут. Видать, без взяток никак шевелиться не хотят. Гады, одно слово. И вся тягомотина шла до тех пор, пока прямо на обеде с участием почти всего состава городской думы одному из гласных не стало плохо - подавился. Бортников произвел прием Баталова - и спас чинушу. Разрешение дали, а бюджеты - курам на смех. Наверное, еще кого-нибудь спасти надо, чтобы власти расщедрились.

Долго дождик не шел, немного развиднелось. Полог был мигом опущен:

- Ну вот, почти приехали. Вы ведь давно родные пенаты покинули, Евгений Александрович?

Я невнятно пробормотал что-то вроде “давненько”, и получил микроэкскурсию о новинках градостроения - и обновленная Большая улица, и собор, и мостовая по всему центру.

Дом у Бортникова оказался богатым. Я бы даже назвал его особняком. Каменный, двухэтажный, только по фасаду полтора десятка окон на этаж. Во дворе, со слов хозяина, два флигеля, конюшня и дровяной сарай.

- Хорошо у нас на малой родине врачи зарабатывают, - я едва удержался, чтобы не присвистнуть. - В таких хоромах про полуголодное детство вспоминать легче, наверное.

- Да с этим домом целая история вышла, - закивал хозяин. - Проходите, не стесняйтесь.

Н-да, лепота. Дубовые панели, наборный паркет, лестница на второй этаж необычайной красоты. Окна в пол. Тут зимой, чтобы протопить, целое состояние потратить придется.

- Мне ведь эти, как вы точно выразились, хоромы, подарили натуральным образом, - явно стесняясь, сказал Михаил Петрович. - Вдова купеческая, Алевтина Андреевна, упокой господи, - он перекрестился на красный угол. - Я ее долго наблюдал, лечил. Мы и подружились, просто так уже заходил к ней, посидеть на крылечке, поговорить. Потом она диабетом заболела, гангрена стоп, трижды ампутации проводил, своими руками.

Доктор тяжело вздохнул, продолжил:

- Родни у нее близкой не осталось, так, седьмая вода. Как преставилась она, я и похороны по старой памяти устроил, мне не тяжело. Нотариус завещание вскрыл, а там… Дом этот она мне оставила, с условием, что я здесь жить буду и продать двадцать лет не смогу. Шуму было… Но за меня вступился священник наш, отец Михаил, он духовником у Алевтины был. И поверенный показал, что я про завещание не знал ничего. Теперь числюсь богатым женихом, - Бортников улыбнулся и лихо подкрутил ус.

- Зато зимой целое состояние в трубу улетает, наверное? - озвучил я свои опасения.

- Так у богатых, знаете, свои причуды, - засмеялся хозяин. - Алевтина Андреевна и об этом позаботилась, выделила денег на оплату отопления.

Наверное, с собой в Питер я Бортникова вряд ли переманю. А мысль была. Таких подвижников надо поближе к себе подтягивать. Поговорю, конечно, а вдруг согласится.

***

От званого ужина я Михаила Петровича отговорил. Мне ведь надо быстро всё, чтобы не застревать здесь на пару-тройку месяцев. Условились, как только вернусь из Знаменки, так и соберется медицинская общественность, пообщаться в узком кругу. А то знаю - сначала званый ужин, потом танцевальный вечер, отказаться от которого никак нельзя, потом суаре у губернатора. И всё, через какое-то время очнешься у кого-нибудь на именинах, спросишь, какое число, а тебе в ответ - так рождество послезавтра праздновать будем. И все по новому кругу.

Кстати, о губернаторе. Надо бы посетить, засвидетельствовать. Потому что раз Фредерикс про меня весточку отправил, то уже и неудобно будет - получится, что пренебрег. Опять же, за скорую помощь похлопотать перед новым начальством можно, если случай представится. Так что сейчас надо отправить записку, испросить разрешения посетить. А пока посыльный будет бегать, Кузьма как раз мундир отгладит да сапоги до зеркального блеска доведет.

Вместо мальчика с запиской к губернатору собрался сам Бортников. Под предлогом, что его там все знают и ответ будет получен в скорейшее время. Поражаюсь гостеприимству и коллегиальной солидарности Михаила Петровича. Ну и что такого - в газетах писали... У нас каждый день про кого-нибудь да тиснут в новости. Коллега? Ладно, познакомился, гостиницу хорошую посоветовал. А он - и домой пригласил, и о совершенно ему не интересном визите гостя к начальству переживает, старается устроить получше.

- В три пополудни, - выдохнул Бортников, вернувшись через полчаса.

Вот это скорость! Я представил, что пытаюсь организовать чей-нибудь визит к Сергею Александровичу, даже если гость и знаменит, и влиятелен. Ну не знаю, может и получилось бы за недельку. Без гарантии.

Резиденция тамбовского губернатора против здания на Тверской, конечно, проигрывала. Не тот размах. Хотя с поправкой на провинцию - очень даже неплохо. Заслуги нынешнего начальника в том нет, он здесь неполный месяц всего, обживается. Предшественники старались себя не обидеть.

То ли сегодня день был такой везучий, не знаю, но приняли меня почти вовремя. Всего минут десять лишних потомился в приемной.

- Проходите, его высокородие примет вас, - пригласил меня секретарь.

Вот его Ржевский явно с собой привёз - вроде и возраст уже не тянет на новичка, а видно, что место для человека еще не освоенное. Взять, к примеру, письменный прибор. Если привык, то и не смотришь, где он есть, не глядя ручку берешь и в чернильницу макаешь. А этот прицеливается еще. Наверное, специалист хороший, раз не оставил его начальник на старом месте.

Первое, что бросилось в глаза в кабинете у Ржевского - стоящие в углу зачехленные теннисные ракетки. Интересно, это Сергей Дмитриевич по велению сердца, или как у нас в девяностые? И не спросишь ведь.

Внешне исполняющий должность тамбовского губернатора производил впечатление человека крайне доброжелательного. На бравого гусара в исполнении Юрия Яковлева совсем не походил. Больше всего Ржевский напоминал старого профессора из советских довоенных фильмов - вроде снаружи Айболит натуральный, а на своем настоит. Не поленился выйти из-за стола и пройти мне навстречу. Улыбаясь, пожал руку и пригласил присесть.

Разговор