Всегда вчерашнее завтра - Чингиз Абдуллаев

— У тебя широкие рыночные взгляды, — улыбнулся Дронго, — только ты не учел одного обстоятельства.

— Какого? — насторожился Маир.

— Речь идет не об обычной сделке. Проигравшие никогда не согласятся уступить победителю. А разборки в таком деле редко кончаются малой кровью.

— Так важны эти бумаги? — изумился Маир.

— Как видишь. Поэтому твой совет играть на повышение акций несколько опрометчив. Мы можем попасть в очень неприятную переделку. Если обе разведки решат, что церемониться больше не стоит, они вышлют в Ниццу своих «ликвидаторов».

— Кого? — не понял Маир.

— Своих палачей. Которые без лишнего шума уберут нас троих, — пояснил Дронго.

— А почему троих? — удивился Маир. — При чем тут я? Меня не касаются ваши разборки.

— Они касаются всех нас, — возразил Дронго, — теперь и ты с нами в одной упряжке. Я же тебе говорил, что ходить рядом со мной опасно.

— Зато как прибыльно, — засмеялся Маир, — полно красивых женщин, и можно заработать целую кучу денег. Это совсем неплохо.

— Мне нравится твое постоянство, — заметил Дронго. — Тем не менее я бы очень обрадовался, если бы ты сейчас находился за тысячу километров отсюда. Это и в твоих, и в моих личных интересах.

— Ты советуешь мне уехать? — удивился Маир.

— И как можно быстрее, — очень серьезно сказал Дронго. — Начинается непростая игра, и в такой ситуации с потерями не очень считаются.

— Именно поэтому я останусь с тобой как твой друг, — заявил Маир, — в конце концов, я не могу оставить тебя здесь одного.

— По-моему, он ненормальный, — вымолвил Потапчук, глядя на Маира. — Тебе говорят: уезжай — значит, уезжай. А то ведь навсегда можешь в этой земле остаться.

— А ты меня не пугай, — разозлился Маир, — это мой друг, и я не желаю покидать его.

— Он идиот, — махнул рукой Потапчук, — по-моему, нам лучше от него избавиться.

— У нас свои понятия о дружбе, — возразил Дронго. — Идемте в отель и обсудим возможные варианты наших действий.

Они вернулись в отель, получили ключи и решили еще раз обговорить ситуацию. Маир, понимая, что его присутствие уже не может помешать, пожелал обоим спокойной ночи.

— Поздравляю тебя с двойным выигрышем, — сказал он на прощание.

— Почему с двойным? — не понял Дронго.

— Карты и женщины. Лучшей комбинации в мире просто не существует, — подмигнул Маир на прощание и вошел в лифт.

Дронго и Потапчук прошли в большой парадный зал и устроились за одним из столиков. С огромных картин, висевших по разные стороны от входа, на них смотрели император Наполеон III и его супруга. Сидя здесь в прохладной тишине аристократического зала и слушая тихую фортепьянную музыку, они беседовали.

— Каким вы его нашли? — спросил Дронго.

— Такой же, — вздохнул Потапчук, — клыки на месте.

— Ясно. Тогда давайте решать, что нам предпринять.

— Он просто так ничего не говорит. Раз сказал о других — значит, что-то задумал. Вы же знаете его кличку. Иезуит был лучшим стратегом в подобных вопросах. Он умел просчитывать варианты. Это его конек.

— Уже понял, — кивнул Дронго. — И что, вы думаете, могло случиться?

— Понятия не имею. Но он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Какой-то нервный, дергающийся. Я его таким не знал. Мне даже показалось, что он немного не в себе. Говорил каким-то глухим, отрешенным голосом. И с непонятной ненавистью смотрел на всех окружающих.

— Можно подумать, раньше он смотрел на людей с любовью, — заметил Дронго.

— Нет. Он никогда не был ангелом. Но он не умел ненавидеть. Я помню, как он убивал одного из водителей, которые везли нас с документами в Белоруссию. Он оставался абсолютно спокоен. Понимаете, он убивал без ненависти в глазах. А сейчас у него в глазах ожесточение и ненависть. Это меня пугает. Нет, полковник очень изменился. Может, ему пришлось нелегко и он просто хочет отомстить? Или он нуждался все эти годы?

— И поэтому стал завсегдатаем казино? — возразил Дронго. — Я видел, как он вошел в казино. Он посещал его уже не раз. Это абсолютно точно.

— Тогда я ничего не понимаю. Почему он дал мне адреса других представителей? Хочет, чтобы мы начали сводить с ними счеты?

— Нет. Он достаточно умен и понимает, что мы не станем так глупо подставляться. У него какой-то другой план, и нам нужно его разгадать. Судя по всему, Савельев продумывает какую-то многоходовую комбинацию с нашим участием.

Мне совсем не улыбается стать пешкой в его игре.

— И что вы собираетесь делать?

— Вы никогда не обращали внимания на игру в рулетку? — вместо ответа вдруг спросил Дронго.

— При чем тут рулетка? — не понял Потапчук, решив, что Дронго хочет рассказать о своем выигрыше.

— Когда ставят на черное-красное, то логичным кажется выпавший один из вариантов цвета. И игроку кажется, что у него равные шансы с крупье. Но он забывает о «зеро». В случае, если выпадает ноль, то и тогда выигрыш остается за казино. Сейчас Савельев убежден, что он запустил свою рулетку и мы должны выбирать — либо красное, либо черное. Но вот «зеро» он в расчет явно не принимает. Тот исключительный вариант, который выпадает в качестве единственного шанса. Мы должны предпринять нечто неординарное, поломать игру полковника. Если он сдает карты, то заранее знает, кому и сколько нужно дать. А нам предстоит сбить его с толку. Увеличить число участников игры, и тогда он не сможет просчитывать варианты, пытаясь нас обмануть.

— И какой вариант вы предлагаете?

— Введем в игру еще одного участника. Самое заинтересованное лицо, которое официально может потребовать выдачи ему документов.

Потапчук недоуменно посмотрел на Дронго.

— Представителей Литвы, — пояснил тот. — Формально эти документы вывезены из их страны и подлежат ввозу обратно.

— Где вы их возьмете? — нахмурился Потапчук.

— Просто позвоню в Вильнюс, — пояснил Дронго. — Мне нужно выяснить, почему Савельев затеял свой аукцион с продажей документов сразу разным странам.

— И вы думаете, представители Литвы сумеют справиться с сотрудниками английской и российской разведок? Вы оторвались от жизни, Дронго. Так не бывает. У них не хватит денег, чтобы просто приехать сюда, в Ниццу, а не то чтобы побороться с представителями России и Англии. Это из области фантастики.

Вы и вправду считаете, что представитель литовской разведки сумеет что-нибудь сделать?

— Конечно, нет. Но он внесет в игру разброд, очень выгодный нам. А мы тем временем выясним, что к чему.

Наступило долгое молчание. Потапчук обдумывал слова собеседника. Дронго пытался представить возможные по следствия своего решения.

— Вы всегда предлагаете такие рискованные варианты? — наконец спросил Потапчук.

— У вас есть возражения?

— Нет. Просто я вспомнил лицо полковника. Он явно чем-то встревожен и расстроен. Я его слишком хорошо знаю. У него внутри горит какой-то неутоленный огонь, который не смогут потушить даже очень большие деньги.

— Что именно? Ненависть?

— Нет.

— Гнев?

— Все вместе. Но скорее чувство мести. Словно его обидели. Страшно, смертельно унизили, нанесли невыносимое оскорбление, на которое он может ответить, только убив обидчика.

Потапчук тяжело поднялся с кресла.

— Сегодня я испугался, — сказал он на прощание, — испугался первый раз в жизни, увидев лицо Игната Савельева. Мне кажется, лучше всего нам как можно скорее покинуть этот Лазурный берег. И никогда больше сюда не возвращаться.

Он пошел к лифту, а Дронго, глядя ему вслед, подумал, что это самое серьезное заявление, которое он слышал от своего случайного напарника за все время их совместной работы. Он просидел еще минут десять, наслаждаясь тихой музыкой, льющейся откуда-то сверху.

«Нужно позвонить в Вильнюс», — твердо решил он, поднимаясь с кресла. Войдя в номер, он набрал код Литвы, код и номер вильнюсского телефона Хургинаса. Тот и на этот раз ответил довольно быстро, словно все время ожидал звонка Дронго, сидя у телефона.

— Мне нужна ваша помощь, — глухо сказал Дронго. — Я нашел Савельева и документы. Необходимо, чтобы сюда приехал ваш представитель, с которым он может договориться об их приобретении.

— Я все понял, — быстро сказал Хургинас. — Наш представитель вылетит завтра утром. Где вас искать?

— Отель «Негреско» в Ницце, — сказал Дронго и назвал свой номер.

— Очень хорошо. Мы попытаемся сделать так, чтобы наш представитель прибыл в Ниццу уже завтра вечером. Спасибо вам за работу, вы хорошо потрудились.

— Пока я ничего не сделал, — пробормотал Дронго. — Высылайте вашего представителя. Я буду ждать.

Он положил трубку и услышал легкий, едва уловимый стук в дверь. Это его удивило. Сегодня ночью он не ждал никаких гостей. Дронго шагнул к двери.

Странно, здесь старинные двери с массивным запором и до сих пор нет глазка.

Вообще его удивляло многое в этом отеле. Если фасадная часть здания «Негреско» была парадной и праздничной, то задняя, выходившая на глухую улицу, сильно обветшала и вообще не походила на стену отеля высшей категории. А стеклянные перегородки в его туалете и ванной комнате и вовсе не укладывались в привычные рамки отеля, имеющего такую громкую славу во всем мире. Снова раздался осторожный стук. Так осторожно стучат, когда боятся потревожить обитателей соседних номеров. Дронго мягко повернул ключ, открывая дверь. На пороге стояла прекрасная незнакомка, с которой он разделил сегодня свой выигрыш.