Аномальщик 4 - Андрей Розальев

прибывающими гостями. Вот появился Петя, ведя под руку свою подружку. Девушка ослепительно улыбалась, а вот Петя выглядел каким-то напряжённым. Ещё больше он напрягся, увидев меня. В этот момент блондинка попыталась что-то сказать.

— Не здесь, — перебил её Петя.

Хм… да я и не собирался подслушивать! Хотите выяснять отношения в такой вечер — дело хозяйское. Может, красотка обиделась, что Петя к ней не выбирался на свидания? Она, вроде, собиралась в Москве жить, у бабушки, пока у нас идёт подготовка. Ну да, времени на свидания у нас не хватало. Не всем повезло так, как нам с Майей.

Постепенно шатёр наполнялся людьми и гулом голосов. Я видел, как Юля, наш системный администратор, знакомит своих родителей с Евгением, главным по компьютерам. Они держались чуть скованно, но было видно, что молодые люди общий язык очень даже нашли, раз до знакомства с родителями дело дошло.

Полина в компании, видимо, родителей, о чём-то увлечённо беседовала с профессором Завельевым. Глаза старика горели азартом — казалось, он помолодел лет на двадцать.

Тут Валентина несколько раз хлопнула в ладоши, пытаясь привлечь внимание. Куда там, никто и не заметил — слишком шумно.

Тогда она взяла в руки микрофон.

— Пожалуйста, можно мне минутку внимания?

Стало заметно тише. Валентина спокойно ждала, и люди стали потихоньку рассаживаться, кто ещё не успел. Я пересёкся с начальницей взглядом, и она жестом поманила нас за свой стол, там как раз оставалось четыре свободных места. Похоже, Морозова предусмотрела вообще всё!

Когда все расселись, она снова заговорила.

— Дорогие друзья! Сегодня мы собрались здесь, чтобы проводить наших героев в путешествие, которое может изменить судьбу всего человечества. Я не боюсь этих громких слов, потому что знаю — каждый из вас понимает всю важность предстоящей миссии.

Она обвела взглядом притихший шатёр.

— Мы стоим на пороге величайшего открытия в истории. Но, как и любое великое дело, оно требует смелости. Смелости сделать шаг в неизвестность, подобно тому, как первые мореплаватели отправлялись за океан. Подобно первому полёту человека в космос. Поэтому каждый из участников экспедиции — уже герой.

Я видел, как многие украдкой вытирают глаза. Майя крепко сжала мою руку под столом.

— Но сегодня, — продолжила Валентина, — мы собрались не ради торжественных речей. Их вы ещё услышите послезавтра. А сегодня — время побыть с близкими, сказать друг другу важные слова, которые, возможно, долго откладывали. Цените каждое мгновение этого вечера. И пусть он останется в вашей памяти светлым воспоминанием, которое будет согревать вас следующие месяцы ожидания.

Она подняла стакан с соком:

— За успех экспедиции!

— За успех! — эхом отозвался зал.

Валентина села на своё место чуть раскрасневшаяся.

— Ну как, не слишком пафосно? — спросила она у генерала Ковалёва, сидевшего рядом.

— В самый раз, — усмехнулся тот.

От запахов у меня непроизвольно рот наполнился слюной, и я вспомнил, что ужин мы пропустили. А режим питания, как известно, нарушать нельзя. Тем более, когда повара так расстарались!

Но, какой бы вкусной еда ни была, собрались сегодня всё же не ради неё. Поняв, что речей больше не будет, гости вечера и сами виновники, участники экспедиции, вернулись к оживлённому общению. Кажется, многие, особенно родители нашей молодёжи, только сейчас поверили, что всё это всерьёз.

Люди ели, разговаривали, смеялись. Чуткий слух выхватывал обрывки разговоров. И почти везде за гордостью за близких сквозила тревога.

Окончательно стемнело.

Редкие фонари создавали своеобразную атмосферу — вроде всё видно, но стоит сделать шаг в сторону, и уже оказываешься в некотором уединении. Так что люди начали понемногу расходиться, благо свободная территория «заднего двора» позволяла. Так что можно было, наверное, обойтись шведским столом.

Я оставил Майю общаться с матерью, а сам решил тоже немного прогуляться.

Вот Амир что-то тихо обсуждает с майором Орловым. Судя по серьёзным лицам, разговор шёл о чём-то важном.

Неподалёку Илья увлечённо рассказывал о какой-то технической новинке пожилому мужчине. Наверное, отцу. Тот слушал с интересом, время от времени задавая уточняющие вопросы.

Проходя мимо одной из скамеек, я увидел Леру и Клима. Они сидели, держась за руки, и о чём-то беседовали с сержантом Рысевым.

— … и представляешь, дедуль, — Лера прижалась к плечу Клима, — если бы не он, меня бы здесь вообще не было! Я бы просто не решилась!

Игнатыч слушал внимательно, иногда кивая. В какой-то момент он положил руку на плечо внучки, и я увидел, как Лера прильнула к нему, пряча лицо на груди. Клим деликатно отвернулся, давая им момент уединения.

Внезапно моё внимание привлекли приглушённые голоса. Я обернулся и увидел Петю, который что-то горячо доказывал своей блондинке. Та стояла, скрестив руки на груди, и качала головой.

— Ты не понимаешь! — донеслось до меня.

— Нет, это ты не понимаешь, — ответила девушка. — Я не могу так больше. Это нечестно по отношению…

Тут она заметила меня и осеклась. Петя обернулся, и на его лице промелькнула досада.

— Всё в порядке? — спросил я, подходя ближе.

— Да, конечно, — Петя натянуто улыбнулся. — Просто обсуждаем… личное.

Я кивнул, давая понять, что не собираюсь вмешиваться, и пошёл дальше. Надеюсь, у Пети всё будет в порядке. Знакомство с этой девчулей серьёзно его воодушевило — с его слов именно она вдохновила его на работу над собой, что в итоге и привело его в экспедицию. Будет обидно, если она ему что-нибудь сейчас наговорит не того. Но люди взрослые, сами разберутся.

Проходя мимо группы людей, я услышал обрывок разговора. Говорил Александр, начальник бывших контрабандистов, с каким-то незнакомым мне мужчиной.

— … ты не боись, братан, — говорил незнакомец. — Всё будет путём, отвечаю. Ваши девочки в надёжных руках.

Я не стал прислушиваться дальше, поняв, что речь идёт о женщинах из их «артели», оставшихся в тюрьме.

Но были и другие группки. Не вступая ни с кем в разговоры, я в какой-то момент полностью отрешился от происходящего, и начал видеть в запахах и звуках. И окружающие будто окрасились в разные цвета. На общем фоне лёгкой светлой грусти выделялась совсем уж чёрная, беспросветная тоска. Внешне всё оставалось в рамках приличий, но у кого-то прямо сейчас сердце готово было разорваться.

Вот, например, Катя. Её отец в полном порядке, зато её мама… От неё веяло страхом и каким-то отчаянием. Похоже, думает, что никогда больше не увидит дочь.

Надо подойти, поговорить… Но что я ей скажу?