Перекресток одиночества-4: Часть вторая - Руслан Алексеевич Михайлов

еще один квадрат, окрашенный красным и никак не обозначенный. К этому квадрату я надолго прикипел взглядом — а больше просто некуда и смотреть было, ведь все остальное относится сугубо к кухонным и бытовым делам. Если здесь где-то и скрывается технологическое помещение, связанное с телепортацией и координатами — то оно именно там.

Покачав головой, я тихо произнес:

— Проникнуть на кухню, чтобы обновить данные блока координаты… это ли не безумие? Может еще и по пути бутерброд себе сложить из вкусных составляющих? Хлебушек — это вкусно…

— Хлеб всему голова — назидательно сказал кто-то за моей спиной и меня словно пронзило раскаленный иглой от затылка до копчика.

Нет, не по-настоящему. Просто сильное потрясение, едва не ввергнувшее меня в шок. В ушах с гулом запульсировала разогнанная адреналином кровь, руки и плечи ненадолго свело судорогой, а в голове запрыгало подсвеченное красным слово «Попался».

Медленно оборачиваясь, поднимая руку к спрятанному за поясом штанов пистолету, я повернул голову и глянул назад.

За мной стоял улыбчивый низенький старичок. Его рост вряд ли превышал полтора метра. Густые седые волосы зачесаны назад и топорщатся за ушами завитками. Щеки и подбородок чисто выбриты, карие глаза лучатся спокойствием и вроде как беспокойством, на переносице короткий давний шрам. На нем старенькая клетчатая рубашка, вокруг шеи повязан красный платок, а штанины серых брюк спадают на что-то вроде тряпичных черных мокасин.

— Здравствуй, милок — улыбнулся дедушка и протянул мне руку для рукопожатия — Добро пожаловать домой!

— Э-м… — я осторожно вытянул руку и сжал его ладонь.

— Удивлен тем, что тебя не встретили? — понимающе вздохнул старичок — Да уж… накладка печальная вышла. Но ты-то хотя бы здесь, а вот еще один так и не прибыл — и вряд ли уж появится после случившегося. Ну а первые двое были вместе с Тошичем… и случилось с ними то, что случилось. Земля им пухом. А меня Василием Азаматычем кличут.

— Эм…

Еще раз крепко сжав мою руку, старичок озабоченно вгляделся в мое лицо и поцокал языком:

— А тебя никак поморозило в кресте?

— К-хм… — я медленно кивнул, в то же время силясь не вертеть головой по сторонам в поисках бегущих сюда охранников.

Я вляпался как школьник. И что теперь делать? Зажать старичку рот и утащить за решетку? Дедок тщедушный, вряд ли весит больше сорока килограммов. Опять же у меня с собой оружие — и этого аргумента вполне может хватить для убеждения старика пойти со мной мирно. Но почему он улыбается мне и продолжает странный разговор? Я никак не могу уловить суть, но вижу, что лично я никакого удивления у старика не вызываю.

А это странно…

Это очень странно…

Я нерешительно улыбнулся и кивнул чуть увереннее:

— Поморозило немного… — моя рука коснулась побитых морозом участков кожи на лице.

— Как же так случилось-то?

— Т-туалет — ответил я, вспомнив единственное место в обжитом кресте, где мог быть мороз — Упал там… ударился головой… долго лежал…

— Ох-ох-ох! — Василий Азаматович сокрушенно покачал головой — Беда! Видать крепко ты головой приложился. Погоди… а тебя как зовут-то? Алексей и Максима обварило вместе с Тошичем — вместе и преставились. Такая вот беда… Еще двое должны были прибыть следом… Саша и Тихон… первого описали как невысокого и рыжего… — старик скользнул взглядом по моей голове — А в тебе ни рыжинки. Стало быть, ты Тихон?

— Э-м… — я сделал головой нечто среднее между кивком и отрицанием, что вполне удовлетворило моего заулыбавшегося собеседника.

— Ну здравствуй, Тихон! Рад знакомству! — он еще раз крепко сжал мою руку, привстав на цыпочки, хлопнул другой рукой по плечу и бодро велел — Ну пошли! Сначала покажу тебе как у нас все тут обжито, да размещу тебя по-божески, благо свободных комнат у нас в избытке. Голова не болит?

— Нет — односложно ответил я, послушно шагая за семенящим стариком и все еще судорожно пытаясь понять, что тут, собственно, происходит.

Меня поймали. Чужака в пустом ночном коридоре. Но при этом назвали Тихоном и ведут куда-то заселяться. Тем временем Василий продолжал вываливать на меня море информации, что не всегда казалась полезной, но я жадно «хватал» каждое брошенное мне слово, пытаясь собрать из этого хоть какой-то связный рисунок.

— Вечно нам земным не везет — вздыхал ведущий меня старик — Только недавно Степана схоронили — сердечный удар его свалил. Прямо при мне! Раз! И смел он шашки со стола… бухнулся на пол, за грудь схватился… ох беда… А до этого Михаил недолго совсем у нас пожил… Так вот нас земных тут совсем мало стало и дозволили нам сразу четверых из крестов сюда перевести. А подходящих кандидатов ведь сыскать тоже дело нелегкое! Нам сюда абы кто не нужен! Считай цельный год искали нужных людей, говорили с ними, перебирали, белтура посылали проверить как там у них дела обстоят в келье — лентяев и нерях нам не надобно. Вот нашли подходящих… назначили день для первых двоих, ведь они оба с поварским образованием. Тошич их чин чином встретил в зоне прибытия, повел сразу на кухню… ведь ничто не предвещало! Слышишь, Тихон?

— С-слышу — не сразу отозвался я, шагая за провожатым — Хорошо слышу, Василий Азаматович!

— Ну и славно. Так вот — повел он их на кухню и первым делом к скороварке за номером два. В ней как раз мясо уваривалось под давлением. Только он их подвел, а скороварка и лопни. Их бульоном кипящим с ног до головы обдало…

— Ох! — я невольно скривился и сбился с шага — Кошмар…

— Еще какой! — радостно поддержал меня старик — Всех троих сразу под холодную воду, затем на лед и в больничку нашу… да только с такими ожогами даже в лучших центрах не спасти. Вчера последний из них и помер. Тошич первым преставился — ну так ему девяносто три года, какая уж тут выносливость… Земля им всем пухом.

— Земля пухом — эхом отозвался я, останавливаясь у первой же широкой двери, находящейся в конце коридора.

Приоткрыв ее, Василий Азаматович сначала пытливо глянул на меня:

— Ничего не забыл? Или ты вот так и прибыл?

— Да я…

— Футболка, штаны и обувка? Ведь мог с собой чего личного прихватить. Мы ведь разрешаем, да так и говорим