Бессердечная фортуна (ЛП) - Линд К. А.

Кэтрин резко втянула воздух. И на целую минуту мне показалось, что из комнаты высосали весь кислород. Музыка, казалось, затихла. Свет сфокусировался на нас. Мы все стояли на краю пропасти и ждали ее ответ. Но с меня хватит. Не важно, что она скажет, это ко мне не относится. Я закончила с Кэтрин Ван Пелт и ее угрозами.

— А теперь прошу меня извинить, — сказала я.

Повернулась и пошла прочь. Кэтрин так и не успела мне сказать свое последнее слово. Возможно, сегодня я и передумаю, стоит ли мне входить в этот мир. Но мучения Кэтрин, пока она пыталась найти ответ, доказали, что я вошла. Она думала, что, унизив меня, я испугаюсь и убегу. Но оказалось все наоборот. Я представляла для нее угрозу. Угрозу, которую она попытается раздавить каблуком Маноло Бланик.

Меня не раздавить. Я не уйду только потому, что она этого хочет. Я поднималась из пепла каждый раз, снова и снова, и не оглядываясь, шла вперед.

Я была уже на полпути через комнату, когда почувствовала руку на запястье.

— Эй, — сказал Льюис, останавливая меня.

— Я в порядке. Нет, я в полном беспорядке. На самом деле я ужасно разозлилась. И я хочу домой.

Он заправил выбившуюся прядь моих серебристых волос за ухо.

— Я отвезу тебя домой. Ты была великолепна. Никто никогда не встает на пути Кэтрин, никто никогда ей не противостоит.

— Я не хочу ей противостоять.

— Ты совершенно права. Ты не должна этого делать. В следующий раз, когда мы пойдем на вечеринку, постараемся ее избегать.

— В следующий раз? — Я чувствовала себя побежденной, представив, что наши столкновения с ней будут повторяться снова и снова.

— Если ты не будешь показываться на таких мероприятиях и делать то, что тебе нравится, тогда ты позволишь ей победить. Мы с Кэтрин дружим очень, очень давно. Если ты дашь ей хотя бы дюйм, она возьмет всю милю.

— Я не хочу играть в ее игры, — сказала я ему.

Он поцеловал меня в лоб и притянул к себе.

— Знаю. Привыкнешь, потом будет проще.

Я вздохнула, уткнувшись ему в грудь. Он говорил то, что сказали Шарлотта и Этта, только другими словами. Но… станет ли все легче? Или загноится и сгниет, становясь все хуже и хуже, пока мы все не сломаемся?

Я хотела вернуться к себе домой после этой вечеринки. Мне многое нужно было обдумать и разложить в уме по полочкам. Разговоры, которые не имели смысла, но мой писательский мозг должен был отсортировать и собрать воедино. Но Льюис отвез меня к себе домой, я не сопротивлялась. Я стала чаще бывать у него дома. Просто не хотела разговора, который, как знала, должен был состояться сейчас у него дома.

Он расстегнул галстук-бабочку и оставил расстегнутыми первые две пуговицы, прежде чем включить проигрыватель и направиться к бару с напитками.

— Вино?

— Что-нибудь покрепче. — Я скинула лабутены, подаренные мне Джейн, и порадовалась, что оставила у него одежду на смену. Хотя платье и было невероятным, но не совсем предназначенное для расслабления, чтобы я могла почувствовать себя комфортно.

Льюис вернулся ко мне с двумя стаканами, поставив на стол бутылку виски, налил нам по порции.

— Я хочу переодеться. Мне нужно избавиться от этого платья.

Он прижал меня к себе и крепко поцеловал.

— Я могу помочь.

— Я только на минутку.

Я все еще слишком злилась, чтобы думать о сексе. Должно быть, он прочел это по моим глазам, потому что отпустил. Я вернулась в его спальню и расстегнула пуговицы, которые удерживали верх платья, а затем скрытую молнию сбоку. Я повесила дизайнерское платье на вешалку в его гардеробной, прежде чем переодеться в леггинсы и цветастую футболку. Наклонила голову вниз и собрала все волосы в беспорядочный пучок на макушке. Я посмотрела на себя в зеркало на туалетном столике, давая себе секунду передышки, прежде чем вернуться к нему.

Льюис ждал, наливая еще одну порцию виски, верхний свет освещал его темную кожу. Я не могла понять его настроение в этот момент. Я даже не знала с чего начать. Но у меня были к нему вопросы, а я не из тех, кто готов долго держать их при себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я столкнулась сегодня с Адди, — произнесла я.

Льюис повернулся ко мне с вопросительным выражением на лице.

— Я ее не видел.

— Мы столкнулись, когда я выходила из-за кулис.

— Судя по выражению твоего лица, она была в своей манере, как всегда. — Он похлопал по сиденью рядом с собой. — Иди сюда, садись. Адди была частой угрозой в моей жизни еще со школы. Это не в первый раз.

Я пересекла комнату и села на диван напротив него, поджала под себя ноги.

— И что же она сказала?

— Она сказала, что ты... одержим мной. Что у тебя есть навязчивые идеи. Что я похожа на одну из них, типа пребывание на солнце, но, когда тебе надоедает, становится все похожим, как на темную сторону Луны. Она сказала, что я последняя твоя идея.

Он закатил глаза.

— Как оригинально с ее стороны.

— Я бы ничего такого не подумала, но Пенн... пару недель назад сказал что-то подобное.

— Хорошо. Во-первых, у меня, действительно, есть навязчивые идеи. Я уже рассказывал тебе о них. Я влюбляюсь, а потом отвергаю, начинаю влюбляться во что-то другое. Но это не касается людей. Это хобби. — Он протянул руку и нежно погладил меня по щеке. — Во-вторых, это не ты. Ты — никогда. Я могу быть таким с другими вещами, но я никогда не смог бы быть таким с тобой. Ты для меня ты, Натали.

Моя кожа вспыхнула от этих слов, считывалась явная привязанность. Но что-то выпирало наружу. Адди и раньше оказывалась права. Она велела мне разобраться с командой, и я это сделала. У них были скелеты в шкафу и секреты, я поплатилась за это.

— Я просто... ее слова заставили меня задуматься, что это нечто большее.

— Откровенно говоря, Адди ревнует.

Я хотела дать ему презумпцию невиновности. То, что он говорил, имело смысл. Но я никак не могла забыть то, что сказала Адди.

— Да, но... она сказала, что если это неправда, то я должна знать о Ханне Стрэттон.

Спина Льюиса напряглась.

— Она так сказала?

Я молча кивнула.

— Кто она такая?

Льюис покачал головой.

— Она была девушкой, с которой мы дружили в старших классах. Она ушла в середине первого класса старшей школы. Родители забрали ее из школы за употребление наркотиков, и она умерла от передозировки, прежде чем они успели отправить ее в реабилитационный центр. Это было довольно ужасно для нас.

— Но... почему Адди решила, что мне нужно об этом знать? — Спросила я в замешательстве.

— Честно говоря, Натали, именно это и сделало нас командой. Мы всегда дружили. Но, когда мы потеряли Ханну в конечном итоге изменило все. Адди это не понравилось, и она покинула группу. В то время как остальные наоборот сплотились. Это все еще определяющий момент нашей дружбы, — вздохнул он. — Я понимаю, почему она думает, что женщина, с которой у меня отношения, должна знать об этом, но не думаю, что это должно характеризовать меня, как человека. Адди хотела, чтобы я покинул команду вместе с ней, но я не хотел уходить, и это разрушило наши отношения. Теперь она все еще пытается саботировать мои отношения, выдавая такого рода информацию. Используя обо мне то, что знает, чтобы все испортить.

Мне все еще казалось, что я упускаю какую-то деталь, но я не знала, какую именно. Я не знала Адди достаточно хорошо, чтобы судить о ней, ревнует ли она или пытается предупредить меня о чем-то. О чем еще можно было меня предупреждать.

— Я думаю, что ты знакома с кое-кем еще из нашей команды, — сказал он, возвращая меня к реальности.

Пенном.

— Да, — пробормотала я.

Это был определенно не тот разговор, который мне хотелось бы вести. Не с его словами, все еще звучавшими у меня в ушах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну и как все прошло с ним? — спросил он.

Я стряхнула с себя мысли об Адди.

— Именно так, как я и ожидала.

Это не было ложью. Я не думала, что разговор будет легким, собственно так и было. Была не уверена, что он так легко сдастся... откажется. Единственное, что было неожиданным, как я отреагировала. Пульс, который пронзил меня при его словах. Вещи, о которых я не хотела думать и определенно не могла сообщить Льюису. Про корону, лежащую на дне моей сумочки, как постоянное напоминание о «нас».