Хищник - Марни Мэнн

побыть самой собой.

На время я лишилась этой возможности.

Но сейчас я позволяла себе отвлечься.

Я делала это изредка. Раз в несколько месяцев или около того. Когда у меня возникала такая потребность, я заваливалась в бар, садилась у стойки и пила дешевое пиво до того момента, пока не начинала икать. Потом ловила такси, отсыпалась дома и снова отправлялась на свою работу. Я никому не отчитывалась по поводу того, где проводила свое свободное время. Я всегда делала это в одиночку. У меня не было неприятностей из-за этого, поэтому не считала нужным держать кого-то в курсе.

Мина позволяла всем девочкам некие вольности, пока они не начинали злоупотреблять ее доверием.

После предупреждения Винтер я не нарушала правил и не просила для себя поблажек.

Я порылась в шкафу, чтобы отыскать джинсы, которые у меня имелись. Надела их вместе с поношенным свитером. Несмотря на дырки, потертости и декор в виде брызг краски, этот мой наряд стоил около пяти сотен долларов.

Моя жизнь была абсолютно не похожа на ту, которой я жила, будучи первокурсницей.

Теперь я жила в двухкомнатной квартире, а не в общежитии. Винтер поселилась неподалеку от меня. Мы продержались в общаге около года, а потом нам пришлось съехать оттуда, потому что там было катастрофически мало места. К тому же была острая потребность в уединении. Мы хотели избежать лишних вопросов по поводу того, например, что нас каждую ночь подвозили на лимузине. В итоге мы с Винтер нашли себе подходящее жилье по соседству. Поэтому сегодня я могла ускользнуть из своей квартиры, никому не объясняя, куда собиралась.

Бар, где я выпивала пиво, находился не особо далеко, поэтому могла добираться до него пешком, но после выпитого, предпочитала возвращаться на такси. Это было полуподпольное заведение, скрытое между химчисткой и маникюрным салоном. Я даже не могла сказать, как оно называется и есть ли у него вообще название и, совершенно точно, у них не было меню. Когда я появилась там впервые и попросила его, то бармен посмеялся надо мной, заявив, что я могу заказать, что угодно, и если этого у них не будет, то он предложит мне что-то на замену.

Сейчас, когда приходила туда, я брала себе чизбургер. картошку фри и любое светлое пиво, которое у них имелось на розлив.

Там всегда работал один и тот же бармен, и почему-то он запомнил меня.

— Вам как обычно, — спросил он меня, когда я приземлилась у стойки.

— Да, пожалуйста, — ответила я, ерзая своей задницей на твердом деревянном стуле, пытаясь занять удобное положение.

Все стулья возле стойки были разными. Скорее всего, это было из-за того, что все они были куплены в каком-нибудь комиссионном магазине. Это место не было старым и даже простоватым. Оно было грязным и пошарпанным.

Но мне нравилось это.

Он поставил передо мной бокал с пивом и вытер свой нос рукой.

— Бургер будет готов через несколько минут. Могу пока предложить вам попкорн.

Заведение было просто пропитано антисанитарией.

— Было бы здорово, спасибо.

Когда он поставил передо мной корзину с попкорном, я запустила туда руку и наполнила свой рот соленой вкуснятиной. Несколько штучек упало на стойку, и я съела их тоже, вообще не парясь о том, что ее поверхность наверняка никто не протирал.

Я любила это место за то, что тут меня абсолютно ничего не беспокоило.

Я не вытирала рот салфеткой, даже когда чувствовала, что на губах повис кусочек еды, не утруждалась краситься, приходя сюда, я даже особо не контролировала то, что говорю.

Я была тут самой собой.

Хотя уже совсем не узнавала себя прежнюю.

Я видела себя без макияжа, каблуков и бюстгальтера без бретелек и осознавала, что работа явно изменила меня в лучшую сторону.

— Вы сегодня быстро пьете, — сказал бармен, наполняя мой опустевший стакан новой порцией пива.

— Это все соленый попкорн, — произнесла я, — с ним пиво идет на ура.

Правда заключалась в том, что я просто хотела забыться и отдохнуть.

Вместо того чтобы ответить мне, бармен переместился к парню, который только что приземлился рядом со мной.

— Что я могу вам предложить? — поинтересовался он у моего соседа.

Он заказал пиво, название которого я слышала впервые, но это было неудивительно, потому что я пила этот напиток только тогда, когда была здесь. Нам было не разрешено пить такое, когда мы были на работе. Мина утверждала, что пить пиво на людях — это верх безвкусицы. Мужчины, которых мы обрабатывали, предпочитали девушек, потягивающих вино и ликеры.

Было так много правил.

— Попкорн? — предложил бармен моему соседу.

Я почувствовала на себе взгляд, и это был не бармен. Медленно обернулась к моему соседу и встретилась с парой невероятно темных глаз, настолько, что в них невозможно было разглядеть зрачков.

— Попкорн хорош? — поинтересовался он.

Зрачков все еще не было видно. Только темнота.

Его голос. Я никогда не слышала ничего подобного. Он был глубокий, властный и густой.

Я заставила себя отвести взгляд на корзину с попкорном перед собой.

— С ним все в порядке.

— Пожалуй, я пропущу попкорн, — произнес обладатель темных глаз.

— Она предпочитает бургеры, — добавил бармен. — Может тоже попробуете?

Темноглазому понадобилось несколько секунд на раздумья.

— Только сделайте его поострее и принесите с картошкой фри.

— Будет сделано, — ответил бармен.

Он отправился на кухню, оставив нас наедине.

Мина установила на наших телефонах приложение, отслеживающее наше местоположение. Это было сделано в целях нашей безопасности, пока мы работали. Но в те ночи, когда я приходила сюда, мне не требовалась защита и я не желала, чтобы она знала, мое местонахождение. Поэтому оставляла мобильник дома на тумбочке, чтобы Мина считала, что я отсыпаюсь дома. Так как у меня не было телефона, чтобы порыться