Мой покойный муж (СИ) - Бакулина Екатерина "Фенек"

Я села на траву и ждала, когда проснется и придет Кит. Когда скажет, что хватит ждать.

Он уедет, и я буду волноваться снова…

И хочется плакать, но нет слез, только скребущая пустота.

Я уже почти отчаялась.

Но вот тогда услышала стук копыт.

Глава 25. О том, что хватит бегать от самого себя

Он почти свалился с лошади. Сполз пошатываясь, кое-как держась на ногах.

— Нэт! — я кинулась к нему.

— Ты не спишь? — он удивился. — Подожди, Айлин, осторожней… сейчас в кровищи вся будешь.

Он зажимает ладонью бок, куртка, рубашка мокрая, пропитавшаяся кровью.

— Ты ранен…

— Ничего. Раз доехал сюда, то жить буду, — он ухмыльнулся. — От меня так просто не избавиться.

Я все же обняла его, осторожно, а то он едва на ногах стоял.

Ничего, все будет хорошо! Нэт здесь, и мы его вылечим! Турун настоящая ведьма, она все может! Главное — доехал!

— Я волновалась за тебя.

— Я искал Кита… и так вышло. Он ведь вернулся? — и такое напряженное ожидание ответа, даже губу закусил, глядя на меня.

— Да, он здесь. И Майрет привез.

— Я так и знал, — Нэт весело фыркнул и покачнулся, ноги подгибались. — Да не волнуйся, — отмахнулся, когда я попыталась помочь ему. — До дома я как-нибудь дойду. Ты меня все равно не донесешь.

Его шатает, он едва ли не сознание потерять готов. Но изо всех сил пытается делать вид, что все хорошо.

Пока шли к дому, Кит и Турун выскочили навстречу.

* * *

Я уснула у него на плече. На сене в сарае. Тут домик совсем маленький, и внутри только две кровати, для Джона и Майрет, остальные разместились, как могли. Турун тоже в доме, за Джоном присматривать, ей нашли старый тулуп, постелили на лавке. А мы с Нэтом и Кит — в сарае. Не так уж плохо, мне даже нравилось, сеном пахло… успокаивающе.

И главное — хотелось верить, что самое страшное позади.

Нэт вернулся. Турун промыла и намазала ему бок каким-то зельем. Посмотрела, поцокала языком, тяжело вздохнула.

— Тебе сколько лет-то, герой? Как ты это делаешь, что до сих пор жив? Я тебя знаю меньше месяца, а уже и ожоги от пыток лечила, и вывихнутую ногу, и вот теперь еще это.

Нэт слабо усмехнулся, видно, что на болтовню у него уже почти не осталось сил. Он лежал, закрыв глаза, только чуть вздрагивая, когда пальцы Турун касались раны.

А еще несколько синяков на руках и под ребрами, и здоровая ссадина на скуле.

Но ничего страшного, я видела и сама. Сидела рядом, смотрела… Рана не глубокая, он просто крови много потерял, надо отдохнуть.

— Зато не скучно, — Нэт усмехнулся, не открывая глаз.

— Не скучно? — удивилась Турун. — А разве такой жизни ты хочешь?

— Другой у меня нет. Чем плоха эта?

— Тем, что нельзя всю жизнь бегать от самого себя. Нужно, в конце концов, найти в себе мужество остановиться и оглядеться вокруг. Вдруг ты теряешь что-то важное.

Нэт приоткрыл один глаз.

— Я ни от чего не бегаю.

— Бегаешь, — сказала Турун. — Хочешь показаться людям не таким, какой ты есть, боишься, что они увидят тебя настоящего. Из кожи вон лезешь, чтобы всем доказать, как ты хорош. Боишься, что покажешься недостаточно храбр, недостаточно силен… недостаточно мужчина.

— Какого черта? — Нэт даже приподнялся на локтях. — Что это за проповедь?

Турун пожала плечами.

— Я не права?

— Нет.

— Мне ты можешь не признаваться. Признайся сам себе.

Нэт хмуро смотрел на нее.

— Я ни от чего не бегаю, — буркнул резко, снова лег на спину.

— Да? — удивилась Турун. — Ты на самом деле так думаешь? А если мы у твоей жены сейчас спросим?

— Что вдруг на тебя нашло? — сказал Нэт.

— Ничего, — сказала она. — На мой взгляд, так сейчас самое время. Потом, завтра… сегодня уже, когда проснетесь, у вас снова будут дела, которые надо решать. Нужно будет куда-то бежать и что-то делать. Королевство спасать! — Турун засмеялась. — Могла ли я подумать, что буду спасать самого короля?! Но это будет потом. А пока ты лежишь здесь и можешь послушать. Я вижу тебя насквозь, Этард Муррей. Не думай, что твое герцогское сияние затмевает глаза. Ты такой же, как и все прочие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Турун глянула на меня, но я промолчала. Да и вряд ли она ожила от меня какой-то ответ, спрашивала Нэта, а не меня.

А если я хочу что-то ответить на это, то отвечу лучше ему лично.

Когда Турун закончила, мы остались вдвоем. Кит сказал, что уже утро и ушел. А я легла рядом с Нэтом. Я ведь всю ночь не спала.

Он долго лежал, глядя в потолок.

— Ты тоже думаешь, что я от чего-то бегаю? — спросил тихо.

— Да, — сказала я.

— От тебя?

— От меня точно бегаешь… возможно, от чего-то еще. Я не настолько хорошо вижу тебя насквозь. Но, пожалуй, да.

Мы ведь никогда об этом по-настоящему не говорили.

— Мне всегда казалось, так будет лучше, — сказал Нэт. — Ты не любишь меня, и зачем я буду…

Он поджал губы.

Хотелось сказать — и что ты сделал, чтобы я тебя полюбила?

С другой стороны — и что я сделала, чтобы понравиться ему?

Мы друг друга стоим.

— Это уже не важно, — сказала я.

— Думаешь? И что будем делать теперь?

Я смотрела на него, а он в потолок, словно боялся встретиться со мной взглядом.

— Не знаю, — сказала я. — Наверно, ничего. Меня моя жизнь вполне устраивает. Если мы вернем Джона и все будет хорошо, то и для нас все будет по-прежнему.

Он вздохнул, так глубоко и долго.

— Найдешь себе нового мальчика?

А мне вот даже стало смешно.

— Тебя это волнует? Или хочешь помериться, у кого из нас было больше мальчиков и девочек?

Поймала себя на том, что меня волнует. И я точно так же пытаюсь сбежать, боюсь пробовать, боюсь, что ничего не выйдет. Лучше даже не думать.

Он вздохнул снова, скорее засопел сердито. Но возражать не стал.

— Да, ты права.

Но не ответил.

— Ты не ответил, — сказала я. — Сейчас ты снова уходишь от ответа.

Он нахмурился. Потом повернулся ко мне. Долго, молча, на меня смотрел. И я прямо видела, как у него внутри идет какая-то борьба. Он боится признаться.

— Волнует, — сказал, наконец, и отвернулся снова.

— Ты ревновал меня к Гордану, я видела, — сказала я. — К другим нет, а к Гордану ревновал.

— Потому что он никогда мне не нравился.

— Потому что я влюбилась в него.

Нэт напрягся, каждая мышца… почти до дрожи. Еще немного, и сорвется, скажет мне что-то резкое и злое.

Турун права.

Вдох, выдох.

— Да, потому что ты в него влюбилась, — признал все же, и сжал зубы.

Я нашла его руку рядом, сжала пальцы.

— Балбес ты, — тихо сказала я. — Не ревновать надо было.

— А что?

— Не знаю… Что-нибудь.

Пододвинулась ближе. Он осторожно сжал мои пальцы в ответ. Я положила голову ему на плечо.

— Что-нибудь… — тихо хмыкнул. — Может быть, еще не поздно попытаться?

— А ты попытайся, — сказала я. — Проверим.

* * *

Я проснулась после полудня, в голове слегка шумело. Все же, в моем возрасте уже важно нормально спать, а не вот это вот все. Без бессонных ночей и нервов.

— Проснулась? — Нэт поцеловал меня в лоб.

— Да. Как ты?

— Да вроде ничего, — сказал он. — Сейчас встанем, проверим.

Встать он смог не с первого раза, сморщился, но встал — и это уже хорошо.

Потянул носом.

— Что-то они там готовят. Чувствуешь?

Ну, конечно, Нэта на ноги поднял запах еды. Значит, жить точно будет. Даже немного смешно, ничего его не берет.

На ступеньках крылечка сидел Джон, задумчиво глядя куда-то в лес.

Нэт подошел, остановился рядом.

— Ну что, пришел в себя, хоть немного? — спросил мрачно. Не очень так довольно спросил.

Джон повернулся к нему. Не сказать, что взгляд у него ясный, но лучше, чем на помолвке.

— А ты, выходит, мне жизнь спас? — сказал чуть хрипло, усмехнулся.

И Нэт вдруг взял и со всей дури врезал ему в зубы. У меня аж сердце остановилось. Джон покачнулся, не удержался, завалился на бок, почти на землю со ступенек свалился, с таким грохотом…