Ник. Чародей. Том 2 - Анджей Ясинский

Да, я с удовольствием обучился этому древнему ремеслу, о котором у нас давно все позабыли. И не только ему. (Тот же молодой человек раскрашивает свой кувшин красивыми узорами. Затем он же кует на примитивной наковальне металлическую болванку; сетями ловит рыбу на утлом суденышке; борется с вдвое больше него пузатым мужчиной и побеждает – вокруг люди выражают ему свое почтение и радость от красивого броска; что-то обсуждает с седобородым стариком.) Да, я мог бы всего этого добиться одним мысленным усилием: создать предмет посредством нуль-сети ничего не стоит. Но знаешь… Вот это ощущение причастности… Нет, не так. Ощущение восторга, гордости за себя, радости за свои умения, когда ты просто чувствуешь, как под твоими руками рождается форма, причем изумительно-гармоничная форма, и именно ты вложил в нее частичку своей души… Это неописуемо! (Ощущение восторга – внутри поднимается чувство гордости и понимания, что ты делаешь все правильно.)

Ты чувствуешь? Ха-ха! Конечно, ты скажешь, что подобные чувства нас сопровождают постоянно, когда мы делаем открытия, когда видим результат нашей мысленной деятельности. Но представь, что к этому примешивается еще и физическое отражение реальности и оно усиливает чувства! Именно в такие моменты я и обнаружил то, что искал. Оказывается, если кувшин делает настоящий мастер и он знает, для чего сосуд будет использоваться, – например, чтобы хранить молоко, то в таком кувшине оно действительно будет храниться долго! Нет, тут нет никаких плетений – просто молоко долго не скисает. При этом и охлаждения никакого нет, а вот просто так! Не скисает – и все! Самое забавное, а именно это и бросает вызов моему уму, – я не могу понять, как оно работает! Тем стократ интересней разобраться. Ведь очень похоже, что это реальное проявление моей теории! Буду исследовать, хоть и понимаю, что этот процесс небыстрый.

Ты знаешь мой склад ума – он насквозь прагматичен и приземлен. Но, оказавшись здесь, я вдруг почувствовал, что есть и другая, не менее интересная сторона жизни. Конечно, у меня нет твоих опыта и знаний, но зато достаточно мемокопий с твоими мыслями в этой области знания. Я ведь всегда поддерживал тебя, и пусть непрофессионально, но все же был тебе собеседником, на котором ты оттачивала свой ум и доводы. И еще я помню, как ты хотела меня заинтересовать общемировым, универсальным, с твоей точки зрения, взглядом на жизнь и дала мне много важной информации. Каюсь, тогда я не мог этого понять, да и не желал особо, но ты это прекрасно видела и не печалилась, принимая мой путь познания. Теперь же мне твои мемокопии очень помогают, я почему-то даже не удивился, когда понял: то, что ты мне говорила, – другая сторона моей теории или же ее дополнение. М-да…

Я решил попробовать подтолкнуть это племя, так похожее на нас, в развитии. Да, возможно, своим путем они бы и сами прошли, не наделав ошибок, но в отличие от нас – они не единственные на планете. А как ты знаешь, такие, как мы, сильны лишь в дальней перспективе. Мы неизбежно проиграли бы, если бы не были одни на нашей родоначальной планете. Не хочу такой судьбы для местных. Они сразу учуяли во мне чужака, хоть и родственного им. У них есть определенное чутье. Кто знает, быть может, мне даже удастся развить в них способности к нуль-управлению. Уже вижу твой нахмуренный взгляд. Обещаю, я буду очень осторожен! (Ободряющая улыбка.)

Эта планета мне очень нравится, и я решил сделать ее своей основной базой. Не собираюсь бросать и прочие свои исследования. Правда, придется помотаться по звездным системам и галактикам. Но в первую очередь теперь я буду искать путь вернуться к тебе. Надо сказать, мой изначальный интерес и теория тоже помогут мне, хоть это и другой подход к проблеме. Но ты же знаешь своего друга – чем серьезнее проблема, тем больше у меня желания ее решить. И я не отступлюсь! (Вскинутый в небо кулак.)

Пока заканчиваю. Но не прощаюсь, родная. Незачем тебе напоминать, ты это и так прекрасно знаешь, но все же так приятно сказать – я тебя люблю. (Грустная улыбка.)

Ник

С непривычки отходняк от первого погружения в мемокопию был достаточно сильным. Нет, ничего не болело, не разваливалось, но ощущение… Вот когда полдня проведешь в морской пучине, плавая под водой, а потом вернешься на землю, все кажется слегка ненастоящим, неестественным. Впрочем, и тут подобные ощущения довольно быстро прошли. И тем не менее они были еще те. Очень яркие слова, картинки и мысли Дронта легли, как нож в ножны: все было понятно и ощущалось как свое. Конечно, те данные, что инфосервер не смог адаптировать к моим знаниям по причине их примитивности или банального отсутствия, воспринимались как абракадабра. Но кадабра такая, что я все равно ее помню до мельчайших подробностей. Хотя зачем оно мне?

И все же я доволен. Мне удалось слегка почувствовать себя в шкуре Дронта и даже чуть-чуть понять, что происходило огромное количество времени назад. Интересно, про каких людей он говорил? И что он имел в виду насчет отсутствия социальной иерархии? Вроде везде все одинаково – есть простые люди, есть дворяне, аристократы, есть короли, архимаги и императоры. Я ведь правильно понимаю – это и есть стремление людей к выстраиванию иерархии в своих отношениях? Хм… А может, то племя уже давно вымерло? Кто знает… Хотя, может, в других мемокопиях будет что-нибудь на эту тему. Но погружаться в следующее воспоминание Дронта пока не тянуло. Каким-то образом у меня произошло пресыщение восприятия. Мои якобы ускоренные и навороченные мозги явно просили погодить с этим. Хотя, наверное, это все же чисто интеллектуальный перегруз информацией и мозги тут ни при чем…

По сторонам мелькали берега Оробоса, к которому мы с Кариной шли таким длинным и опасным путем. Река несла нас все дальше и дальше в глубь территории, а я мыслями вернулся на некоторое время назад, вспоминая последние события…

Глава 3

Ник

Вода успокаивающе плескалась за бортом нашего катера. Я сидел в шезлонге, лениво поглядывал по сторонам из-под прикрытых век и слушал Карину. Она расположилась рядом со мной и пыталась проанализировать, кто на нас напал.

– Мне в голову приходит всего несколько вариантов. Я слышала, у императора есть бойцы такого уровня, но это больше слухи, чем факты. Про них я толком ничего не знаю: имперская гвардия – структура закрытая. Да и что им тут делать? Крайне маловероятный вариант. У даймонов имеются школы, где тренируют бойцов высочайшего класса. У них, как правило, нет чародейских способностей – они всего добиваются сложными тренировками и духовными практиками. Но тот человек, во-первых, не был даймоном, а во-вторых, показывал слишком уж невозможные вещи. Пожалуй, больше всего он похож на «железного брата»…

– Это что за птица?

– Это не птица. Просто эти люди так себя называют. Они обладают чародейскими способностями, но не развиваются в данном направлении. Точнее, развиваются, но как бы объяснить… – Карина замялась, подыскивая слова. – Они скорее колдуны, нежели чародеи. Они не умеют делать конструкты и проклятия, не пользуются маной, но большое внимание уделяют совершенствованию тела и духа, причем именно по-чародейски. Их мастера сильны. С помощью своей ауры они могут делать совершенно невообразимые вещи. То, что мы видели, – аурный щит, когда голое тело не удается пробить мечом или стрелой, – это прием из их арсенала.

– Выходит, это был такой вот «брат»? И что ему было нужно?

– Кто знает… Они широко известны как наемники-профессионалы, которые берутся не за любое доходное дело. У них есть свои принципы, и если дело с ними расходится, то никакая плата не поможет.

– И что, ваш император терпит у себя под боком такую шайку-лейку?

Карина чуть улыбнулась.

– Однажды я тоже задала отцу этот вопрос. Он мне сказал, что «братья» тесно сотрудничают с «Недремлющим Оком». Эта служба отвечает за безопасность империи, – тут же пояснила она, видя вопрос в моих глазах. – Внутри империи они грязными делами не занимаются, законы не нарушают.

– Час от часу не легче. Элитные бойцы на службе комитета безопасности по нашу душу…

– Я все-таки не думаю, что этот человек был «железным братом». Кое-что не сходится… – Карина нахмурилась, одолеваемая сомнениями.

– Например?

– Эти люди – отличные бойцы, но для открытого нападения их редко используют. Против сильного чародея или искусника им не выстоять, все-таки «братья» – мастера ближнего боя. К тому же этот человек пользовался своей аурой только для защиты. «Железный брат» атаковал бы не только руками и мечом, но также активно воздействовал бы своей аурой на твою – это их конек. И, наконец, аура этого воина так странно блестела – я никогда подобного не видела.

Я пожал плечами:

– Зато твоя версия хорошо объясняет его действия. Ничего не зная о моих магических способностях, он открыто напал на меня, чтобы убить. Тебя же не тронул, потому что посчитал слабой чародейкой и хотел захватить живой. А почему люди вообще идут учиться на этих самых «братьев», если могут стать чародеями?