Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов) - Вячеслав Морозов

Террористов было пять или шесть человек, уж не помню точно. Заложников — трое плюс одна женщина «подсадная». О ней мы узнали, когда после завершения операции нашли выброшенную видеокассету. Наша задача осложнялась ещё одним обстоятельством. Дело в том, что до прилёта «Альфы» по освобождению заложников пытались работать другие группы, но они были замечены террористами. Последние дали понять, что у них серьёзные намерения, и бросили в окно две гранаты — Ф-1 и РГД. Естественно, что после этого они занервничали. Главарь террористов был непредсказуем: то он спокойно вступает в переговоры, выдвигает свои требования, то вдруг срывается и начинает орать, что перестреляет всех заложников и живым в руки не дастся. Требования он выдвигал разные: сначала требовал большую сумму денег, потом связь, потом оружие, потом опять деньги… Герман Алексеевич моментально получал всю информацию о ходе переговорного процесса. Много слушал, никого не перебивал, делал пометки в блокноте, отдавал чёткие и короткие указания. С течением времени из Москвы на него начали «давить»: где результат? Почему не начинаете операцию? Мы с момента прилёта настроены на штурм, это понятно.

Но что такое «не начинаете»? Операция уже идёт. Действия спецназа при освобождении заложников можно разделить на три варианта. Первый — когда между двумя сторонами достигается некое соглашение, по которому заложников освобождают, а террористы сдаются. Это — высший пилотаж, самое высокое искусство! Второй вариант — снайперский выстрел. Третий, самый тяжёлый и самый опасный, — штурм. «Альфа» штурмует, террористы защищаются. Могут при этом пострадать и бойцы группы, и заложники. Помню, Герман Алексеевич после моего очередного доклада положил мне руку на плечо:

— Ну что, седой, штурмовать собрался? Ты и твои ребята — все профи, я на вас надеюсь. Давайте сделаем так, чтоб всё прошло успешно.

В тот раз всё завершилось по первому варианту. Переговоры с террористами блестяще провели наш начальник генерал Т-ов и подполковник Милицкий — участник будённовского штурма. Они договорились об освобождении заложников и сдаче террористов. Всё прошло чётко, без задоринки. Успешно, как сказал Угрюмов. Эта тройка — Угрюмов, Т-ов, Милицкий — сработала очень слаженно, без какой-либо нервозности, суеты, окриков. По изменяющейся ситуации сразу принимали очень грамотные решения.

С той поры, как я пришёл служить в группу «А», я во всех подобных случаях ходил на штурм. А тут мне сказали: «Спасибо вам, можете расслабиться». Я, руководитель штурмовой группы, впервые услышал такие слова!

Переговоры с террористами — это сложнейшая и тонкая наука. Переговорщик, руководитель операции должны уловить тот момент, когда террорист «дал слабину», тут же использовать этот фактор и дальше суметь «повести» его за собой — к безоговорочной капитуляции. Чутьё оперативника в таких случаях должно быть не только обострённым, но в первую очередь — безошибочным.

Виктор Алексеевич Смирнов:

Владимир Путин, будучи тогда директором ФСБ, не мог не запомнить такие громкие успешные операции с участием Угрюмова. И как мне потом рассказывал Герман, когда Путина назначили председателем Правительства Российской Федерации, он собрал совещание с участием представителей силовых структур. Все идёт, как обычно: объявляют по списку фамилию, имя, отчество, звание, должность и прочее — для того чтобы глава правительства знал, с кем ему предстоит иметь дело. Объявляют: «Угрюмов Герман Алексеевич…». Путин останавливает: «Известен». То есть — лично известен. Мы его с тех пор так и называли — «Лично известен».

Генерал-майор, Герой России Олег Михайлович Дук-ов:

Я попал в центральный аппарат отчасти по просьбе Германа Алексеевича. С тех пор, как я уехал из Закавказья в 1987 г. учиться на очное отделение Академии КГБ, судьба нас развела. В 1998 году я был начальником отдела по округу Внутренних войск МВД России. На меня выходит Владимир Иванович Петрищев и просит возглавить в Центре Четвертый отдел, который занимался вопросами борьбы с терроризмом. Для меня это не было повышением по службе, и я бы, по всей видимости, отказался, если бы не курировал Четвертый отдел Герман Алексеевич. Он позвонил мне вскоре после Петрищева:

— Олег, давай приезжай и ни о чём не беспокойся. Все проблемы мы тут решим. Просто я хочу работать с тобой вместе. Жду решения. И не тяни с ответом.

Десять лет мы практически не встречались, а он меня помнит. Но как тут без колебаний?.. Четвертый отдел — очень сложное направление: терроризм, экономические преступления, незаконный оборот оружия. Но — согласился, принял отдел. Однако меня удивило его приглашение. Я работал в Нижнем Новгороде, он во Владивостоке, встречались редко и только на совещаниях в Центре — и я не помню каких-то «знаковых» встреч… Значит, он не просто помнил меня, а внимательно отслеживал и биографию, и географию тех, кто ему когда-то приглянулся, на кого он возлагал надежды.

Владимир Иванович Петрищев:

В июне 1999 г. у нас случилось очередное ЧП. СКРУ ФСБ (Северо-Кавказское региональное управление) сообщило, что на территории Ингушетии, по соседству с Чечней, похищены четыре наших сотрудника. Угрюмов тут же выехал туда и занялся их поисками.

Надо сказать, в обязанности Германа входила и борьба с работорговлей, вызволение из плена заложников, чем он активно занялся.

Олег Михайлович Дук-ов:

Начиная с июня три последующих месяца мы работали по поиску наших сотрудников. Работали по Чечне (следы вели туда) с территории Ингушетии. А наша основная база, сейчас об этом можно сказать, располагалась на территории Управления 58-й армии, расположенной во Владикавказе. Тогда же ее местонахождение держалось в глубочайшем секрете. База — это просто помещение, где были сосредоточены оперативные и силовые подразделения. Наша группа состояла из руководящего и оперативного ядра и насчитывала порядка двадцати человек, ей были приданы до сорока человек из силовых подразделений. Руководил всей операцией Герман Алексеевич, я был у него заместителем.

Полковник Владимир Павлович Ан-в:

Наши сотрудники отрабатывали одно мероприятие и возвращались к месту базирования. С точки зрения оперативной территория, где их взяли боевики из банды Мистоева, была крайне неблагополучной — это Джерахское ущелье, ближе к Грузии. Оттуда они выбирались вчетвером: начальник группы, его заместитель, еще один оперативник и солдат. Им устроили классический вариант засады. Парни наши отстреливались, все получили ранения. Солдатику удалось вырваться, а трех офицеров чечены взяли ранеными.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});