«Спартак» – наше всё. Откровения кумира красно-белых - Егор Титов

А потом мы с Вероникой и с четой Мелешиных сели в машину и уехали в «свадебное путешествие». Через сорок минут оказались в «Бору», в том самом пансионате, где базировалась сборная России. Михал Данилович Гершкович помог снять там домик – Веронике-то из-за беременности уже нельзя было летать. Так стартовала наша официальная семейная жизнь. Хоть к тому моменту мы уже достаточно жили в гражданском браке, притирались друг к другу долго.

Женщина и в двадцать лет является женщиной. Она мудрее, серьезнее. А мужчина серьезным становится не сразу: ну, с этой не получится – найду другую. Только после рождения Анютки я начал меняться в лучшую сторону, но до окончательного моего становления как главы семейства все равно было достаточно далеко.

И вот как-то дочка подошла и что-то у меня попросила. Я посмотрел на Аню, и меня как молния ударила: это же МОЕ! А это «мое» надо воспитывать. В конфликтной обстановке нормального ребенка не вырастить. Я тут же сделал надлежащие выводы. И сейчас благодарен Богу за то, что он дал мне мою семью. Быть мужем и отцом – это блаженство!

Даже не верится, что из-за собственной глупости я мог все это потерять…

В конфликтах я злой. Порой и вовсе бываю жестким. Но если нагрубил не по делу, тут же понимаю, что не прав. Только вот сразу извиниться не получается. Минут через двадцать-тридцать урегулирую ситуацию. А пока мне надо переварить все внутри. Если вдруг по какой-то причине я уехал не помирившись, меня потом чувство досады будет точить изнутри. Я очень неловко ощущаю себя в конфронтации. Все бурлит, кипит, мечтаешь только о том, чтобы исправить положение. К счастью, с годами научился не доводить инцидент до крайности. Малейший разлад сразу перевожу в шутку. Считаю, это большое искусство, которым теперь владею почти в совершенстве.

К сожалению, осенью 2000-го я им не владел. И с точки зрения нашего семейного благополучия это был самый сложный период. Настолько сложный, что я постоянно находился на взводе. Поразительно, но вопреки всякой логике играл я феерически и свой лучший матч в карьере провел именно тогда.

Помню, что в Лиссабон, где нам предстоял поединок Лиги чемпионов, я улетел весь в мрачных думах. Говорят, что личные неприятности негативно сказываются на игре. Но я, выходя на матч, забываю обо всяких неприятностях. Это во-первых. А во-вторых, тогда, видимо, настал такой этап, когда я нуждался в подзарядке положительными эмоциями, а запастись ими мог только на поле, вот и выдал со «Спортингом» футбол, который многие зарубежные специалисты оценили потрясающе высоко. Мы тогда победили – три-ноль, и я поучаствовал во всех трех наших голах. Я обрел дополнительные духовные силы и подавил в себе какие-то ненужные амбиции. Мы сели с Вероникой, спокойно обо всем поговорили. Вскоре как-то само собой пришло осознание того, что мы созданы друг для друга и обязаны нашей любовью дорожить.

* * *

Наличие семьи дисциплинирует и стимулирует одновременно. Бывает, откровенно хочется повалять дурака, ну хотя бы чуть-чуть. И тут же вспоминаешь, что ты не один. Есть близкие люди, с мнением которых ты должен считаться.

Я никогда не забываю, что я кормилец в доме. Что мне надо семью одеть, обуть, создать ей нормальные условия. Я сам так поставил. Когда-то Вероника порывалась пойти работать, на что я ей ответил: «Если ты будешь получать больше, чем я, вопросов нет. А из-за копеек – ни в коем случае. Лучше тогда домом и ребенком занимайся». Меня полностью устраивает, как моя супруга справляется со своими обязанностями. Мы притерлись друг к другу, и каждый занимается своим делом. Причем у нас сейчас настолько мощное взаимопонимание, что порой слова и не требуются.

Например, я тупо валяться на диване ненавижу, в потолок плевать не умею. Но если вдруг принял горизонтальное положение. Вероника знает, что в такие часы меня лучше не беспокоить. И дочке говорит: папа устал. Бывает, так выложишься, что эмоций – никаких. Мухи на меня садятся – сил нет их отогнать. Только механически щелкаю каналы в телевизоре, и все.

При всей своей любви к семье я слабо представляю, как это – провести несколько дней безвылазно дома. Мой организм быстро начинает требовать адреналинчика: во что-то сыграть, с кем-то поспорить, посостязаться.

Помню, в межсезонье 2005–2006 годов в Арабских Эмиратах сидим с Андреем Тихоновым, Максом Калиниченко и с нашими женами, морским пейзажем наслаждаемся. Весело общаемся, но чего-то нам не хватает. Аж свербит! Стали по сторонам оглядываться, а там парень на пляже чеканит мячом, и лицо у него знакомое-презнакомое. Ну мы и не удержались. Калина навел справки, и правда: «жонглер» оказался своим человеком – братом друга Димы Парфенова, в определенных кругах известный как Рауль.

Рауль предлагает: «Ребята, сгоняем в футбол!» Еще как сгоняем! Проходим метров пятьдесят по пляжу, а там Хомич с Георгием Базаевым: «Айда с нами!» Затем встретились Ашветия и Алдонин. Потом еще наших поднабралось – в Эмиратах тогда треть Премьер-лиги отдыхало.

Поделились, мы с Андреем попали в разные команды. Конечно, на первых порах мы старались себя и друг друга беречь, но побеждать хочется всегда, не важно, где, с кем и когда соревнуешься. Вот в одном эпизоде Тихон сгоряча под меня и прыгнул. Как мы уцелели – непонятно. Он сидит, надкостницу трет, весь в песке, сквозь зубы цедит: «Извини, Тит, я не специально». А у меня палец на глазах распухает. После этого мы с Тишкой побрели в море охладиться и решили завязать, иначе до добра такая рубка не довела бы. Нас ребята из «Томи» чуть погодя звали еще в волейбол поиграть, но я сказал: «Спасибо, с нас на сегодня хватит».

И подобных эпизодов, когда спорт врывался в личную жизнь и полностью ее вытеснял, были сотни. Однажды занятный случай произошел у нас с Димой Аленичевым, когда он после возвращения из «Порту» в «Спартаке» выступал. Лето. Жара. У нас двухразовые тренировки с приличной нагрузкой. Дома у меня никого (мои на курорте), вот и отправились к Аленю. У Димы на участке корт, и мы по-настоящему с ним зарубились в большой теннис. С традиционными нашими подначиваниями, со злым таким юмором! Играли три сета, упорные все: семь-пять, шесть-семь… Он освещение включил, время за двенадцать, а мы все бьемся. Ноги и руки уже не слушаются, но и проигрывать никто не хочет. И никто не хочет сдаваться, и каждому надо взять реванш. Утром приехали на базу выжатые как лимон. Перебор, конечно, был, но спортсмен – он во всем спортсмен. Главное – не уступить!

* * *

Не представляю, кем бы я был, если бы не футбол! Ну кем бы? Инженером, экономистом, официантом? Каждый день ходил бы на работу согласно оговоренному графику, каждый день выполнял бы одни и те же функции. Профессий миллион, но не факт, что среди них я отыскал бы свою.