Эдемский Маг. ТОМ I - Игорь Швейц

повезёт, если вдруг им окажется не сам Эрик Мартен.

Тишина опять нахлынула как неистовый ветер, внезапно прекращая всяческие разговоры. Позади стеной стоял дремучий сказочный лес, спереди, за серой завесой, просвечивал город и его самые высокие остроконечные шпили. Страшный город, окружённый заснеженными высокими горными вершинами! Страшный город, что не просто так звался Чёрным!

Солнце освещало им путь и жарило спины, когда два мага наконец дошли до завесы.

— Настоящий туман, но в разы плотнее и гуще. Занятная техника. — завеса тянулась далеко вверх, закругляясь и продолжая свой путь дальше.

— Ещё никто не прорывался сквозь неё. Неужто мы будем первыми? — однако ни гордости, ни радости Демьян не чувствовал. — Опять я боюсь… Вот чёрт. Нисколечки я не изменился.

Саркис устремил взор ввысь, наблюдая за тем, как серый туман теряется под ярким голубым небом.

— Люди живут там под постоянным мраком, не ведая света солнца и голубизны неба. — зубы громко скрипнули. — Ничего — я здесь, чтобы всё это исправить!

Прежде, чем Демьян успел вставить своё слово, мощная богатырская рука, объятая ловкими прутьями огня, понеслась вперёд, гордо вонзаясь в туманную завесу. Рябь пробежала по всей серой стене, а в месте удара туман разошёлся в стороны, вскрывая огромную дырку. Окно в Чёрный город было пробито!

— Не смей трястись! Ты же мой друг. — богатырь улыбнулся и его тело прошло вперёд, оказавшись по ту сторону туманного мрака. Впервые туда ступила чужая нога, нога сильнейшего мага из Эдема! — Идём! Настало время и тебе взглянуть на это…

— Там… там что-то не так?

— Всё очень плохо. Давай, быстрей взгляни на это. Уверен, никто и представить не мог, что тут происходит такое!.. Мдэ, вот тебе и остроконечные шпили…

Ветер резко дунул в лицо и Демьян нервно сглотнул, подумав, что даже лес был лучшей участью для всех них.

— Я… я не хочу туда идти. Я… я до сих пор такая ничтожная тряпка!?

— Не говори ерунды! Проходи сквозь дырку, пока туман не затянулся. И давай быстрее — мы будем первыми людьми, что смогли прорваться в это место!

Оттуда тянуло чем-то ужасным и недобрым. Настоящие ворота в ад. Неужели Демьян добровольно пересечёт эту черту? Ноги сами понеслись вперёд и перепрыгнули через туман, наконец пройдя сквозь крупную дыру в серой завесе.

Воздух был ужасен, как и летающая тягучая атмосфера.

— Это… — парень сглотнул. — Это так похоже на конец света. И здесь… здесь никто не ж-живёт, правда?

Саркис неестественно улыбался. Он смотрел куда-то вдаль самым внимательным из своих взглядов:

— Ну если в таком месте могут жить люди, то я им не завидую. Даже больше — я желаю им скорейшей смерти!

Солнце почти не просачивалось сквозь туманно-охранные чары, отчего всё приобретало вековой пыльный серый оттенок. Вместо домов кверху тянулись чёрные муравейники, будто сложённые из праха и грязи. Вокруг кучковались груды мусора, от которых тянулись дымные дорожки. У горизонта пыхали трубы высоких чёрных заводов, а в воздухе витала угрюмая могильная тишина. Серо-чёрный город казался мёртвым трупом животного, в котором поселились мерзкие падальщики.

— Вот чёрт. Неужто здесь и вправду всё пусто? Тогда что тут вообще охраняют?

Два мага стали двигаться к муравьиным чернющим домам и из-под их ног вырывались пыльные плотные облачка. Забытый никому ненужный город. Серая пыль, осевшая на чёрной земле, покинутые деревянные башенки, змейкой расположившиеся вдоль серого барьера, проклятущая всеобъемлющая тишина.

— И ради этого мы пёрли сквозь засранный дремучий лес? Чтобы увидеть здесь покинутый городишко и пару, как хер стоячих, труб заводов? Просто сказка, молчу и хлопаю!

— Нет, подожди… — Демьян заметил это первым. — Смотри, пыль заканчивается. Резко и неожиданно. Тут… тут ещё кто-то есть и ходил он недавно.

Саркис оценивающе осмотрел землю и нашёл слова Демьяна вполне себе полезными:

— Наблюдай дальше. Идти вглубь города без нужных знаний — это выставить себя дураками и проиграть тяжёлую партию одним неловким и глупым ходом.

Повернувшись, Саркис обратил своё внимание на деревянные башни — единственные постройки, кои с уверенностью могли построить обычные люди.

— Наверное тут должна была находится особая пропускная охрана. Но почему башни пустуют? Всем стало плевать, учитывая общую сложную охранную систему? Подозрительно, подозрительно… Неужто о нашем прибытии уже знают?

И точно. О смерти королевы они давно должны были проведать. Тот безымянный некромант почувствовал бы смерть своего возрождённого экземпляра. Это значит…

— Не двигайся, парниша. Стой. Остановись. Есть что обсудить. — эдемский маг поманил юнца своим суровым пальцем.

Демьян мысленно поблагодарил друга. Идти и дальше по чёрной, словно сажа, земле ему хотелось меньше всего. А учитывая гробовую тишину, горы мусора, подозрительные чёрные муравейники и пустующие улицы — желание попросту пропадало.

— Что-то стряслось?

— Думаю, что да. Посмотри на эту линию из башен, примыкающую к охранному барьеру. — своей мощной рукой он обвёл эту длинную цепь. — Видишь, как она далеко идёт, совершенно не прерываясь, идя всё дальше и дальше?

Демьян проследил и медленно нервно кивнул.

— Как думаешь — для чего здесь эта китайская стена? — продолжил Саркис, попутно видя понимание в глазах Демьяна.

Их голоса так странно звучали в этой тишине… В мёртвом неживом воздухе, ведь только такой мог обитать в убитом бездыханном городе!

— Ты всё верно понял — это пункты охраны. Пустующие башни, покинутые своими воинами! Однако с какой целью их покинули? На то были причины?

Демьян задумался, или же постарался сделать умный вид. На деле его внимание привлёк некий шум. Нечто приближалось к ним и то был целый отряд… Небось вооружённый…

— Саркис, думаю к нам кто-то идёт и навряд ли с переговорами.

— С лихой песней и с мечом наперевес? Тогда давай их встретим как подобает! — пробасил маг, чувствуя потёкшую к ладоням густую ману. Энергия была наготове, как и всё тело эдемского мага.

Топот начинал сотрясать близлежащие постройки, особо часто скрипели деревянные башни, ходившие ходуном и поющие свои старческие песни. Демьян сглотнул и почувствовал как мана, что юркий трусливый заяц, прячется в груди, не смея наконец побежать по телу. Его