Исчезнувшая - Сьюзан Хаббард

— Болото остается болотом благодаря естественным пожарам, — говорил он. — Торф сгорает, остаются открытые озера. Не будь пожаров, это место уже превратилось бы в лес.

Только что я пребывала в полусне, краем уха слушая лекцию, слегка недовольная перспективой, по моему мнению, поджидавшей меня впереди. В следующий миг мы все полностью проснулись от визга Джейси.

Она увидела это первой: близко к берегу, среди «золотых дубинок», плавало что-то темное.

— Что? Что? — переспросила Джейси и снова завизжала. Потом завизжал еще кто-то.

Я села, но другие каноэ загораживали мне вид. По мере дрейфования лежавшее в воде открылось мне во всей красе — разметавшаяся по поверхности темная одежда и темноволосая голова. Тело выглядело ужасно неуместным. Оно выглядело неправильно.

Профессора вытащили мобильники. Сигнала ни у кого не было. Тогда они достали карты, пытаясь определить наше местоположение и отыскать наилучший путь к месту, где телефоны заработают.

— Джейси, как ты? — спросил профессор Райли.

Она согнулась пополам, тяжело дыша. Позже она сказала мне, что старалась удержать рвоту.

Хоффман велел второй девочке в каноэ Джейси взяться за весло.

— Остальные — гребем все.

Мы развернули каноэ, и Хоффман повел нас обратно к тому месту, где их спустили на воду. Мы развили вдвое большую скорость, чем в начале похода.

Время от времени я поглядывала на Джейси, дабы убедиться, что с ней все в порядке, но видела только ее спину. Она по-прежнему сидела, согнувшись, склонив голову так, чтобы не видеть ничего за бортами каноэ.

Бернадетта тоже все поглядывала на Джейси, и я слышала, как она что-то неразборчиво произнесла.

— Что ты сказала? — спросила я.

— Джейси выглядит, как шестерка Мечей, — ответила она, сидя вполоборота.

Я вспомнила изображение на карте Таро: женщина в плаще, наклонившаяся вперед в плоскодонке, за ее спиной перевозчик с длинным шестом, толкающий их к берегу, а перед ней шесть мечей, удерживающих ее на месте. Бернадетта говорила, что эта карта означает бегство.

Когда мы достигли пристани, все были вымотаны. Профессор Хоффман позвонил в 911, а профессор Райли вызвал автобус, чтобы забрать нас. Мы были надолго сыты дикой природой.

Остальные студенты держались непривычно тихо. Никто не хотел говорить о том, что мы видели, до тех пор пока не станет известно, что же мы видели на самом деле, но при этом не могли думать ни о чем другом. Когда автобус прибыл и мы направились обратно в кампус, Райли настоял на том, чтобы остановиться на бензоколонке, но никто не ел много.

Кампус и наша общага выглядели и пахли ободряюще знакомо. Мы с Бернадеттой втащили наши пакеты со спальниками и прочим снаряжением в комнату, и я бросила свой, чтобы включить свет. Но не смогла отыскать лампу.

— Включи верхний, — попросила я Бернадетту.

Когда она включила голую лампочку, детали обстановки бросились нам в глаза — наши разобранные койки, спальный мешок Осени на полу, а на нем и вокруг остатки моей расписной лампы. Должно быть, ее швырнули с силой, потому что тончайшие осколки стекла и фарфора мерцали на полу широким полукругом. Осень отсутствовала.

Я была слишком потрясена и вымотана, чтобы сказать, что думала: «Зачем Осени понадобилось разбивать мою лампу?»

— Потом уберем, — сказала я.

Бернадетта подняла взгляд от битого стекла.

— Но где будет спать Осень?

— Мы оставим ей записку. Мы можем завалиться к Джейси, а к услугам Осени кушетка в холле. — Меня не волновало, где ей спать. Я хотела обратно свою лампу.

Бернадетта взяла свой мешок, и я пошла за ней по коридору к комнате Джейси.

Бернадетта постучала. Когда Джейси открыла дверь — лицо белое, глаза красные, — Бернадетта сказала: «А мы к тебе».

Пришло время идти на ужин, и мы заглянули в нашу комнату. Осень по-прежнему не появлялась.

— Как ты думаешь, где твоя подруга? — спросила Бернадетта.

Я подумала о способности Осени влипать в неприятности в прошлом.

— Она девушка независимая, — сказала я, надеясь, что она больше ничего не разбила.

Наутро у меня спозаранку зазвонил мобильник. Голос Дашай звучал странно, без эмоций и акцента. Она сказала:

— Я звоню сообщить тебе, что к тебе скоро приедут.

То, как она говорила, навело меня на мысль, что наш разговор могут слушать посторонние, поэтому я тоже взяла нейтральный тон.

— Кто едет?

— Твоя мама. И Сесил. Агент Бартон.

— Могу я поговорить с мае?

— Ее тут нет, — ответила Дашай. — Она в Джорджии, навещает родных.

Единственная мамина родственница, ее сестра, проживала в Саванне, и мама никогда ее не навещала.

— Все в порядке? — спросила я.

— Она все объяснит, когда приедет. Она уже в пути.

— А как дела у тебя? — спросила я, чувствуя себя участником пьесы.

— У меня все хорошо, — произнесла она почти нараспев. — Я на той неделе съездила в Атланту поглядеть на старого друга.

«Должно быть, она имеет в виду Беннета», — подумала я.

— Как он?

— У него и его невесты все хорошо.

Неестественное спокойствие Дашай начало меня тревожить. Вскоре после этого мы распрощались.

Я вернулась в нашу комнату и, аккуратно переступая через осколки, забрала полотенца и шампунь. Помывшись и переодевшись, я осознала, насколько я голодна. Бернадетта еще спала, поэтому я отправилась в холл узнать, не хочет ли позавтракать Осень. Но старая кушетка в общей комнате была пуста.

Завтракать я отправилась в одиночестве.

Я вернулась к себе в комнату и как раз подметала осколки лампы, когда вошла мае. Я бросила швабру и обняла ее. Когда мы отстранились друг от друга, выражение ее лица не на шутку встревожило меня — она казалась выжатой, словно не спала несколько дней.

— Что стряслось? — спросила я.

И тут вошел агент Бартон. Он извинился, что беспокоит нас, но в голосе его не чувствовалось сожаления.

По его предложению мы отправились в библиотеку, в уединенный уголок, называвшийся «кабинетом для научной работы». Бартон вынул диктофон и несколько раз кашлянул, чтобы проверить его. Таким мрачным я его еще не видела.

Затем он сообщил мне, что та штука на болоте была мертвым телом, и тело это принадлежало Осени.

После — спустя неделю собеседований с Бартоном и в Полицейском управлении штата Джорджия, после серии проверок на детекторе лжи, пребывания в состоянии шока — я услышала от мамы извинения. Она сказала, что хотела позвонить, предупредить о надвигающейся беде, но они с Дашай решили, что пусть лучше полиция увидит мою первую реакцию на новости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});