Войны и миры: Отряд "Омега" (с испр. орфографией) - Кирилл Якимец

Миновали несколько поворотов и две лестницы.

— Где каюта?

— Скоро, — буркнул пират.

— Совсем скоро, — раздался за спиной знакомый хриплый бас. Щелкнули предохранители.

Василий оглянулся. Хафизулла и Георгий уже стояли в боевых стойках, но прямо в лица им смотрели дула винтовок и автоматов. Мин-хан лениво почесывал брюхо пятерней. В другой руке он сжимал огромный пистолет с изогнутой костяной рукояткой. Спереди тоже послышалось щелканье — пираты были со всех сторон.

— Отпусти Джека, янычар, — сказал Мин-хан. Василий с силой толкнул Джека в Мин-хана и хотел было метнуть вдогонку нож, но почувствовал, как в спину уперлось сразу несколько дул, и замер. Кто-то аккуратно вытащил нож у него из руки.

Мин-хан усмехнулся.

— Здесь же телекамеры всюду, янычар. Это раньше был тюремный корабль. — Он повернулся к своим людям. — Братва, связывай этих раздолбаев. Мы им сейчас срамное действо покажем.

Колючая проволока, которой их связали, жгуче впивалась во все тело. Джек шел рядом с Василием и через каждые несколько шагов больно пинал его под ребра, покрикивая по-немецки:

— Быстрее, быстрее, белая свинья!

Каюта для гостей оказалась довольно тесной: в ней помещалась только большая двуспальная кровать, монументального вида чугунный умывальник и два кресла. Очередь из пиратов вытянулась вдоль коридора. А на кровати лежала обнаженная Ольга. Она все еще была без чувств. Пленников привязали проволокой к умывальнику. Мин-хан расположился в кресле и регулировал «процесс».

— Первым идет Джек, он сегодня пострадал. Потом — бомбардиры, они сегодня отличились. За ними — первый помощник… Начали! Давай, Джек.

Джек ухмыльнулся и, скинув серые штаны, взгромоздился на принцессу. Георгий стонал, Хафизулла молчал и думал, наверное, о том, как бы получше перерезать проволоку. А Василий с ужасом ждал, когда Ольга проснется.

Но Ольга не просыпалась. На ней уже пыхтел первый бомбардир, а она продолжала спать, приоткрыв рот. Джек застегивал штаны — и вдруг замер.

— Камрад хан, а я хочу еще!

— Сразу не мог догадаться? — нахмурился Мин-хан. — Жди теперь, пока вся очередь пройдет… Во! Если силы много, можешь харкнуть в рожу кому-нибудь из этих басурман.

Мин-хан обернулся к весело галдящей очереди.

— Тихо! Эй, тихо, братва!

Все замерли.

— Кто желает, может после девки обхаркать басурман. Они убили Брэди!

Густой плевок Джека попал Василию в левый глаз. Связанными руками вытереться было невозможно. За этим плевком последовали еще плевки. Уже человек десять воспользовались Ольгой — а она все еще была в отключке. И ни один пират не пренебрег своим правом плюнуть в пленников. Георгий яростно мотал головой, Хафизулла стоял неподвижно.

Неожиданно послышался слабый стон. Ольга пошевелила рукой…

— Стоп!

Мин-хан вскочил с кресла и начал развязывать кушак.

— Девка очнулась. Теперь я побалуюсь. А ну все вон!

Пираты, толкаясь, попятились из каюты. Ольга снова застонала. Василий обмер от ужаса. Огромная туша Мин-хана была уже на принцессе.

— Ничего, девонька, ничего. Старый конь борозды не попортит. Сейчас ты испытаешь космический кайф… Ох!..

Пират дернулся — колено Ольги врезалось ему в пах. В тот же миг Ольга, сложив ладони лодочкой, попыталась ударить пирата с обеих сторон по ушам. Одну руку он успел удержать, но второй удар достиг цели. Из уха Мин-хана потекла кровь. Пират взвыл и занес над лицом принцессы кулак величиной почти с ее голову, но Ольга, мгновенно подтянув ноги к груди, пнула обеими пятками Мин-хана в лицо — и уже через секунду стояла около кровати в боевой стойке. Пират скатился на пол по другую сторону кровати и сразу поднялся. В руке его был пистолет. Выстрелить он не успел, от сильного толчка повалился на пол. Ольга тоже упала. Корабль дрожал крупной дрожью, пару раз померк свет.

— Эй, что там за херня? — заорал, не вставая, Мин-хан.

В каюту ввалился Джек. Посмотрел полными страха глазами сначала на Мин-хана, потом на Ольгу. Снова на Мин-хана.

— Все уже на местах, камрад. Флот Шабеля. У них блидовские истребители.

Ольга уже опять была в боевой стойке. Мин-хан, ругаясь, поднялся на ноги. Повернулся к Ольге.

— Ну вот, девонька, не буду тебя убивать, — спокойно сказал он. — С тех пор, как у Шабеля появился этот черт, они с ума сошли. Все. Они с тобой такое натворят — сама смерти пожелаешь. Джек, в рубку. Авось еще отобьемся.

Как только пираты покинули каюту, большое овальное зеркало, висевшее на стене, звонко раскололось, рассыпалось блестящими осколками, а на его месте возникло уродливое рыло абордажного стебля. Черные губы раскрылись, и из узкого лаза в каюту посыпались новые пираты. Они мало чем отличались от предыдущих, если не считать, что на головах у всех были надеты красные фески. Ольга замерла в стойке, удивленно моргая. Пираты, не обращая внимания на пленников, бросились из каюты в коридор, где уже во всю кипела драка.

Последним из лаза выскочил Пурдзан. Он уставился на Василия, пару секунд молчал, потом улыбнулся во всю морду.

— Гирей-ага! Удача! А где наши?

Он перевел взгляд на Ольгу.

— Где-то… Вспомнил! Дома я вас видел, ханум, только вы были в одежде. А ничего! Копыта бы вам только…

Василий, наконец, опомнился.

— Пур! Ты что? Ты пират?!

Пурдзан достал из-за пояса минирацию, потыкал в кнопки.

— Салих, слышишь меня? У тебя, вроде, кусачки были… Во-во, дуй в каюту, где двуспальная кровать. Где три пленника и женщина… Ну спроси! Забыл, как спрашивать? В яйца ткни кого-нибудь ножом — сразу скажут.

Он сунул рацию обратно и ответил Василию:

— Нет, курпан-баши. Мы не пираты, мы людьми не торгуем с неверными. Мы — бедуины.

Глава 3

Ольга потребовала мести. Мстить оказалось практически некому — бедуины перебили почти всех пиратов. Осталось человек двадцать. Среди них, правда, были Джек и Мин-хан.

В самом центре корабля находилось круглое помещение, уставленное стальными козлами. К ним и привязали пиратов. Раньше, догадался Василий, когда этот корабль был тюрьмой, здесь находилась камера пыток. Пираты устроили в камере пыток свою сокровищницу, но теперь все сокровища перекочевали на основной корабль бедуинов — неправильной формы угловатую громадину. А камеру пыток Ольга решила использовать по назначению.

Пурдзан распорядился подобрать для принцессы подходящую одежду — ее собственную форму найти не удалось. Теперь на Ольге переливались всеми оттенками зеленого широкие атласные шаровары, заправленные в высокие оранжевые сапоги с загнутыми носами. Сверху принцесса надела голубую парчовую куртку с воротником-стойкой, плотно обхватывавшим горло — такую короткую, что плоский мускулистый живот с черточкой пупка остался открытым. С плеч свисал почти до пола красный шелковый плащ, расшитый серебряными цветами. Свои длинные волосы Ольга заплела в косу и уложила короной на голове, укрепив сверху булавкой с огромным сапфиром. Пиратская сокровищница была полна такими безделушками. Впечатление портил только широкий черный кожаный ремень, украшенный безвкусными стальными заклепками, к которому были пристегнуты ножны с длинным кинжалом и кобура с пистолетом Мин-хана.

Самого бывшего пиратского командира привязали к крайним козлам. Его брюхо грузно колыхалось в такт бесчисленным ругательствам, которые он не переставал выкрикивать.

Но Ольга начала не с него. Она решила начать с другого конца.

— Меч, — потребовала она.

Меча ни у кого не было, ей сунули в руку штык-пилу.

Василий стоял возле Пурдзана и чувствовал себя отвратительно: плевки все еще горели у него на лице, но его жажда мести не простиралась дальше простого убийства.

— Пур, это обязательно?

— Ханум желает, ребятам нравится.

Василий, скрепя сердце, решил согласиться: главное сейчас — завоевать расположение бедуинов. А бедуины помогут достичь основной цели отряда «Омега».

Подойдя к первому пирату, Ольга двумя быстрыми движениями штыка разрезала на нем одежду крест-накрест. Пират, юнец лет девятнадцати, что-то шептал на незнакомом Василию языке. На гладком лбу его выступили крупные капли пота. Ольга рукой в малиновой кожаной перчатке схватила юнца за мошонку и, взмахнув штыком, отсекла ее. Юнец не потерял сознания, он пронзительно заорал. Ольга швырнула мошонку ему в лицо, обошла козлы и принялась методично отпиливать штыком правую руку пирата. Через некоторое время пират сник, глаза его закатились. Ольга, не закончив отпиливать руку, перерезала юнцу горло. Все шикарное облачение принцессы было забрызгано кровью. Она недовольно оглядела штык и бросила его на пол.

— Дайте что-нибудь поострее.

Низкорослый кривоногий бедуин с густой бородой подскочил к Ольге и молча протянул ей кривую саблю. Сабля напоминала парадный янычарский ятаган, но была на пол-локтя короче и, очевидно, во много раз острее.