Романов. Том 4 (СИ) - Кощеев Владимир

— Скажите, княжич, насколько серьезно вы настроены в отношении моей дочери?

Что ж, к чему-то подобному я был готов. Интерес богатого княжича к пребывающей практически в нищете боярышне, постоянная помощь, о которой Инга Валентиновна не может не знать. Тут ни одна мать не поверит, что я просто мимо проходил.

— Я полагал, Виктория Львовна уже все вам рассказала, — улыбнулся я. — Но могу вас заверить, Инга Валентиновна, я настроен крайне серьезно и очень решительно.

Она спокойно кивнула и вновь отпила из своей чашки. Казалось, мы не о ее дочери говорим, а все еще обсуждаем погоду. Впрочем, только казалось — я все же заметил чуть сильнее сжавшиеся пальцы.

— Вас не смущает, что Виктория не имеет большого приданого? — уточнила боярыня. — Не поймите меня неправильно, Дмитрий Алексеевич, я знаю, что Романовы очень богаты, и для вас любое приданое покажется незначительным. Но меня беспокоит, как будут смотреть и обращаться с моей дочерью в вашей семье после вашего возможного предложения.

— Я не наследный княжич, Инга Валентиновна, — покачал я головой. — Однако моего состояния и положения хватит, чтобы Виктория Львовна ни в чем не знала нужды. А что касается вашего вопроса о приданом, то не извольте беспокоиться, я верю, что ваша дочь в скором времени станет если не самой завидной невестой, то войдет в первую десятку уж точно.

Боярыня чуть прикрыла глаза на секунду.

— Вы выбрали ее именно поэтому? — спросила Морозова. — Не поймите меня неправильно, Дмитрий Алексеевич, но после всего, что нам довелось пережить, поневоле станешь подозрительной. У меня отняли все, оставив лишь этот особняк и моих детей. Я безмерно благодарна вам за помощь, которую вы оказали и мне, и моему сыну…

Я покачал головой.

— Инга Валентиновна, я понимаю ваши опасения и осознаю, насколько вам не хочется отдавать Викторию за первого встречного, кто проявит к ней интерес. Я бы мог сказать, что ваша дочь очаровала меня с первого взгляда, однако одной лишь внешности недостаточно. У нас общие интересы, что гораздо важнее, у вашей дочери огромный потенциал, потрясающие знания.

Понятно, на что намекала боярыня. Потеряв мужа, отдав все состояние. Теперь она опасалась, что у нее отберут дочь. Что я просто успел раньше остальных, разглядел драгоценный камень и спешу прибрать его к рукам первым.

— С моими возможностями Виктория Львовна раскроется как настоящий гений, — продолжил я после короткой паузы. — Она этого заслуживает. Я не сомневаюсь в ее успехе. К тому же я не стану запрещать ей общаться с семьей. Потому что я сам считаю, что семья — это наше главное достояние. И, говоря откровенно, до сих пор я не имел права помогать Морозовым, так как вы подчиняетесь великому князю Московскому. Но когда Виктория Львовна станет моей невестой, ваши проблемы исчезнут. Я не покупаю вас ни в коем случае, однако говорю прямо: я сделаю все, чтобы ваша дочь была счастлива и никогда не усомнилась во мне.

Инга Валентиновна помолчала несколько секунд, и я продолжил:

— У меня есть определенная репутация. Кто-то в обществе считает меня маньяком, кто-то отморозком, кто-то уверен, что я избалованный золотой мальчик. Но никто и никогда не скажет, что я не сдержал своего слова.

Теперь боярыня улыбнулась.

— Это правда, Дмитрий Алексеевич, и я рада, что мы смогли поговорить открыто.

— Я тоже этому рад, Инга Валентиновна, — склонил голову я.

В этот момент в дверь постучались, и к нам вошел Григорий.

— Виктория Львовна, — объявил мужчина, и я встал с дивана.

На этот раз боярышня выбрала узкое темно-фиолетовое платье в пол, выгодно подчеркивающее фигуру, но при этом не показывающее ничего лишнего. Сложная прическа на голове поддерживалась уже презентованной мной заколкой. Легкий макияж, едва заметный, подчеркивал глаза девушки.

— Виктория Львовна, вы само воплощение красоты, — заверил я, разглядывая красавицу передо мной. — И позвольте вручить вам этот небольшой подарок от себя лично в знак моего восхищения.

Шкатулка щелкнула замком, открывая обеим Морозовым вид на лежащий внутри браслет. Боярыня бросила взгляд на дочь, а Виктория с улыбкой произнесла:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Спасибо, Дмитрий Алексеевич, — сказала она, поворачиваясь к матери.

Инга Валентиновна приняла украшение и застегнула его на свободном запястье боярышни. Виктория несколько раз повернула руку, разглядывая новую черную розу, на губах девушки все это время была улыбка, а на щеках — так нравящийся мне румянец.

— Вам очень идет, — заверил я. — Позволите сопроводить вас в театр?

— Ведите, княжич, — отозвалась та, быстро посмотрев на мать.

Инга Валентиновна обвела нас обоих взглядом, после чего милостиво кивнула, отпуская.

На улице было уже темно, но небо оставалось безоблачным. Холодный резкий ветер чуть подергал боярышню за прическу, но был вынужден отступить. Я помог девушке занять место в машине, и сам сел за руль.

— Этот автомобиль уже не выглядит таким резвым, — заметила Виктория, машинально поглаживая браслет на руке. — Вы учли мои пожелания, спасибо, Дмитрий.

— Всегда к вашим услугам, — ответил я, заводя двигатель.

От особняка Морозовых до театра было рукой подать, и времени у нас в запасе еще было достаточно, так что я не спешил. Виктория несколько минут молчала, глядя в окно, но все же заговорила первой:

— Сегодня Салтыкова и Комарова получили допуск, — сказала она, явно пытаясь за рабочей темой скрыть собственное волнение. — Мы договорились начать с понедельника, времени уже осталось совсем немного.

— Я и не сомневался в том, что именно они станут первыми, — с улыбкой ответил я. — И рад, что теперь часть нагрузки с вас будет снята.

— Спасибо.

Мы доехали до театра, и я хмыкнул, наблюдая за журналистами, выстроившимися вдоль входа в здание. Сотрудник театра тут же подбежал к машине. Выбравшись наружу, я обошел «Танк» и сам открыл дверь Виктории. Девушка на миг прикрыла глаза от вспышек камер со всех сторон, но я быстро подхватил ее под руку и повел к открытым дверям.

— И снова я с вами на официальном светском мероприятии, — заметила Морозова, шагая рядом.

— Да, и кто-то обязательно разбогатеет на тотализаторе, когда узнает новости о нас, — заметил я. — Конечно же, когда вы дадите свое согласие.

— Вы обещали не торопить, — напомнила Виктория, чуть прищурив глаза.

Я повел плечом.

— Всего лишь констатирую факт, — улыбнулся я.

Внутри нас тут же встретили новые люди. Благородную публику запускали вперед остальной, да еще и по отдельному коридору, так что нас видело немало аристократов Русского царства. И если Виктория старалась не робеть, я ни на кого внимания не обращал, ведя девушку к нашей ложе.

На нашем балконе уже были убраны лишние сидения, а на столике разместилась корзинка с цветами, пара бокалов, стояло в ведерке льда шампанское. Я помог Виктории опуститься в мягкое кресло, и сам сел рядом. За тяжелой шторой, отделяющей нас от коридора, выстроились бойцы Романовых. Так что нас никто не потревожит без моего ведома.

Публика продолжала прибывать в зал, Виктория осматривалась, явно чувствуя себя здесь в безопасности. Я же просто любовался ей, дожидаясь, когда же представление начнется. Мельком бросив взгляд в сторону балкона напротив, я улыбнулся и отсалютовал бокалом.

— Дмитрий, кого вы приветствуете? — спросила Виктория, обратив внимание на мой жест.

— Иван Михайлович и Елизавета Петровна, — ответил я.

Собственно, вся та половина балконов была занята великокняжескими родами. На нашей стороне оказались простые князья и бояре. Маленькое, казалось бы, разделение, но еще раз подчеркивающее, что Рюриковичи — отдельная каста.

В зале погас свет, занавес медленно раскрылся, открывая декорации.

— Надеюсь, вам понравится, — шепнул я Виктории на ухо, чем заставил девушку покраснеть. — Я очень люблю оригинальную историю.

— Я тоже, — повернувшись ко мне, ответила Морозова.

Мы оказались очень близко друг к другу, практически касаясь друг друга. Я почувствовал на своем лице ее взволнованное дыхание. Но в этот момент действие на сцене началось, и мы повернулись туда.