Лес огней (ЛП) - Тапскотт Шари Л.

— То есть если бы я была простой девушкой из обычной семьи, а не принцессой?..

Рука Риза нашла мою талию, и он притянул меня к себе. Наши лица оказались ещё ближе, чем были до этого.

— Я бы ни на шаг тебя не отпустил, — он издал горький смешок, будто над самим собой. — Хотя о чём это я? Знаю, что нельзя, и всё равно не могу держаться вдали от тебя.

Моё сердце дало трещину. Почему жизнь так несправедлива? Почему она отняла у меня Бритона? Почему отправила меня на Реквимар? Я не хочу быть королевой… И не хочу выбирать короля.

Я просто хочу быть рядом с Ризом.

— Мы можем ненадолго притвориться, что у меня нет никакого титула? — прошептала я, касаясь пальцами мокрых волос на его затылке. — Или это было бы неправильно?

— Это было бы неправильно, — убеждённо подтвердил Риз.

И всё же его рука сжала меня крепче, притянула ближе, его действия полностью противоречили словам.

Его глаза не отрывались от моих. Мы стояли так близко, что было почти невыносимо.

— Но мне не хватит духу остановить тебя сейчас. Если тебе нужен я, тогда я в твоём распоряжении. Но только, прошу тебя, помни, что эти несколько минут — это всё, что у нас есть.

Я облизнула губы, и он взглядом проследил движение моего языка. Моё дыхание стало быстрым, отрывистым, а пальцы Риза впились в мою кожу самым волнительным образом.

Приняла решение, о котором, скорее всего, пожалею, и… медленно отстранилась. Разочарование мелькнуло в зелёных глазах Риза, когда я создала дистанцию между нами, но я старалась быть сильной.

— Если минуты — это всё, что ты можешь мне дать, то не хочу растрачивать их сейчас. Я сохраню их, надёжно спрячу. Для всех наши отношения останутся чисто платоническими, но однажды — когда мне это понадобится больше всего — я вернусь к твоему обещанию.

— Амалия… — в голосе Риза прозвучала боль.

Не в силах удержаться, я наклонилась вперёд и оставила мимолётный поцелуй на уголке его губ. На мгновение мне показалось, что рыцарь сомкнёт объятья, поймает меня в ловушку и убедит использовать обещанные минуты прямо сейчас.

Но он этого не сделал.

— Можешь вычесть секунду из общего времени, — слегка поддразнила его, снова отстраняясь. Затем выбралась из горячего источника, с меня стекала вода. Я собиралась сразу побежать в дом, но замерла на месте.

Сотни крошечных белых цветов, сверкающих так, будто покрыты утренней росой, покрывали берег озера, простираясь далеко за пределы поля зрения.

— Откуда они взялись? — прошептала я благоговейно. Их не было здесь раньше.

Риз поднялся из воды и встал рядом со мной. Он взглядом обвёл берег, а его рот сжался в узкую линию. Он ничего не произнёс, но слова здесь были излишни. Мы оба знали ответ.

Это магия.

36

Риз

Внезапное появление цветов обеспокоило меня. Судя по тому, как загорелись глаза принцессы, это явно нетипичное явление, даже для Реновы.

Мне бы очень не хотелось думать об этом, но я снова задавался вопросом — может ли быть дело в самой Амалии? Магия, хорошая и плохая, словно бы преследовала её с начала Реквимара. Что ей надо от принцессы? Почему её притягивало к Амалии, как магнитом?

Я никогда не слышал ни о чём подобном. Магия, она просто… существовала. В самой земле. Мы не могли прикоснуться к ней, не могли управлять ей и вообще как-либо контролировать.

Как я мог защитить принцессу, если не знал, почему магия к ней прицепилась?

С ноющей болью в самом центре груди понял, что это недолго будет моей заботой. Скоро это ляжет на плечи Эдвина. Амалия станет его королевой, его женой.

Шальная мысль не выходила из головы. Она засела там несколько дней назад, дразнила, мучала и звучала ещё громче после нападения тирейта. Что, если я не стану переводить Амалию через границу? Что, если я останусь здесь, вместе с ней? Смогу ли я повернуться спиной к своей семье и своему народу, просто чтобы не предавать женщину, чувства к которой крепли с каждым днём?

Я понимал, что эта безумная идея — совсем не вариант. Я уже предал Амалию. Это был вопрос времени, когда она узнает, кто я такой и что я совершил. Но разве это причина продолжать ступать по тёмному пути? Если я не смогу уговорить принцессу пересечь Разлом и пойти в мой мир добровольно, мне придётся похитить её.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Таков был план с самого начала: очаровать её, подружиться, завоевать доверие. А затем привести к брату — уговорами или силой.

Влюбляться в неё не было частью плана.

Изначально, до встречи с Амалией, я оправдывал себя тем, что Эдвин — хороший человек. Он будет добр к ней. Хотя кому какая разница, что будет с принцессой Реновы? Её народ проклял нас. В том, что их королевский род оборвётся, виноваты они сами.

Мой старший брат, однако, был против отцовского плана. Он говорил, что это слишком расчётливо, цинично… и просто неправильно. Но сложно было придерживаться своих принципов, когда люди кругом страдают, особенно если это твои мать и сестра.

Я согласился отправиться в Ренову, добровольно став орудием мести в руках семьи, сам вызвался выполнить грязную работу. Потому что я пойду на всё ради них, особенно ради Эдвина. Он всегда был для меня примером — герой, почитаемый нашим народом.

Я был готов на всё, но только Амалию отдать ему не мог.

Принцесса улыбнулась мне, когда мы снова въехали в город, не зная, какие мысли бродили в моей голове. Закатное солнце сверкало в её уже почти высохших волосах, придавая им золотистый оттенок. Она пленила моё сердце и даже не осознавала этого.

Я сосредоточил внимание на городских вратах, напоминая себе, что слишком далеко зашёл, чтобы поворачивать назад. Что сделано, то сделано.

Мне оставалось только идти дальше.

Гейдж уже проснулся к тому времени, когда мы вернулись в лазарет, но с ним было что-то не так. Лицо стало слишком бледным, а дыхание затруднённым. Но больше всего меня беспокоил сероватый оттенок кожи. Едва заметный, но я уже видел такое в Дрейгане. На ранних стадиях.

Он сел в постели, притворяясь, что идёт на поправку, но это было не так. Ему будет становиться только хуже.

Когда Амалия завела со своим кузеном разговор, я увёл Кента в сторону.

— Ты давно проверял его рану?

Врач бросил взгляд на принцессу и понизил голос:

— Кровотечения нет, но что-то не так.

— Кожа вокруг раны красная и воспалённая? Немного влажная по краям?

Брови Кента взлетели.

— Откуда ты знаешь?

Ужас сковал мои внутренности, я развернулся к Амалии. Взгляд зацепился за её перевязанную ладонь, и страх кольнул грудь иголкой.

— Нам надо уходить, — скомандовал ей.

— Что? — потрясённо откликнулась она.

— Тебе нельзя здесь находиться.

Она смотрела на Гейджа, собираясь возразить. Её кузен поймал мой взгляд и кивнул. Он понимал, что дело дрянь.

— Иди, Амалия, — согласился он. — Я всё равно хотел бы ещё поспать.

По понятным причинам, обеспокоенная моим поведением, Амалия оглянулась на него через плечо, пока я тащил её прочь из палаты. Кент вышел следом.

Как только дверь за нами закрылась, Амалия вырвалась из моей хватки.

— Что с ним?

— У него началась инфекция, — объяснил я. — Очень заразная.

— Инфекция? Что за инфекция?

Кент подошел ближе.

— Я бы тоже хотел это знать. Раньше мы не сталкивались ни с чем подобным, а сейчас в лазарете уже четыре таких случая.

Не стоило приводить сюда Гейджа, но откуда мне было знать? Мы в Ренове, а это болезнь, терзающая Дрейган.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Почему проклятье распространялось?

— Это магия. От неё нет лекарства, — я посмотрел на Амалию. — Здоровые мужчины и женщины в расцвете сил способны побороть заболевание. И многие живут. Но дети, старики, слабые здоровьем… Им не так везёт.

— Никогда не слышал о таком, — Кент был явно озадачен и расстроен. — Я учился вместе с королевскими врачами в Кенроу. Откуда тебе известно то, что неизвестно мне?