Тонущие города - Разумов Геннадий Александрович

Однако воздействия на атмосферные процессы пока дают не только ожидаемые результаты, но и нежелательные косвенные последствия. Эксперименты над ураганами оказали ощутимое влияние на климат больших территорий, вызвав засухи в одних местах и наводнения в других. Ураган «Агнес» в июне 1972 г. был засеян йодистым серебром, после чего буря утихла. Но на приморских равнинах от Флориды до Нью-Йорка прошли сильные дожди, вызвавшие наводнения со значительным ущербом.

Как во многих случаях воздействия на природу и, может быть, в наибольшей степени при воздействии на атмосферу, требуется тщательный и всесторонний учет всех возможных последствий. Управление атмосферными процессами обещает человечеству огромную выгоду, но при неосторожном использовании может грозить опасными последствиями.

Характерные условия нагонных наводнений возникают вблизи устьев рек. Штормовой нагон «запирает» сток реки и подъем уровня воды происходит за счет совместного действия этих факторов. Известный пример таких нагонов — наводнения в Ленинграде. Затопления в нем происходят ежегодно, иногда по несколько раз в год, начиная от времени основания города и по сей день. Высота подъема воды и площадь затопления различны. Подъемы воды выше 1,5 м над ординаром (ординар — средний, примерно за 100 лет, уровень у пристани возле Горного института) зарегистрированы около 230 раз начиная с 1703 г. Первое катастрофическое наводнение — 3,1 м над ординаром — произошло 10 сентября 1777 г., а самое крупное наводнение — 3,89 м над ординаром — 7 ноября 1824 г., когда невские воды покрыли две трети территории города. Описание этого наводнения с достаточно ясным указанием причин и следствий дает А.С. Пушкин в «Медном всаднике»:

…Силой ветров от залива Перегражденная Нева Обратно шла, гневна, бурлива, И затопляла острова. Погода пуще свирепела, Нева вздувалась и ревела, Котлом клокоча и клубясь, И вдруг, как зверь, остервенясь, На город кинулась. Пред нею Все побежало, все вокруг Вдруг опустело — воды вдруг Втекли в подземные подвалы, К решеткам хлынули каналы, И всплыл Петрополь, как Тритон, По пояс в воду погружен…

Это наводнение смыло 324 дома, серьезно повредило 3257 домов (а в ту пору на Невском проспекте стояло всего 100 домов), погибли 208 человек (по другим источникам — погибли 569 человек), 3600 голов скота.

Через 100 лет, 23 сентября 1924 г. подобное наводнение повторилось — 3,69 м над ординаром. Было затоплено несколько районов — около 70 км2 территории города, пострадали порт, ряд заводов и фабрик, снесено несколько мостов. Наводнения приносят большой ущерб городу: в 1955 г. — 403,5 млн. руб., в 1975 г. — 366 млн. руб., а в среднем по 90,5 млн. руб. ежегодно.

Еще Петр I пытался противодействовать наводнениям, приказав рыть на Васильевском острове каналы-отводы, по которым во время нагона воде было бы куда деваться.

Это намерение не было доведено до завершения.

После наводнения 1777 г. Екатерина II, по заключению «знатоков», сделала выговор начальнику городской полиции за то, что «суда стояли столь неправильно, что они помешали невской воде выйти в море». Такое вот было «научное» обоснование.

Через год после наводнения, описанного в «Медном всаднике», был объявлен всероссийский конкурс на проект защиты Петербурга от наводнений. В 1835 г. профессор П.П. Базен, директор Петербургского института путей сообщения, основываясь на действительно научных представлениях о причинах нагонных наводнений, предложил проект защиты города: пересечь Финский залив дамбами длиной около 20 км от Ораниенбаума (ныне Ломоносов) через Кронштадт к Лисьему Носу на северном берегу, с устройством шлюза. Этот проект положен в основу и современного плана защиты, вошедшего в генеральный план развития Ленинграда.

Рис. 56. Схема защиты Ленинграда от наводнений 

В 1978 г. был утвержден проект, представленный Ленинградским отделением института Гидропроект им. С.Я. Жука, а в 1979 г. принято постановление Совета Министров о строительстве сооружений защиты, завершить которые намечено в 1990 г. Этот сложный комплекс сооружений (рис.56) длиной более 25 км включает 11 каменно-земляных дамб, 2 судопропускных сооружения шириной 110 и 200 м, 6 водопропускных отверстий с 64 затворами шириной по 24 м. Максимальный расчетный подъем уровня воды — 5,4 м. По гребню сооружений через Финский залив пройдет шестиполосная автомагистраль — часть скоростной кольцевой дороги, проектируемой вокруг Ленинграда. Под судоходными каналами прокладываются туннели, над водопропускными пролетами возводятся мосты.

Проект имеет обоснование, в котором принимали участие ученые и инженеры 52 исследовательских и проектных организаций. Во ВНИИ гидротехники им. Б.Е. Веденеева в 1984 г. построена не имеющая себе равных по размерам гидравлическая модель Невской губы.

В ходе строительства защитных сооружений стала, однако, ухудшаться экологическая обстановка. В 1986–1988 гг. в печати начали публиковаться выступления чуть ли не об «экологической катастрофе», о том, что в результате уменьшения водообмена Невская губа может превратиться в гниющее болото. Первые признаки этого уже появились в виде застойных зон с обилием сине-зеленых водорослей. Специалисты объясняли это тем, что строители не выполняли всех требований проекта. В 1984 г. был открыт сухопутный проезд от северного берега залива на остров Котлин, что улучшило условия для продолжения строительства. Требование же по расчистке строившихся водопропускных отверстий не было выполнено. В результате — образование застойной зоны. Кроме того, строительство гидротехнического комплекса ведется с опережением предусмотренного создания водоочистных сооружений во всем бассейне Невы и Ладожского озера. Ухудшение экологической обстановки рассматривалось поэтому как временное явление.

Отвечая корреспонденту Литературной газеты, главный инженер проекта С.А. Агалаков растопыренными пальцами уперся в стол: «Вот дамба. Это же гребешок. Вода свободно циркулирует в проемах». И хотя общее сечение проемов в полтора раза больше площади рукавов дельты Невы, дамба отнюдь не гребешок. Двухсотметровые отверстия сменяются километровыми глухими плотинами.

Обеспокоенная общественность не принимает на веру доводы специалистов. Вот, например, высказывание писателя Б. Можаева в Литературной газете (1988 г.): «А сколько нелепостей встречаешь при решении технических проблем! Как, скажите, мог прийти в голову проект чудовищной ленинградской дамбы? Недавно был в Голландии, одна треть территории которой отвоевана у моря и находится на 20–40 м ниже его уровня. Там строительство водозащитных сооружений является для страны роковым вопросом: «Быть или не быть?» И как же они его решили? Они тоже построили дамбу, но не такую, какую упорно, несмотря на все выступления общественности, возводят в Ленинграде, — не сплошную стену, а подъемные шлюзы. Они отлично знают, что шлюзовой способ дороже сплошного во много раз, знают и то, что на шлюзы нельзя списать сотни «лишних» миллионов гульденов, как можно это сделать при возведении сплошной дамбы — мол, засыпали в дамбу десять миллионов тонн грунта, а его море унесло. Надобно списать расходы… Знают и голландцы эту уловку, эту липовую дешевизну. Но возвели они шлюзы и в конечном итоге выиграли: там вода не зацветет, не завоняет… В обычном состоянии шлюзы подняты, морская вода свободно проходит в лагуны и выходит из них. В шторм шлюзы опускаются и надежно охраняют землю от наводнения. И представьте себе, именно общественность заставила специалистов построить этот более дорогой, но в конечном итоге и более экономичный шлюзовой вариант».