Плейлист «Долго и счастливо» - Эбби Хименес

пальцев в грудь.

Джейсон просиял.

— Где дети?

— Болеют. Карен осталась с ними. То ли простуда, то ли уши, то ли черт знает что. Вечно всякую дрянь из школы приносят.

Дэвид открыл багажник, достал мой чемодан и рюкзак Джейсона. Джейсон поднял дрова и кивнул мне, чтобы я шла следом. Такер, похоже, понял, куда попал. Он подбежал к входной двери, заскребся и заскулил.

— Мама очень на тебя злится, — сказал Дэвид, покачивая моей тяжеленной поклажей, словно она весила меньше галлона молока. — Вы уже давно должны были быть здесь.

— Мы останавливались в Дулуте, — сообщил Джейсон.

Дулут оказался потрясающим городком. Мы прогулялись вдоль Верхнего озера. Было так здорово. Но я и понятия не имела, что весь этот осмотр достопримечательностей происходил в ущерб времени, предназначенного его семье. Джейсон не сообщил мне, во сколько нас ждут.

Дэвид толкнул входную дверь, и Такер пулей влетел в дом.

— Мам, приехали! — заорал Дэвид и снял сапоги, наступая одной ногой на задник другой. Джейсон проделал то же самое, чтобы не опускать дрова.

Я закрыла за нами дверь и тоже стала разуваться.

Из-за угла вышла женщина. На талии фартук, на руке красная прихватка-рукавица. Такер ринулся к ней и принялся пританцовывать у ее ног. У женщины были каштановые волосы, небрежно прибранные в пучок, и добрые карие глаза. Она с любовью бросила на Джейсона сердитый взгляд.

— Джейсон! Почему ты не позвонил и не предупредил, что вы задерживаетесь? — спросила она скорее с тревогой, чем со злостью, как выставил это Дэвид.

Дом начинался с небольшой комнатки, на стенах которой висели крючки для верхней одежды. Отсюда в прихожую вела единственная ступенька. Мама Джейсона стояла как раз на этой самой ступеньке, уперев руки в бока, но, несмотря на свое возвышение, все равно смотрела на сына снизу вверх. Он поприветствовал ее поцелуем, и она положила руку в рукавице ему на плечо. Тут наши глаза встретились, и она заулыбалась.

— Мам, я же говорил, что мы прилетаем в час и будем дома только к ужину. К тому же на Первом шоссе очень плохая связь, ты же знаешь.

— Ладно-ладно, — отмахнулась она от него. — Теперь я хочу познакомиться со Слоан. С тобой разберемся потом.

Не скрывая своего изумления, Джейсон повернулся ко мне.

— Мам, это Слоан. Слоан, это моя мама, Патриция.

Представив нас и исполнив свой долг, Джейсон с охапкой дров протиснулся мимо матери, оставив нас наедине.

Патриция спустилась со ступеньки и с горящими глазами поприветствовала меня.

— Какая же ты красавица! — Она обняла меня. — Слава богу, хотя бы на выходные в этом доме появилась еще одна женщина. Но мы все равно в меньшинстве. — Она взяла меня за руки и дружески улыбнулась. — У меня никогда не было дочери, представляешь? Одна среди мужиков.

— Их не прокормишь, — сказала я.

— Только и делаю, что кормлю их, — засмеялась Патриция. — Заходи. Я так обрадовалась, когда Джейсон сказал, что ты приедешь. «Это моя гостья», — сразу же подумала я. Мальчики, как обычно, будут все выходные заниматься своими делами, — и она повела меня в дом.

В доме было уютно и все продумано. На деревянных полах лежали мягкие половички. Гостиная, через которую мы прошли, выполнена в деревенском стиле. В камине потрескивал огонь, а над каминной полкой висела голова оленя. Из огромного эркерного окна открывался вид на озеро.

Мы пришли на кухню, где уже сидели Джейсон и Дэвид.

За раковиной стоял мужчина и мыл посуду. Когда он оглянулся, ясразупоняла, кто это. Он выглядел как постаревший Джейсон. Борода и волосы уже подернулись сединой, но глаза такие же прозрачно-голубые, как у сына.

— Пап, это Слоан, — сказал Джейсон. — Слоан, это мой папа, Пол.

Я ждала рукопожатия, но он обнял меня и поцеловал, чем застал меня врасплох. Джейсон улыбнулся, заметив мое смущение.

Пол тоже улыбнулся.

— Слоан, мы так много о тебе слышали. Жена охотника! Очень впечатляет. Мы столько лет ели твои блюда.

— Мне о вас тоже много рассказывали, — ответила я, теряясь от такого теплого приема. И почему все Ларсены мужского пола заставляют меня волноваться?

— А как тебе наш штат? — спросил Пол.

— Здесь красиво. Теперь я понимаю, почему Джейсон так много поет о Миннесоте.

Пол одобрительно улыбнулся своему сыну.

Дэвид уселся за стол, а Джейсон навис над кастрюлей и поднял крышку.

— Что у нас сегодня? — спросил он, взял ложку и попробовал содержимое.

— Фрикадельки по-шведски. — Патриция ударила его прихваткой: — А ну вон отсюда.

Я улыбнулась.

— Выпьешь что-нибудь? — спросил меня Джейсон.

— Нет, спасибо. Вам помочь? — обратилась я к Патриции и подошла к плите. Джейсон улыбнулся мне, достал из холодильника пиво и уселся рядом с братом.

— Не порежешь петрушку? — спросила Патриция и показала на разделочную доску. — Она в ящике для овощей.

Я тут же погрузилась в работу, прибрала волосы и помыла руки. Нашла в холодильнике петрушку, взяла нож и начала резать. Патриция одобрительно кивнула. Я стояла лицом к братьям, в то время как их мать копошилась позади меня, перекладывая фрикадельки на сковороду.

— Папа хочет, чтобы завтра мы помогли ему с доком, — сказал Дэвид Джейсону.

— Уже? — спросил Джейсон, открывая пиво.

— Лед сошел. Теплый выдался год, — бросил Пол, не отрываясь от посуды.

— И в каком состоянии твой док? — поинтересовался Джейсон.

Дэвид взглянул на родителей, которые стояли к нему спиной, и одними губами произнес:

— В дерьмовом.

— Док в прекрасном состоянии. Подлатать только немного надо, — не поворачиваясь, ответил Пол.

— Слушай, — начал Дэвид, — мы с Джейсоном хотели подарить вам новый док. На колесах. Который можно перевозить. И который не разваливается.

Джейсон бросил в брата крышечку от бутылки. Она попала Дэвиду в грудь, и тот мужественно показал средний палец. Я мысленно засмеялась.

— Ты же знаешь отца, — возразила Патриция, все так же стоя к нам спиной. — Он не любит ничего нового, если можно починить старое. Тем более что