Ночь Саммерсенда - Линдалл Клипстоун

испуганный вздох:

– Ох!

И я притягиваю ее к себе. Наша связующая нить пульсирует цветами – серебристым, угольным; глубоким изумрудным. Все наши настроения смешались воедино. Страх. Отчаяние. Безнадежность. Надежда.

Печати горят, как угли, на моей коже. Воздух озаряется вспышкой магии. Заклинание овладевает мной, Летой. Происходит резкий рывок, когда между нами разворачивается нить, привязанная от ее запястья к моему. Он наполняет воздух яростной яркостью, пульсирует в такт нашим сердцам.

Я наклоняюсь к ней. Прижимаюсь губами к уголку ее рта. Шепот у ее кожи, слова, перемежающиеся поцелуями.

– Я искал тебя все это время. С тех пор, как я отвел тебя к алтарю. С тех пор, как я увидел, как ты уходишь во тьму.

Она смотрит на меня снизу вверх. Слезы блестят на ее ресницах.

– И вот я здесь.

Я снова целую ее. Провожу пальцем вниз по линии ее подбородка, изгибу шеи. Мои пальцы обхватывают ее запястье. Я нажимаю на печать. Она ахает. Заклинание вьется между нами, сплетая нас все туже и туже. Но сила – сила Леты – иная. Острее, холоднее. Темнота, напоминающая безлунные ночи, горький чай. Почерневшую озерную воду.

Это знакомо и одновременно не знакомо. Я чувствовал эту магию раньше, но не от нее.

Дрожа, я отступаю назад. Прикладываю ладонь к ее щеке. Она холодна, холоднее, чем когда-либо, я никогда ее такой не чувствовал. Когда я прикасаюсь к ней, она дрожит.

А потом черты ее лица меняются.

Ее лицо закрыто маской, сделанной из костей. Тени обвивают ее руки. Ветвистый ореол на ее волосах превращается в шипы. Ее посеребренный взгляд – это новолуние. Непроницаемый, пустой, бездонный.

Я молча смотрю на нее. Пытаюсь сообразить, что это значит, эта чуждость. Ее морозная кожа, ее изменившаяся сила. То, как тени цепляются за нее – накидываются на плечи, собираются у ее ног.

– Лета, что ты наделала?

Ее голос срывается, она пытается сдержать всхлип.

– Кое-что очень глупое.

– Что… о чем ты?

С горестным вздохом она притягивает меня ближе. Она целует меня, ее губы болезненно холодны на моих. У нее вкус соли, слез. Нить заклинания запутывается вокруг нас, и ее сила захлестывает меня. Она захватывает мое дыхание, мои слова, все, что у меня есть. Яд корчится под моей кожей.

– Лета. – Я произношу ее имя, как клятву, обещание, данное у алтаря. – Пойдем со мной домой.

Ее поцелуи становятся яростными – ее зубы впиваются в мою губу, до крови. Ее пальцы скользят по моей шее, вниз по расстегнутому вороту рубашки. Следуя по пути нанесенных печатей. Моя кожа горит везде, где она прикасается.

Я целую ее в ответ, отчаянно и лихорадочно. Отдаваясь силе ее магии. На моих запястьях и горле снова открываются порезы. Воротник моей рубашки и концы рукавов мокрые и черные. Кровь льется из моего горла, из моих рук, капает между моими пальцами.

Меня коснулась смерть. Полный теней и тьмы, чудовищности, которая никогда не покидала меня, потому что я не мог этого допустить.

Я не мог ее отпустить.

– Останься со мной, – снова шепчу я. – Прошу.

Вцепившись руками в мою окровавленную рубашку, она пристально смотрит на меня. Я наблюдаю, как она меняется от девушки к другому – костям, шипам и теням – а затем обратно. Она ужасно, чудовищно неподвижна. Волна эмоций захлестывает нить, тянущуюся от Леты ко мне. Глубже, чем страх, сильнее, чем боль. Тьма настолько необъятна, что кажется, будто ты тонешь.

– Нет, – говорит она. – Нет, нет, нет.

Звук прорезает воздух. Звук, который я не могу понять. Это голос, но и в то же время не голос. Слова, которые не являются словами. Низкий, глубокий рык. Наполненный горькой, бесконечной яростью.

Меня охватывает ужас, который словно нож у моего горла. Начинается дождь, сквозь деревья льется почерневшая вода. Темнота за рощей становится жидкой. Она плывет к нам, обретает форму. Остроконечный силуэт. Бледный взгляд. Опаловые когти. Корона с рогами.

Подземный Лорд.

Так много ночей я звал его по имени. Я желал, чтобы он появился. И теперь я вижу его. По-настоящему вижу его. Хаос немыслимых черт. Клыкастые зубы, холодные глаза, лицо, которое никак не собирается в единое целое. Страх скребет у меня по спине.

Я прижимаю Лету к своей груди. Я обнимаю ее, защищая. Подземный Лорд смотрит на нас обоих. Его рот растягивается в жестокой, клыкастой улыбке. Узнавание освещает его лицо, когда он кивает мне.

– Роуэн. – Затем его внимание переключается на Лету. – Простите. Я вам помешал?

Его гнев безжалостным холодом спиралью распространяется по роще. Дождь замерзает, превращаясь в осколки льда, неподвижно висящие в воздухе. Мороз потрескивает над землей. Он поднимает руку, тени собираются на его ладони. Они просачиваются вниз. В его крючковатых когтях – невысказанная угроза.

Но Лета, не дрогнув, шагает к нему. Она свирепо смотрит и поднимает свою руку. Искры освещают воздух, когда она указывает на меня и тени в лесу.

– Вот почему ты не хотел, чтобы я пошла с тобой. Потому что ты знал…

Подземный Лорд издает рык. Его когти рассекают воздух. Замерзший дождь разлетается вокруг нас, целясь в землю. Его тени устремляются вверх. Хватают Лету, обхватывают ее запястья. Его глаза сужаются в свирепом, диком взгляде.

– Гоняйся за призраками своего прошлого сколько хочешь, но от смерти нет спасения, Виолетта.

Она кричит, когда его тени связывают ее. Нить заклинания натягивается между нами. Наши эмоции сливаются воедино, пока я не теряюсь в дымке багрового гнева, почерневшего горя. Магия внутри меня сейчас необузданна. Это все, что я есть, этот яд, эта тьма. Я бросаюсь вперед, ведомый исключительно инстинктом. Мой голос – это глубины озера. Звук шипов. Я выдавливаю каждое слово, приказывая Подземному Лорду:

– Отпусти. Ее.

Он резко поворачивается ко мне. В этом есть что-то неправильное – смотреть в лицо смерти, когда я жив. Говорить с ним. Чувствовать его взгляд на себе. Слышать звук его голоса, когда он отвечает мне.

– Она не может вернуться. – Он поднимает руку, и из его ладони вырывается еще больше нитей темной магии. Силки крепче обхватывают Лету. – Покажи ему, Виолетта. Покажи ему, что ты такое.

Она яростно отталкивает его. У наших ног разверзается земля. Из земли торчат ветви. Между Летой и Подземным Лордом воздвигается стена из острых, как лезвие, шипов. Тени вьются между ними, как лозы. Она вырывается из его хватки. Поворачивается ко мне, из ее глаз текут слезы.

– Мне жаль, – говорит она несчастным голосом. – Мне так жаль.

Лета смотрит на меня потемневшими глазами. И