Илоты безумия - Николай Чергинец

Мирзокарима прорвало, он уже не мог остановиться, рассказал не только о Рахматулло, но и о главарях различных партий — Хекматиаре, Рабани, Гелани и других. Радиомикрофон, спрятанный в одежде Майера, был чуток, и все, что говорил Мирзокарим, поступало в установленный в машине магнитофон, который исправно все записывал. А Мирзокарим продолжал:

— Наш отряд опять готовится к боям в районе Джелалабада, а другой отряд, где два моих брата, — в районе Герата. Мы вчера втроем долго разговаривали.

— Кто «мы»? — спросил Майер.

— Я и мои братья. У каждого из нас большие семьи. Что с ними станет, если нас убьют? Кто им поможет? Кому они будут нужны? Слышали мы, что Наджибулла обещал: всем, кто прекратит воевать и вернется в Афганистан, дадут землю, помогут построить дома, дадут работу. Вы не слышали об этом?

— Нет, я никогда не интересовался этим. Но если вы хотите, то я поинтересуюсь у Рахматулло.

— Только осторожно. Рахматулло очень хитрый человек…

— Не беспокойтесь, ради вас я это сделаю осторожно. Ну, а если вы настаиваете на том, чтобы я повидался с вашим родственником и чтобы мы вместе попросили его узнать, где находятся русские солдаты, то я уступаю вашей просьбе. Давайте встретимся с ним сегодня. Завтра, как я уже говорил, мне надо ехать в Карачи.

— Тогда я побегу за ним. Куда его привести?

— Я приеду на то же место, где у вас захватили русских солдат. Сколько времени вам потребуется?

Мирзокарим взглянул на часы:

— Через два часа я буду с ним там.

— Как его имя?

— Саид.

Мирзокарим поспешно ушел.

Майер проехал для контроля по пустынным улицам — слежки не видно. Взглянул на часы. Встреча с местным агентом срывалась. Ничего, тот знает, что если Майер (правда, для него он не Майер, а офицер-разведчик третьей страны) не придет, то встреча состоится через пять дней в то же время, на том же месте. Кстати, агент был близок к людям, которые работали над ядерной программой Пакистана, и это давало возможность позже сопоставить сообщение Саида с информацией, поступающей от агента.

К месту встречи Майер приехал за час. Оставил машину в укромном месте, не забыв включить сигнализацию на случай угона, сунул в карман приемник-сигнализатор, который в случае чего примет сигнал от машины, и направился к месту встречи. Долго наблюдал от одного из магазинов за подходами. Вроде все спокойно. Вот и Мирзокарим. Он идет в сопровождении невысокого, худощавого мужчины. Идут молча, нервно оглядываются, особенно Саид. Ну что ж, это естественно. Майеру не составляло труда представить, что творится в это время в душе человека, владеющего государственным секретом и идущего на встречу с незнакомым иностранцем. Вот они свернули с улицы за дувал, там им предстоит пересечь небольшой пустырь.

«Пора», — решил Майер и быстро вернулся к машине.

Прямо через пустырь он подъехал к Мирзокариму и Саиду, жестом пригласил их садиться в машину. Как только они оказались в салоне, Майер включил скорость и взглянул на Саида:

— Салам алейкум!

— Алейкум салам, саиб! — чуть поклонился Саид.

— Я думаю, мы правильно сделаем, если выедем на окраину города в пустынное место и там поговорим. Не возражаете?

Они не возражали, и на некоторое время в салоне воцарилась напряженная тишина, слышен был только шум работающего двигателя.

За годы работы на Востоке полковник Кустов изучил большинство городов, и его сегодняшним пассажирам оставалось только удивляться, как прекрасно знает Исламабад этот иностранец.

Наконец, они выехали за пределы города и остановились, спрятав машину за небольшими зарослями кустов. Из машины не выходили. Майер протянул Саиду руку и еще раз поздоровался. Саид пожал его ладонь двумя руками и еще раз сидя поклонился.

Понимая, что время терять не стоит, перешли к делу. Майер уточнил у Саида, знает ли он, о чем идет речь.

— Да, саиб. Мне Мирзокарим сказал, что я должен оказать помощь в борьбе с террористами, которые украли у Мирзокарима двух шурави. Им нужен человек, который работает в Кахуте, а вам и Мирзокариму надо выяснить, что их интересует, чтобы затем их прижать как следует и заставить отдать русских.

— Ну, в общем-то правильно. Я хочу попросить вас рассказать о центре, где вы работаете. Конечно, в пределах допустимого, я не претендую на какие-либо секреты. Хочу знать общую картину, чтобы можно было ориентироваться.

— Саиб, я очень уважаю Мирзокарима и верю ему как себе. Вы — друзья. Считайте и меня своим другом. Я не хочу от вас скрывать никаких тайн, поэтому расскажу все, что знаю, тем более, я хочу уволиться оттуда. Они пытаются следить за каждым шагом работающих там людей, а платят мало. Мне не хватает этих денег, чтобы прокормить семью. Так что мне нет никакого смысла упускать возможность заработать.

— Хорошо. Что из себя представляет ядерный центр? Но сначала расскажите в нескольких словах, чем вы там занимаетесь.

— Я работаю в цехе центрифугирования. В Кахуте в ядерном центре имеется крупный завод по разделению изотопов урана, что позволяет получать чистый уран для ядерного оружия. В комплексе есть очень большие научно-исследовательские лаборатории, электростанция, хранилище ядерных материалов. Кстати, вы знаете, сколько на заводе газовых центрифуг?

— Нет, конечно. Я впервые слышу о центре.

— Там установлено десять тысяч газовых центрифуг, и все они круглосуточно дают продукцию. Но надо иметь в виду, что в районе Голра, в десяти километрах к западу от Исламабада, заканчивается строительство еще одного завода по разделению урана. Там центрифуги гораздо современнее, они смогут давать более чистый обогащенный уран. Всей программой руководит наш ученый-ядерщик Абдул Кадир Хан, он категорически против контроля Международного агентства по атомной энергии над всеми объектами атомной научно-исследовательской и промышленной базы, а также подписания Пакистаном Договора о нераспространении ядерного оружия.

— А где Пакистан достанет уран?

— Как нам сказали, в стране имеются запасы руды — двадцать тысяч тонн. Федеративная Республика Германия помогла Пакистану создать в урановых рудниках в районе Дера-Гази-Хан уранообогатительную фабрику мощностью в двести тонн уранового концентрата. Если исходить из того, что каждый заряд мощностью 20 килотонн, то из годовой добычи можно изготовить от 16 до 24 ядерных зарядов.

— Да, но я слышал и читал в газетах, что Международное агентство по атомной энергии осуществляет контроль над ядерным центром?

Саид громко рассмеялся:

— О, господин Кадир Хан очень хитрый и ловкий человек. Он очень многому научился, работая на Западе. Все дело в том, что в центре созданы два исследовательских и опытно-производственных комплекса. Об этом знают только те люди, которые там работают. Так вот, в одном из них лаборатории, реактор, завод по производству тепловыделяющих элементов для атомной станции «Канупп», построенной еще в 1972 году с помощью Канады. Над этим комплексом осуществляет контроль МАГАТЭ. А в другом комплексе ведутся работы по созданию только ядерного оружия, и, конечно, комиссия доступа туда не имеет. Франция оказала помощь в строительстве радиохимического завода в ядерном центре в Чамша. Этот завод извлекает из отработанного ядерного топлива плутоний и тоже работает на ядерную программу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});