Оборотень - Елизавета Абаринова-Кожухова

— Живым берите его, живым! — отчаянно закричал Василий, но тут Херклафф черной молнией метнулся в дальний неосвещенный угол комнаты.

— Врешь, не уйдешь! — пуще прежнего взревел Беовульф и отшвырнув меч в сторону, кинулся следом за злодеем. Василий и Грендель бросились ему на помощь, но Дубов при этом задел канделябр, который, кувыркнувшись в воздухе, упал, и в комнате стало совсем темно. Из угла в полутьме раздавались звуки отчаянной борьбы.

Чумичка вздохнул, поднял с пола канделябр и, вернув его на каминную полку, щелкнул пальцами. Свечи вновь загорелись, и Надя увидела троих человек, барахтающихся на полу в дальнем углу комнаты.

— Опять сбежал! — в сердцах топнул ногой Чумичка.

Теперь уже и Беовульф, Грендель и Дубов увидели что борются между собой, а Херклаффа словно след простыл.

— Да черт с ним, — вздохнул Василий. — Главное, Наденька, что вы живы!

Дубов вскочил с пола, на ходу отряхивая кафтан, и подошел к Наде. Та попыталась приподняться с кровати, но не удержалась на ногах — кажется, только теперь она по-настоящему осознала, что находилась на волосок от гибели. Василий опустился рядом с Чаликовой.

— Ах, Вася, — всхлипнула Надя, уткнувшись лицом в плечо детектива, — я так много должна вам сказать…

— Ничего не говорите, — Василий обнял Надю. — Потом, потом…

— Любопытно, куда он все-таки, в природе, исчез? — громогласно вопросил Беовульф. Сей славный рыцарь тоже поднялся с пола и, первым долгом найдя свое оружие, теперь монументально возвышался возле шкафа, опершись на двуручный меч, словно на тросточку.

— Колдовство, — коротко ответил Чумичка. Он, все так же стоя посреди комнаты, пристально разглядывал ее скромную обстановку, будто пытаясь сообразить, куда и каким образом улизнул Херклафф.

Видимо, больше полагаясь на свой волчий нюх, Грендель продолжал шарить в темном углу комнаты, будто что-то разыскивая. И его усилия таки увенчались успехом — вскоре он наткнулся на какой-то небольшой предмет. Грендель осторожно поднял его и поднес к свету. Таинственный предмет оказался цельным куском некоего прозрачного материала, который можно было принять за стекло или горный хрусталь. Большая часть его поверхности состояла из множества мелких граней, весело поблескивавших, когда на них падало пламя свечи. Но с другой стороны эта дивная вещица была как бы обрезана, представляя собой одну большую ровную грань.

Чумичка, насторожившись, как кот, завидевший мышь, осторожно подошел поближе.

— Это же колдовское стекло, — сказал он, понизив голос.

— Иначе говоря, магический кристалл? — радостно переспросил Грендель. Я уже давно о нем слышал, а вот и увидел воочию. — И, подумав, добавил: Во всей его самости…

— Бабкины сказки, — пренебрежительно хмыкнул Беовульф. — Обыкновенная побрякушка, у меня таких полный сундук!

Чумичка открыл было рот, чтобы объяснить невежественному рыцарю, что это за побрякушка, но тут раздался глухой грохот, и из камина прямо на пол вывалилось какое-то маленькое существо, перепачканное сажей.

— Ба, да это же наш Кузька! — радостно воскликнул Василий, чуть отстранившись от Нади.

— Кузьма Иваныч, — солидно поправил домовой, с кряхтением вставая с пола. — Что за бесхозяйственный король этот Александр — дымоходы сто годов не чищены…

Тут в дверях заслышалось легкое покашливание. Все дружно обернулись — в проеме дверей стоял собственной персоной Его Величество король Александр. На нем были его обычный домашний халат и стоптанные шлепанцы. Те, кто лежал или сидел, поспешно вскочили, а кто стоял, склонились в почтительном поклоне.

— Стало быть, я — бесхозяйственный король? — с усмешкой спросил Александр. Кузька предпочел спрятаться за выступ камина. — О, все знакомые лица, — продолжал король, оглядывая присутствующих. — Мы тут услышали грохот и решили самолично глянуть, в чем дело.

— Ваше Величество, — выступила вперед Чаликова, — мои друзья спасли меня от лютой гибели. Можно сказать, вырвали из зубов людоеда.

— Людоеда! — вскричал Александр. — Так, значит, он остался в замке…

— Да, и им оказался достопочтеннейший Иоганн Вольфгангович, — объяснила Надя и как бы между прочим добавила: — С рекомендациями от ливонского рыцаря Йохана Юргенса.

— Не может быть! — опечалился король. — Поэт, создатель столь замечательных стихов — и людоед.

— Да какой он поэт! — вступил в беседу боярин Василий. — Это же злой колдун, как его…

— Херклафф, — подсказала Чаликова.

— Вот оно что, — протянул Александр. — Немало я наслышан о злых делах сего чародея, но уж не как не думал, что он способен на такое кощунство днем читать прекрасные стихи, а по ночам… И где же он?

— Удрал, Ваше Величество, — с досадой прогудел Беовульф. — У, вражья сила, попадись он мне!

— Может быть, здесь есть какой-то потайной ход? — предположил Грендель.

— Насколько мне ведомо, нету, — не очень уверенно сказал король.

— Испарился, что ли, — пробурчал Чумичка. Он по-прежнему стоял возле камина и разглядывал многочисленные грани «волшебного стекла».

— Разве посмотреть за зеркалом, — предположил Дубов. — Вдруг там что-то есть.

— Да, его можно будет снять со стены, — кивнул Александр, — заодно пыль вытрем. — И, подумав, добавил: — А вот с дымоходами сложнее будет. Ну нет у нас трубочиста. Разве что вы, боярин Василий, замолвите словечко брату Дормидонту, чтобы прислал…

— Не надо, Ваше Величество, — отважно выступил из-за камина Кузька. Дайте мне щетку, я вам все дымоходы прочищу. Вот, помню, у бабки в избе…

— Ну хорошо, — подытожил Александр. — Уже поздняя ночь… Или нет, раннее утро. Давайте отправимся на покой, слуги укажут вам горницы, а утром поговорим обстоятельней.

— Ну, я-то, пожалуй, отправлюсь восвояси, — засобирался Беовульф. — Если позволите, Ваше Величество?

— Я тоже, — добавил Грендель. — Пожалуй.

— Нет-нет, прошу вас, останьтесь хотя бы до утра, — Александр поглубже запахнул полы халата. — Вдруг вернется людоед, и тогда ваша помощь будет необходима.

— Ну ладно, до утра так до утра, — примирительно пробурчал Беовульф. Но я бы ему возвращаться сюда не советовал. Убью, душу вытрясу!

— В этом я не сомневаюсь, — усмехнулся король. — Ну что же, господа, пойдемте. — И, глянув на Надю, с хитрецой добавил: — Думаю, Перси, тебе будет о чем поведать своему хозяину. Не так ли, дорогой боярин Василий?

И лишь благодаря скудному освещению ни Александр, ни все остальные не заметили румянца смущения, выступившего на щеках Василия и Надежды.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});