Иисус. Картины жизни - Фридрих Цюндель

Пространным путем будут приходить многие, которые скажут Христу (скорее всего, сильно преувеличивая):

«Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? И не Твоим ли именем бесов изгоняли? И не Твоим ли именем многие чудеса творили?» Он же отвергнет их как преступников, злодеев, ненавистников, прелюбодеев, скупцов.

Но станут, слушающие Его проповедь, поступать по Моим словам? Наверное, да, но каждый по-своему. Каждый извлечет из них свое. Каждый рассчитает и примется строить «свой дом». Кто-то и впрямь будет следовать им, но этот труд покажется ему почти бесполезным. Пройдет немало времени, прежде чем он лишь уберет «мусор» всех своих самообольщений и доберется «до скалы». Но он потрудится не напрасно. «Прекрасная погода» бывает не всегда. Придут бури и закружат на ветру «плевелы», все поддадутся светским страстям или увлекутся духовными лжеучениями. Его же дом устоит, устоит он и в последнюю бурю – в день праведного Суда Божьего. У другого «дом» – некая система. Он все знает, все по своему разумению одобряет, за все ратует, поэтому его быстро и легко возведенная конструкция и выглядит такой на редкость привлекательной. Только он не поступает по Моим словам». У скольких тогдашних слушателей их «дом» унесло бурей горьких обид, ожесточения, вражды, которая возвела Иисуса на крест, и пришедшей на смену ей бурей презрения!

Перейдем теперь к проповеди Иисуса в изложении Луки (6:20–49).

Она сложилась у Спасителя непроизвольно. К Нему в поисках помощи подступались самые разные человеческие скорби, терзающие тело и душу. Его помощь была скорой, но всегда она оказывалась не «мимоходом», являясь каждый раз результатом пусть недолгого, но душевного, личного общения. Такое глубокое понимание друг друга и незамедлительная помощь возможны именно среди бедняков, говорящих друг с другом простым языком и также просто излагающих свои просьбы. Сколько бед, нескладывающихся судеб, опрокинутых надежд, невыносимых условий жизни открылось тогда взору Спасителя, обостренному любовью к людям! Наконец Он собрался с мыслями и, подняв взгляд, оглядел толпу, с нетерпением ожидающую Его слов. Перед Ним были в основном люди неимущие, неудачники по жизни, угнетаемые, терзаемые бедами и невзгодами. Они-то, внутренне независимые, и должны были безоговорочно поверить в то, о чем Он говорил, – совершенно новое, необычайно великое, чего им прежде слышать не доводилось. Они были родственны Ему. Глубокое сострадание и особое ощущение братства охватили Его, соединившись с радостью при виде их искреннего чувства и простодушной готовности внимать Ему, их чистых сердец, без сопротивления открывшихся Ему навстречу, столь щедро одаренных Божьей благодатью.

Проповедь, поначалу пронизанная глубокой скорбью, охватившей Спасителя, наполнилась ликующим чувством грядущей победы. Сострадая тяжелому положению Своих бедняков, Он вдруг понимает: ведь именно это и делает их восприимчивыми к Царству Божьему. В Своем сердце Он называет их блаженными, и это слово выражает то, что он сейчас испытывает, находясь среди них. «О, как хорошо, что вы – нищие, вам принадлежит Царство Божие». Он видит среди них лица, отмеченные голодом, их одежда убогая, у них нет даже самого необходимого. Вот оно – тяжелейшее порабощение человека тираном по имени «нищета», настолько суровая и жестокая, что по сравнению с ней любая другая нищета, еще не обрекающая на голодную жизнь, выглядит чуть ли не богатством. Для бедняков у Него особое утешение, именно их Он нарекает блаженными.

Сила и власть речей Спасителя заключена по большей части именно в Его манере без раздумий, непроизвольно, но неизменно в свете Божьем, отдаваться без остатка впечатлениям от только что увиденного, от того положения, в каком находятся Его слушатели. Поэтому слово Иисусово всегда находило проем в крепостной стене, заграждающей от Него человеческое сердце, открывало путь к самому центру и тотчас овладевало им.

Так было и с этими людьми. Они с нетерпением ожидали Его речей, готовые услышать о серьезном наказании и суровых требованиях, которые в множестве предъявят к ним. И тут на них, как на войско, приготовившееся к бою, внезапно зашли с тыла! Спасителю ведомы затаенные горести, тревоги и печали этих людей, не покидающие их ни на минуту даже во сне. Они отгоняли эти мысли как неуместные для столь священного момента, а Спаситель излагает их с такой сердечной теплотой, с такой искренней жалостью к ним, какой они еще никогда не встречали. Не удивительно, что по щекам слушателей, взволнованных подобным обращением, текли слезы умиления. Как неожиданно трогательно прозвучали Его слова: «Блаженны плачущие!» Услышанное взбудоражило их души всепроникающей силой Божьей любви, осеняющей их из Царства Небесного.

И следующее слово Иисуса, хотя и отнесенное к будущему, было хорошо понятно им из собственного, пусть даже небольшого опыта. К Нему пришли тысячи людей, кто-то из них проделал немалый путь. И те, у кого он был длиннее, получили больше всяческих насмешек и резких осуждений, пока шли сюда.

Но «царское слово» Иисуса, обращенное к беднякам, иные «перевернули» так, будто их следует понимать в духовном смысле, другие же, движимые недобрыми чувствами к Господу, исказили, представив жестоким и неубедительным. Забудем о последних, а первым Иисус ответил бы: «Не знаете вы, что такое нищета, Я же и другие бедняки – мы знаем это не понаслышке».

Иисус говорил прежде все им, людям неимущим, ведь они такие же, как Он, и для Него в их положении нет ничего необычного. Ложный блеск мира на них не распространяется, но этот мир «блистает» благодаря им. Они привыкли к резким осуждениям, грубым порицаниям, скудной похвале; с ними всегда обращаются, как с существами низшего порядка, и покорность у них в крови. И если они голодают и живут в беспросветной нужде, не только как чужие в этом мире, но и как его мученики, то их судьба оказалась бы куда печальней, куда безнадежней, будь этот мир и в самом деле правильным и вечным.

Но, как мы видели, Спаситель, глубоко сочувствуя им, в то же время вовсе не считает особенно важным исправить это положение. Он далек от мысли, чтобы перераспределением благ хоть немного уравнять людей в несчастьях, не Его это дело, и не стоит тратить время на этот неизлечимо больной мир. Он знает, что этому миру недостает чего-то другого, не того внешнего благополучия, когда «всем живется хорошо». Вы блаженны потому, что к вам приближается Вечное. Продолжайте плакать и алкать! Вы и так блаженны, потому что будущее – за вами. Настанет время, и победа, Царство Божие, придет, тогда вы насытитесь, станете смеяться и веселиться.

«Ваше положение – подобающее одеяние для нынешнего внутреннего состояния людей, и оно вам только во благо. Царство Божие возникнет иначе, изнутри, но так, что затем и внешнее обретет истинный блеск мира Божьего». Спаситель здесь подобен полководцу, подбадривающему своих голодных и продрогших солдат надеждой на непременную победу и ее чудесные плоды. А в награду и утешение Он обещает нам не столько славу, в которую войдет каждый сообразно прожитой им жизни (как мы это сегодня себе не без оснований представляем), сколько славу Царства Божьего, которое придет к нам. Имел ли Он в виду, говоря такое, осознавал ли, как долго придется ждать окончательного прихода этого Царства? Вряд ли. Скорее всего, тогда, в начале Своего служения, Он даже и не задумывался, доведется ли Ему пережить его приход. Он доверял Богу и не заботился – в высшем смысле – о грядущем дне. Его душе и душам слушателей открылась радостная весть, которую Он и должен был принести людям. А что Отец, пока оно не наступит, позаботится о верующих, которые не доживут до этого времени, – в этом Он нисколько не сомневался. Они утешатся подобно бедному Лазарю. Но мы порой подгоняем смысл тех слов к нашим практическим потребностям, не понимая должным образом всю их глубину.

Спаситель всякий раз мысленно добавляет в конце «сейчас», подчеркивая тем самым малозначимость, мимолетность настоящего: «Блаженны алчущие (сейчас!) и плачущие (сейчас!)», желая тем самым, торжествуя, подчеркнуть: «Так стоит ли об этом говорить».

Лютер заменил торжествующее «сейчас» на «здесь», тем самым переводя смысл его употребления в чисто практическую плоскость. Он видит лишь отдельного человека, которому уготованы два места — Земля и Небеса. Спаситель же видит все человечество, для которого предназначены два времени: настоящее (сейчас!) и время Царства Божьего.

Только оставайтесь алчущими и плачущими! Вы блаженны уже потому, что хотите того, что вам предстоит. И оно потоками света вторгается в ваше настоящее и уже сейчас способно вас, алчущих, насыщать, утешать и делать счастливыми. И однажды, когда Царство Божие наступит, вы насытитесь, будете смеяться и веселиться.