Гром над Академией. Часть 2 (СИ) - Машуков Тимур

При императоре Алексее Александровиче мы добились самого высокого положения в Российской империи. И вот теперь нас задвигают в угол международной политики.

Ты понимаешь к чему я веду?

—Не совсем, папа, — ответила я, задумавшись над потоком информации, что хлынула на меня.

— А к тому, что мы не исконно русский род. И при желании, нам это могут припомнить. Если сейчас я, обладая всей полнотой власти в империи, не могу уследить за событиями, в ней происходящими, то — что будет дальше?

Лишиться всех постов — небольшая беда, но потерять положение в обществе, когда на тебя будут смотреть с плохо скрываемым презрением, вот истинная трагедия. Прослыть неудачником? Легче застрелиться и не позориться.

Теперь о том, к чему я затеял весь этот разговор. Громовы в ближайшее время станут играть огромную роль как во внутренней, так и во внешней политике. Я хочу, чтобы ты сблизилась с Владиславом.

—В каком смысле, сблизилась? — покраснела я.

—В том самом, — отозвался он, — естественно, не роняя честь рода. Я не говорю тебе лезть к нему в постель, но ты должна стать ему максимально близким человеком, а в идеале — выйти за него замуж. Я не видел его, но, по слухам, он вполне симпатичный молодой человек. Или нет? — спросил он.

—Симпатичный, — пробормотала я, пряча пылающее лицо в ладонях.

—Прекрасно, — довольно отозвался он. — Значит, тебе будет легче. Породнившись с ними, мы навсегда закроем рты недоброжелателям и сохраним свой статус Великого Рода, в происхождении которого я уже не раз слышал звучащие сомнения. А Громовы — один из древнейших родов на земле, и сомневаться в них никому и в голову не придет. И если ты станешь женой Владислава, все сомнения отпадут сами собой. Громовы никогда не принимали в род тех, в ком хоть на миг могли усомниться. Да мы состоим в родстве с многими великими и старыми родами. Но Громовы на особом счету. И даже будучи в опале, не потеряли своего авторитета, как носители чистой крови.

—Но, папа, вокруг него всегда много девушек, — медленно произнесла я, приняв его слова, тем более, они были созвучны с моим желанием. — К нему очень трудно подобраться и, тем более, остаться с ним наедине, чтобы поговорить.

—А это как раз нетрудно будет организовать! Скоро Большой Императорский Прием, где он обязательно будет. Вот там я вам и организую встречу и прослежу, чтобы вам не помешали.

Пойми, дочка, на нем сейчас слишком много завязано, и мы не имеем права на ошибку. Если уж Долгорукий молчит, значит, у парня с его дочерью точно все решено. А значит, вакантных мест остается все меньше. Его девушек я в расчет не беру. Никто ему не даст породниться с мелким дворянским родом.

—А если дадут? Ты же сам говоришь, что императрица танцует под их дудку и все им спускает.

—Значит, на пару дворянок в России станет меньше, вот и все. Методы выбирать не приходится. Сделаем им предложение, от которого они не смогут отказаться. Ну, в крайнем случае, пусть берет их в наложницы. Но в жены — нет. А не поймут — укоротим ровно на голову. И подружись с Ольгой. Через нее тебе действовать будет легче. Хотя, вы вроде дружили, если я не ошибаюсь? Прости, дочка, я с этими делами совсем забросил твою жизнь.

—Да ничего, пап, я все понимаю, — ответила я. — А с Ольгой у нас хорошие отношения, не думаю, что она будет возражать. Да и вместе легче действовать.

—Ну вот и умничка, — довольно отозвался он. — Главное, не подведи меня.

—Не подведу, папа, — серьезно сказала я, мысленно уже представляя наш с Владом разговор.

И вот теперь, прокручивая разговор с Владом, я поняла свою ошибку. Я поторопилась. Ведь, когда мы в первый раз с ним разговаривали, он не был против брака. Попросил поговорить с его девушками и все обсудить вместе. А я полезла нахрапом!!! Черт, и что теперь делать?

К нему подходить бесполезно, он уже сделал выводы и принял решение.

Ольга? Да по ее взгляду было понятно, что она готова меня разорвать, лишь бы не подпустить к нему. И кстати, что это за разговоры про язычников? К чему он это сказал? Бред какой-то. И жена эта его не понятная. Архимаг огня? Как такое возможно вообще?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Итак, что мы имеем? Нет возможности взять меня официальной женой, потому что нет мест? Значит, что? Надо эти места освободить. Их двое, по одной убирать нельзя, значит, смахнем с доски обе фигуры. Но самой мне это не потянуть, а к отцу обращаться бесполезно. Пока будет решать, потеряем время. Да и на третье место надо подобрать верного мне человека. Тогда и Ольга не сможет ничего сделать в одиночку.

Решено, надо присмотреться к его окружению! И главное, не рубить сгоряча. Времени у меня, хоть и немного, но есть. И найти союзницу, думаю, будет несложно.

Жалко, конечно, девчонок… Но мир жесток. Предложение отца — бред. Они никогда не отпустят Влада и на вторые роли не согласятся. Значит, решать надо кардинально. И я знаю, как это сделать…

Глава 16

Глава Тайной Канцелярии Давыдов

Идя дворцовыми коридорами на встречу с императрицей, я устало щурил глаза. Вчерашний день выдался, мягко говоря, тяжелым. Да и ночью так и не смог заснуть, прокручивая его события и вертя их и так, и эдак.

Ох, и заварил кашу молодой Громов, ох, и заварил! Хотелось все забыть, как страшный сон, но память услужливо подбрасывала страшные отрывки прошедшего дня.

—Нет, — мотнул я головой. — Не время думать об этом! Сейчас довольно и других проблем. Вот, например, что делать с умершими Вяземским и Салтыковым — ума не приложу. Без суда и следствия убить представителей княжеских родов — это нонсенс. И ведь не докажешь никому, что нашей вины в этом нет. Погибли в застенках Тайной Канцелярии, значит, замучили бессердечные дознаватели до смерти. А то, что эти твари заслуживали смерти, то дело десятое. У каждого мелькнет мысль — если с этими так поступили, то и с нами тоже могут. Поэтому возмущённый ор, подогретый страхом за собственную шкуру, поднимется до небес.

Единственный глупый вариант, что лез в голову — взять двух смертников, загримировать их под князей и казнить прилюдно, не дав им и слова сказать. А тела сразу родственникам не отдавать под любым предлогом. А там пожар в морге, да и сказке конец. Пусть обгорелые тушки забирают.

Хотя, по большому счету вина Салтыкова-то точно не доказана. Дознавателям еще предстоит поработать с теми фамилиями, что назвал Вяземский. И лишь когда на руках будут неопровержимые доказательства, которыми можно заткнуть рот всяким крикунам, можно будет действовать. А заодно и припугнуть самых горластых.

И вот эти соображения нужно было как-то донести до императрицы. А она, как уже доложили, была сегодня сильно не в духе. Правда, непонятно, с чего бы? Вчера утром, покидая поместье Громовых, она вся сияла. Что могло произойти за сутки?

Ох, тяжко на душе что-то. Как вот ей объяснить гибель двух князей в его епархии, не раскрывая всей информации, которую она просто не готова принять?

А, буду говорить как есть, — отчаянно решил я. — Скрывать информацию от нее, это все равно, что самому себе подписывать смертный приговор. Надо еще Долгорукого на помощь позвать. Вдвоем мы ее точно убедим.

—Владимир Степанович, какая встреча! — отвлек меня от мыслей знакомый голос.

—Владимир Афанасьевич, мое почтение… — слегка поклонился я командиру Павловского полка. Тело кольнуло с левой стороны груди, и я не сразу сообразил, что это коловрат реагирует на собеседника.

—Так вы тоже? — изумился я, видя его лицо, расплывшееся в довольной улыбке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

—А не пропустить ли нам по рюмочке беленькой? — спросил он.

—У меня встреча через два часа с императрицей, — замялся я, потом махнул рукой, — но, думаю, от маленькой рюмочки вреда не будет.

—Совершенно с вами согласен, исключительно для пользы дела и поднятия аппетита! — обрадовался он. — Прошу вас пройти в мой личный кабинет, стол уже накрыт.

Упоминание о накрытом столе заставило проснуться мой желудок, который напомнил мне, что я, со всеми этими переживаниями, даже не позавтракал.