Необыкновенные приключения капитана Шпарина. - Александр Карпов

— Это я сейчас устрою.

«Попался! Я тебе покажу: «Рас-стлелять!».

Шпарин перешел улицу и остановился напротив «менестрелей», которые прекратили музицировать и устроили перерыв.

— Молодой человек, мы где-то встречались? — Шпарин схватил убитого лейтенанта под руку и повел в тёмный проулок, подальше от толпы.

— Не кажется, мы на самом деле встречались, — «менестрель» снял длинный парик и перед Шпариным предстал бывший шпион, однажды убитый и воскресший помначштаба, белобрысый и синеглазый лейтенант Ляхов. — Думал не узнали. Я помню, капитан, но как-то смутно, что вы недавно вернулись из вражеского тыла. Не будем обниматься…

— Понимаете, лейтенант… — растеряно сказал Шпарин, убирая руку от кобуры и удивляясь необъяснимой радости на лице Ляхова.

— Понимаю, капитан. Проигрались. Нужна помощь? Сейчас, поделимся, как не помочь…

— Э… э… — Шпарин кашлянул. — Да… Воротилы игорного дела вытрясли все сбережения. Хотелось бы отыграться. Если возможно, ссудите денег… сколько не жалко.

— Нисколько не жалко.

Теперь Ляхов увлек Шпарина, к свету, к толпе, нагнулся и схватил раскрытой ладонью из футляра приличную охапку купюр.

— Мелочь, конечно, но на начало хватит… или не хватит, это как карты лягут. Можно и я с вами?

— А работа?

— Всё равно скоро заканчиваем, ребята доиграют. Ну и видок у вас, капитан!

— Я же говорю: ободрали как липку, спустил всё, пришлось даже заложить только что пошитую новую форму. Значит подрабатываете?

— Какая подработка?.. После инцидента с Супоневым выкинули со службы, дядя постарался, а любимый папа выгнал из дома. Сейчас одумался и зовёт обратно. Но я не спешу. Если честно — в средствах не стеснён, накопилось кое-что за время службы, а здесь, здесь… назло родственникам, ну и ребятам помогаю.

— Не знаю, лейтенант, позавидовать вам или посочувствовать.

— Просто Лёша, капитан. Забыли?

— Хорошо, Лёша. Широкой ты души человек, таких сейчас мало. Посчитай деньги.

«Прощу засранца. Нажрался, молокосос! До белой горячки».

Купюры замелькали в пальцах бывшего предателя.

— 222 рубля. Сегодня богато наиграли. Может остальные забрать? Ребята не обидятся. Потом верну. Последнее время хорошо дают.

— Этого хватит. Сергей Николаич, иди сюда! — крикнул Шпарин через дорогу и протянул деньги подошедшему Маралову. — Приступай!

Маралов растолкал людей и, как хищная птица, навис над столиком.

— Фу-фу-фу, — сказали люди, отходя подальше. — А ещё в форме.

— Прошу простить, — извинился Шпарин. — Только, только… с учений.

— Ставка? — спросил Маралов.

— Два рубля, — сказал носатый, окидывая Маралова взглядом. — Потянешь?

— Десять, — сказал Маралов.

— Ладно, положи деньги.

— Зря, — сказал Ляхов. — Он «кидала».

— Кручу-верчу, губернатора хочу, — носатый быстро перемешал карты и выстроил их в одну линию.

— Эта, — показал Маралов.

— Нет, — носатый перевернул карту. — Не эта. Проиграл. Ещё?

Маралов положил десятку.

Та же история.

В течении минуты Маралов проиграл сотню.

— Он, что, с ума сошел? — занервничал бывший лейтенант. — Это же цена отличного костюма плюс куртка и туфли из крокодильей шкуры. Пойдемте лучше в ресторан, отметим встречу.

— Тихо, — прошептал ему на ухо Шпарин, при этом не удержался и посмотрел, не остался ли за ушной раковиной рубец от штык-ножа Кесина. Уши лейтенанта были как новые. — Он его заманивает.

— На все, — вкрадчиво сказал Маралов, выкладывая на стол деньги. — Слабо?

— На кону две сотни, — кивнул носатый. — Говори.

— Эта, — показал Маралов.

— Повезло тебе, дядя. Играем дальше?

— На все, — сказал Маралов.

Через некоторое время все трое перешли на другую сторону улицы. У столика бился в конвульсиях носатый кидала. Рядом валялась его охрана.

— Поделом ему! — вытирая руки носовым платком, воскликнул Ляхов. — Он тут многих обчистил. Сколько выграли?

— Достаточно, — Маралов уклонился от прямого ответа. — Ответил так чтобы не сглазить. Ещё не вечер, образно выражаясь. Должок получите.

— Продолжите игру? Где? Я с вами, — засуетился Ляхов.

— Найдем место, — Шпарин забрал деньги у Маралова. — Где тут можно поприличней одеться? Этот район, к сожалению, мне почти незнаком. В столице бываю редко, все время по командировкам.

— Я знаю… Вот не могу вашего друга вспомнить, капитан. Одет не лучше вас.

— А ты вообще мало чего помнишь, — Шпарин усмехнулся. — Это Сергей Николаевич, тоже с нашей Базы. Специалист высокого класса, в своей сфере, но иногда заносит, как последнего пропойцу. Наверняка пропил последний костюм, поэтому так и одет. Полчаса назад встретил. Выхожу из «Клуба», а он бредёт навстречу. Как сейчас с этим делом, лейтенант? — Шпарин щелкнул пальцами по горлу.

За спинами беседующих раздался шум, крики, и из «Трёх осин» выбросили пьяного в белом костюме.

Пьяный отряхнулся и завел беседу со спасителем заблудших душ.

— Ну, что, батя, — спросил он, покачиваясь. — Почем ныне наркота для народа?

— Отойди от греха подальше, — потеряв смиренностью, набычился проповедник. — Отойди, ханыга!

— Я ханыга? — обиделся пьяный и вдруг заплакал. — Да ты знаешь, кто я? Я брокер. Я дилер. Я, может, спо-о-нсер! Я, может, храм из хрусталя построю…

Вокруг спорящих, с интересом ожидая развязки, образовалась толпа зевак. Раздвигая прохожих, медленно подъехал пятнистый автомобиль, с открытым верхом, и медвежьей мордой на капоте.

Уличного кидалу сдуло, как ветром.

— Отличный джипяра, — завистливо сказал Маралов. — Когда-то, примерно такой, я хотел себе прикупить.

Из машины, неторопясь, вылезли два накачанных сержанта. У обоих на груди, на толстых серебряных цепях, болтались полукруглые массивные жетоны с надписью «Военная полиция».

— Что происходит? — готовя заранее дубинку, спросил один из сержантов, направляясь к музыкантам. Наклонился и забрал из футляра деньги.

— Как же так, сержант? Мы уже сегодня платили, — запротестовали музыканты.

— Не мне, — бросил сержант.

— Вот этот красномордый докер, — показала размалеванная девица на брокера. — Говорит, что он спенсер, а похож на бульдога и…

— Совсем не так, Наташка, — перебила её другая девушка. — Они наркоманы. Бородатый торгует, а тот подходит и говорит, почем, мол, у тебя сегодня «дурь».

Замелькали дубинки. Проповедника и пьяного спонсора поволокли к машине.

— Нет Губернаторскому террору и военному произволу! — прокричал «спонсор» и тут же затих, получив дубинкой по голове. Полиция с пленниками уехала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});