Тайны родства - Икан Гультрэ

— Рассказывай дальше, Наташ, — я постаралась взять себя в руки.

— Ну а дальше… Я выбралась на трассу. Знала, что автостопом меня не посадят в машину — видно же, что я ребенок еще. Понадеялась на дальнобойщиков. Ну и один согласился. Я думала, просто добрый, а он… — девочка всхлипнула. — Он хотел меня…

— Ш-ш-ш… Его здесь нет, он далеко.

Наташа, как ни странно, успокоилась почти мгновенно и продолжила:

— Это было ночью, на стоянке. Я вырвалась от него, выскочила из машины и побежала. Там река была… кажется… я в темноте не заметила, там берег крутой… Налетела на что-то — и вниз. Думала — всё.

— Не все, как видишь, — хмыкнула я.

— А где я вообще? В каком городе? — проявила любопытство девочка.

— А знаешь, Наташа… Я тебе пока не скажу ничего. Вот ты сейчас оденешься, и мы вместе выйдем на улицу и немножко прогуляемся. После этого я отвечу на все твои вопросы. Ручаюсь, их станет гораздо больше, чем теперь.

— Ага!

Девочка с готовностью вскочила с кровати и начала одеваться, нисколько меня не стесняясь. Я исподтишка поглядывала на сестру. Похожа. На отца и… на меня, какой я была в той, прежней жизни. Такая же мелкая, подвижная, с живыми карими глазами… темненькая. В этой жизни я значительно светлее, и общего между нами — разве что невысокий рост. И как я ей скажу, кем мы друг другу приходимся? И вообще… поверит ли она мне? Как мы будем налаживать отношения? Ведь у нее никого нет в этом мире, кроме меня. Даже языка не знает. Конечно, в ее возрасте это не проблема — дети быстро учатся. Но все равно — травма. Мало ей было того, что она уже пережила?

Наталья меж тем оделась и в нетерпении поглядывала на меня.

— Ну что ж, пойдем, — я протянула ей руку, и девочка, немного смущаясь, протянула в ответ свою.

По дороге я заглянула к Рьену, сообщила, что мы с новой пациенткой уходим на прогулку. Глаза целителя светились любопытством, но Рьен сдержался, только подмигнул с намеком: мол, только вернись, я на тебя сразу с вопросами насяду. Но со своими вопросами ему, придется, наверно, подождать — у меня сейчас есть тот… вернее, та, на чьи вопросы я буду отвечать в первую очередь.

— На каком языке вы говорили? — спросила девочка, когда мы вышли из кабинета ведущего целителя.

— Я расскажу тебе от этом чуть позже, а пока шевели ногами, смотри в оба глаза и обдумывай то, что увидишь.

Наташа приняла мой совет со всей серьезностью и усердно глазела по сторонам. А посмотреть было на что. Мы прошлись до центра, полюбовались на пестрые витрины многочисленных лавочек, зашли в кафе, заказали по стакану сока груйха с пирожными. Потом снова отправились по городу. Все это время девочка молчала, жадно впитывая новые впечатления, а я ей не мешала.

На нас оглядывались — уж больно странно была одета моя спутница, — но все же излишним вниманием не донимали. Как-никак столица, здесь и не такое видали.

В лечебницу мы вернулись только часа через три. Я знала, что во мне сегодня не очень нуждаются — сгорающий от любопытства Рьен остался ждать, хотя его рабочий день давно закончился.

— Ну что, ты готова задавать вопросы? Или, может, поделишься какими-нибудь догадками? — улыбаясь, спросила я.

— Где я?

— А если подумать? Что-нибудь показалось тебе странным, пока мы гуляли?

— Всё, — улыбнулась девочка, — и одежда, и то, что машин нет на улицах, а только лошади… Будто кино про старину снимают.

— А если не кино?

— Я и так поняла, что не кино, — решительно заявила Наташа, — если бы просто декорации или старинный город, все равно были бы провода всякие… Ну и надписи везде на непонятном языке. Я ни одной буквы не узнала даже!

— И что ты скажешь?

— Это прошлое?

— И какой страны, по-твоему?

— Не знаю. Если бы не надписи эти, можно было бы представить, что в Европе где-нибудь. Ну, Чехия, может, или… Нет, не знаю. Так где я?

— Ты в другом мире. Читала фэнтези?

Девочка смотрела на меня расширившимися глазами и молчала. Ей требовалось время, чтобы переварить эту информацию. И мужество, чтобы принять услышанное. Я могла бы еще какое-то время поберечь девочку, но какой смысл… Все равно она узнала бы об этом. Там, в нашем мире, у нее никого не осталось, иначе она не угодила бы в детдом. Здесь есть надежда построить будущее и обрести семью — в моем лице. Кстати, о будущем… каким оно может быть? Я ведь по-прежнему очень немного знала о том, какие возможности этот мир предоставляет женщинам, не имеющим магического дара и длинного свитка с родословной. Что я могу дать своей сестре?

Наконец Наташа нарушила молчание:

— Да. Я подумала об этом, но испугалась, что глупость, и не стала говорить. А когда вы сказали, поняла, что угадала, но все равно… странно очень. Как я могла сюда попасть? И… почему вы говорите со мной по-русски? Вы тоже, да?!

— Т-с-с! — осадила я девочку. — Не все сразу. Как попала… А ты о чем-нибудь думала, когда падала в воду? Может, мелькнуло что-то очень важное?

Девочка помотала головой:

— Я испугалась ужасно. Все ведь было очень быстро. В книгах пишут, что вся жизнь проносится перед глазами — вот об этом я успела подумать… Что не было никакой жизни. Мне себя жалко стало, что я умираю. И ужасно захотелось, чтобы кто-то близкий обнял меня. Чтобы кто-то у меня был…

Вот так, милая. Спросила. Мало тебе было двух ударов по башке за день. Получи третий…

Глава 5

Обнять? Рано… Сперва нужно рассказать, все объяснить. Чтобы она приняла. Чтобы обнял действительно близкий человек, а не чужая тетка.

— Ты спросила, почему я по-русски говорю, — я присела на кровати рядом с девочкой, — тогда послушай историю, которую я тебе расскажу… Жила была одна молодая женщина. Сначала с родителями, потом они умерли, и женщина осталась одна. Но она была уже взрослой. Работала врачом на скорой помощи. И однажды ее машина попала в аварию. Все погибли, и эта женщина тоже… Но ей почему-то повезло — она не умерла по-настоящему, а покинула свое тело и очнулась в другом мире. В теле другого человека — четырнадцатилетней девочки. Ей пришлось учиться жить в новом мире. Женщину эту звали Лариса Май. Лариса Альбертовна Май.

— Это правда? — прошептала девочка. — Это вы про себя рассказывали?

— Да, — сдавленным шепотом ответила я ей.

— Значит… Значит, папа давно умер, поэтому он перестал к нам приезжать? — карие глаза наполнились слезами.

— Да, он умер, когда тебе было семь, а мне двадцать пять. А через полтора года после этого я попала сюда.

— Угу, — девочка угрюмо кивнула.

— Наташ, — окликнула я ее, — папы нет, но у тебя теперь есть сестра.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});