Первая вокруг света - Кристина Хойновская-Лискевич

Вернувшись с аэродрома, я пошла за утешением на соседний катамаран «Снупи» к молодой английской чете, совершавшей кругосветное плавание. В Новой Зеландии в семье прибавилась дочь Патти, которой в Сиднее исполнился год. Любимым ее занятием было хождение по палубе, часто сочетаемое с вываливанием за борт. Ее внеплановые купания ничуть не волновали молодую маму — она просто вытаскивала ее из воды и пускала на палубу, не меняя одежды. Я как-то сказала ей об этом, на что она добродушно ответила, что Патти снова намочит ее не раз. Такое, совершенно выходящее за рамки нормы, воспитание приносило ребенку очевидную пользу: Патти росла крупной, здоровой и не по возрасту развитой. Ее мама не слышала о детских болезнях и трудностях воспитания. Очевидно, катамаран был прекрасными яслями.

Наступала осень и холод постепенно выгонял яхты на север. Днем было тепло, как в польское лето, но после захода солнца резко холодало. Мы искали тепла в дружеских домах, но часто безуспешно: большинство зданий в Сиднее не отапливалось. Я закупала продукты. Меня предупредили, что в Квинсленде, а особенно в Дарвине, все намного дороже. Запасалась на три месяца пути, к сожалению, как раз до Дарвина.

Яхта и экипаж были в полной боевой готовности. Однако в намеченный срок нам помешал уйти шторм. Нагрянул с юго-востока, а мне нужен был с юго-запада, и превратил все побережье Нового Южного Уэльса в огромную быстрину. Некоторые яхты, пренебрегшие штормовым предупреждением, затонули. Мне много раз советовали держаться от берега на расстоянии одной-двух миль во избежание действия встречного течения. Правда, это требовало непрерывного бдения, но последний шторм научил меня осторожности.

Я следила ежедневно за прогнозом и уловила нужный момент. Очередной антициклон, идущий к Большому Австралийскому заливу, нес юго-западные ветры и, следовательно, старт.

На север в теплые края

Тасманово море встретило меня регулярной «семеркой», к счастью, с суши. «Мазурка» шла быстро — волнения не было, течение, приторможенное ветром, не мешало. Мне хотелось проскочить это море одним махом — оно имело дурную славу. Ни одному из известных мне яхтсменов не удалось миновать его без сопровождения хотя бы одного шторма. Антициклоны, проходящие над Большим Австралийским заливом либо над континентом, дули в сторону экватора штормовым и совсем не жарким ветром. Но именно этого ветра ждали в Сиднее все. Зимой в тропиках ураганов не бывает. Этим летом прошли три урагана, один снес два небольших городка и две деревни близ залива Карпентария, другой блокировал порты Квинсленда на несколько дней. На север решительно лучше плыть зимой.

Стало по-зимнему холодно, ночью температура снижалась до 5 °C. В полночь прошла траверз Ньюкасла. Западный ветер колебался от умеренного до весьма свежего, так что весь день был заполнен сменой парусов. Я убегала как можно дальше на север, не ожидая, когда ветер переменит направление на восточное и вместе с течением заставит «Мазурку» галсировать. Ловко удалось обойти мыс Крауди-Хед и достичь мыса Токинг-Пойнт. С этого места началась лавировка против ветра и течения. Место не было роковым — просто антициклон докатился до восточного побережья Нового Южного Уэльса и на несколько часов установилась солнечная погода с переменными ветерками, поддувающими с разных сторон. Некоторое время я раскачивалась на мертвой зыби и разглядывала вход в Порт-Маккуори. В хорошую погоду он был безопасен и меня охватило непозволительное отпускное настроение: не войти ли в него и не выспаться ли? Однако радио Сиднея прогнозировало сильный ветер с севера, а с ним возникала угроза длительной вынужденной стоянки. Пришлось погасить нечестолюбивые желания.

Я добавила кливер на основном штаге и медленно поплыла в сторону мыса Байрон. Себе и «Мазурке» объяснила, что наверняка немного отдохнем в Кофс-Харборе. Но на следующий день стало так хорошо дуть с кормы, что я подняла еще большую геную и решила отложить сон до Баллины. Мыс Байрон все время искушал: эта дальше всех выдвинутая на восток точка Австралии вынуждала придерживаться северо-восточных курсов, а я хотела бы на север. Мне казалось, что так ближе к цели. Сразу после выхода из Сиднея я сказала «Каурке», что теперь мы плывем домой и каждая миля в нужном направлении приближает нас к Гданьску. Только бы проскочить мыс Байрон.

Мыс появился на шестой день плавания. Я без сожаления прошла мимо входа в Баллину — мне уже виделись солнечные пляжи Квинсленда и скорая замена тяжелой двойной штормовки нарядом, который мне больше к лицу. Потерплю еще сутки до цели. Но после полудня ветер повернул к северу, стал крепчать, давление поползло вниз. Налетели черные тучи, начался северный шторм, и мечту о солнечных пляжах пришлось оставить. Сменила паруса на тяжелый кливер, а галс — в сторону от суши. Если мыс Байрон не желал пускать нас прямо, то следовало его обойти. Несколько часов уходила от берега, а потом до рассвета спокойно спала. Каботажное плавание утомило меня достаточно и я решила, что имею на это право после коротких дремок в течение недели.

Утром давление продолжало падать, к шторму присоединился проливной дождь, усилило свою деятельность течение. Море стало горбатым, видимость уменьшилась до мили. Я прослушала утренний прогноз погоды и дала обмануть себя, как ребенок. Поскольку ни Сидней, ни Брисбен не обещали для этого района скорости ветра более 25 узлов, я посчитала, что 45 узлов на моем анемометре скорее всего ошибка. Легла на правый галс, т. е. в сторону суши. Большей глупости в этих условиях в южном полушарии сделать было нельзя. Тем более, что идти на север мне было все равно каким галсом — только левый был безопаснее. Но мое «мудрое» решение привело к тому, что через два часа я на полном газе въехала в эпицентр циклона. Скорость ветра подскочила до 50 узлов, кругом выло, лило, свистело, черные тучи лезли на топ, а серые волны на палубу. Я достала с полки книжку с описанием погоды в этом районе в мае и пыталась вычислить, сколько часов может длиться такой шторм.

Мои научные изыскания прервал… спасательный плот. Какая-то особенно вредная волнища перелезла через борт, повалила «Каурку» на бок, и основное спасательное средство дало стрекача. Я выскочила в кокпит, потом на корму и даже довольно ловко и быстро водворила его на место. Пригодился приобретенный в Карибском море опыт. Я решила, что у меня все же слишком большая скорость и, очевидно, нужно сменить паруса на штормовые. Вернулась в каюту, чтобы натянуть на свой летний наряд штормовку. Но оказалось, что и внутри можно отлично согреться: все содержимое наветренного борта, т. е. правого, который служил в основном складом, перекочевало на пол и противоположный борт. Злясь на собственную глупость, я принялась все собирать и рассовывать по местам. На это ушло полдня. К вечеру ветер ослаб до 6 баллов и повернул на запад. Я снова была у мыса Байрон — за сутки не продвинулась вперед ни на милю, лишь устроила внеплановую уборку на яхте.