Путешествие по карте языков мира - Алексей Леонтьев

Синий или зеленый?

Часто говорят: у каждого языка есть своя «картина мира». Некоторые ученые считают возможным по особенностям языка судить о мышлении народа. Им кажется, что язык — нечто вроде цветных очков: наденешь их, и все цвета меняются, красное кажется черным, синее — лиловым… Какие очки, таков и мир, который мы через них видим.

С этим еще можно согласиться. Но бывает, что идут дальше. Говорят: человек действует в мире так, как ему подсказывает язык. И вот это уже совершенно неверно! Даже если разные вещи и называются в нем одинаково, это совсем не значит, что человек, говорящий на этом языке, смешивает такие вещи друг с другом.

Я специально занимался этим вопросом и с помощью вьетнамского аспиранта Буй Динь Ми поставил специальные опыты. Сейчас я о них расскажу. Мы просили русских и вьетнамцев назвать и показать цвета и цветовые оттенки, а также, посмотрев на квадратик определенного цвета, узнать его среди других.

В русском языке четыре основных цвета: красный, желтый, зеленый и синий. Во вьетнамском тоже четыре: xanh, do, tim, vang. Который из них «желтый», который «красный» и так далее?

Do — это «красный». Vang — «желтый со включением оранжевого». Пока все почти как в русском языке. Но вот tim уже отличается: это «фиолетовый». A xanh — сразу и «синий», и «голубой», и «зеленый». Какой из трех, обычно узнают по смыслу: если небо, то голубое, а если лес, то зеленый.

Значит ли это, что вьетнамец не различает голубого, синего и зеленого цветов? Конечно, нет! Он просто не так, как мы, группирует оттенки цвета. И там, где у него не хватает слов для названия цвета, он идет очень интересным (и очень важным для нас!) путем: называет предмет нужного цвета: «Xanh морской волны», «xanh ростков риса»… Русские обычно этого не делают — они называют цвет примерно так: очень-очень светлый зеленый или фиолетово-красный.

Почему этот вьетнамский способ обозначения и запоминания цветовых оттенков нам важен? Потому что он показывает: человек не действует так, как ему подсказывает язык, он использует язык, «подстраивая» его к своей деятельности! Кстати, когда мы подсказали нашим русским испытуемым, что светло-зеленый цвет — это «цвет молодых листьев березы», они сразу же стали его лучше запоминать и быстрее находить. Вьетнамцы же настолько привыкли к такому способу обозначения, что иногда один и тот же цвет — на границе зеленого и желтого — называли то «vang канарейки», то «xanh рассады риса».

Есть языки, где основные цвета еще более непривычны. Например, в папуасском языке тан- гма всего два цвета: muli — «черный и зеленый» и mola — «белый, красный и желтый». В языке тив, в Нигерии, три цвета: ii, pupu и nyian. Разобраться в них очень сложно. Дело в том, что ii — это зеленый, темно-синий и темно-серый цвета. Pupu — это голубой и светло-серый. Nyian — коричневый, красный, оранжевый и желтый. Вы уже заметили — я все больше усложняю цветовую «картину мира».

Следующий язык — хануноо на Филиппинских островах. Цвет biru — черный, фиолетовый, темно-зеленый, темно-серый. Zagti — белый, светло-серый и вообще все светлые оттенки. Kara — красный, оранжевый и желтый. Наконец, latuy — светло-зеленый, светло-коричневый…

У бушменов кунг пять цветов: бело-серый, черный, красный, зелено-сине-фиолетовый и желто-оранжевый. Написать их названия я не могу — они полны цоканьями и чмоканьями. Почему такое разнообразие? Наверное, потому, что папуасы тангма живут в горах, где им не встречается особенно много разных цветов. Филиппины покрыты лесами, и не удивительно, что у хануноо целых два зеленых цвета. А различать (в языке) красный и желтый им не так уж важно. Зато бушмены кунг — жители пустыни Калахари: не так уж много вокруг них зелени, но очень важно отделить желтые тона от красных.

Я не уверен, что все это именно так. Прямых доказательств нет. Но вот, например, в том же вьетнамском языке (а Вьетнам страна тропическая, там кругом зелень и синее море!) от слова xanh образовано 42 производных названия разных синих, зеленых и голубых оттенков. И почти половина из них — 19 связаны с цветом различных растений (а еще 13 — с оттенками цвета моря, озер, рек). Так что у нас с вами есть основания думать, что не деятельность людей зависит от того, какие цвета имеют названия в их языке, — наоборот, сами названия цветов в языке зависят от условий жизни и деятельности народа.

В русском языке есть слова: брат, сестра, дядя, тетя, дед, бабушка. Нам этого хватает. Но есть народы, у которых общественный строй таков, что очень важно, является ли дядя, скажем, братом матери или братом отца: и для них есть свои особые названия. Например, у австралийцев аранта дядя по отцу — ката, а дядя по матери — камуна. У них младший брат и младшая сестра называются одним словом — итиа. А старший брат — калья, старшая сестра — квайя. Почему? Когда умирает отец, старший брат остается главой семьи. Кстати, в русском языке когда-то тоже были два разных слова для «дяди»: брат матери — вуй и брат отца — стрый.

Кстати, на словах, обозначающих родство, очень ясно видно, как общество влияет на язык. Раньше в русской крестьянской семье была очень сложная система разных названий родственников. Это было важно хотя бы потому, что эта семья — дядья и тетки, племянники и двоюродные сестры — жила (или по крайней мере держалась) вместе. А мы с вами — горожане — не сразу сообразим, чем отличается золовка от невестки, шурин от деверя. Многие этих слов сейчас вообще уже не знают.

Справа налево? Слева направо? Сверху вниз?

А может быть — еще как-то?

Эта глава посвящена одной из самых увлекательных сторон языка — а именно письменности. Или, как чаще говорят, — письму.

Вопросы, поставленные в названии главы, — не праздные. Действительно, это мы с вами, да и вообще все европейцы, привыкли, что буквы и слова идут слева направо. Так пишут и русские, и англичане, и немцы, и французы, и финны, и греки…

Однако если подсчитать, сколько людей на свете пишут слева направо, окажется, что их не так уж много… Во всяком случае не меньше миллиарда на земном шаре пишет справа налево или сверху вниз. Это, например, китайцы: китайскую книгу приходится читать от последней страницы к первой, а каждую страницу — справо налево и сверху вниз. Так же читается японская книга. А арабская или еврейская книга или газета читаются справа налево, но строчки в них идут как в нашей, «обычной» книге, а не превращаются в столбики, как это принято в китайской или японской:

Последнее место в нашей табличке занимает древнегреческий способ письма (интересно, что его применяли и некоторые другие народы, о греках никогда и не слыхавшие, например жители острова Пасхи). Он называется «бустрофедон», или «борозда быка»: действительно, бык именно так двигается по полю при вспашке[14].

Есть ли еще какие-нибудь способы расположить письменные знаки на странице? (Мы, конечно, не считаем способ, который Джонатан Свифт в «Путешествиях Гулливера» приписал английским дамам, своим современницам: из верхнего левого угла в нижний правый.) Оказывается, есть. В древнеегипетском письме отдельные знаки (иероглифы) располагались… так, чтобы было красиво! Точнее, их нужно было как бы вписать в квадрат. Ради этого иногда отбрасывали целые слоги или нарушали их порядок в слове. Ну, а в корейском письме (в одной из его форм) пишут столбиками, как в китайском, но слева направо:

III? 3? Три?

Одно и то же количество предметов можно обозначить при письме разными способами.

Проще всего изобразить каждый предмет специальным значком, например черточкой…

Предположим, речь идет о трех предметах. Тогда у нас будет такая запись: III. Это римская цифра три. Ее прочтет любой человек, ни слова не понимающий по-русски, даже неграмотный. Если потребуется прибавить или отнять единицу, то в римской цифре достаточно прибавить или отнять палочку (в древнем Риме четыре обозначались не IV, как теперь, a IIII).

Другой способ заключается в том, что специальным значком обозначается не каждый из считаемых предметов, а общий итог счета — 3. Если теперь к подсчитанным нами предметам прибавить еще один или убавить от них один, то внешний облик значка изменится. И мы получим 4 или 2. Такие цифры прочтет и человек, не знающий русского языка, но знакомый с числовыми значениями всех арабских цифр.

Есть и третий способ, когда название числа пишут буквами: три. Такую «цифру» уже не прочтет тот, кто не знает русского языка.