Смерть на Марсе - Влада Ольховская

вам могу помочь, а не наоборот! Я открою тебе воспоминание… Просмотри его сама и передай своему дружку».

Он сосредоточился на воспоминании Рафаля – том самом, которое многое в этой истории объясняло. Стефан чувствовал, что телепатка выполнила его указания. Сама она вряд ли много поняла, ей, должно быть, казалось, что в мутации Рафаля нет ничего особенного.

Зато Седьмой все распознал сразу. Он наконец потрудился подойти ближе – полностью в салон не забрался, но Стефан его хотя бы видел теперь. Триан казался равнодушным, однако он и не стал бы вести себя иначе при телепатке.

– Ты уверен, что это не иллюзия? – уточнил Седьмой. – Рафаль тогда был под наркозом. Он мог что-то придумать. Воспоминание нечеткое.

«Он мог придумать, – мысленно согласился Стефан, зная, что Альда передаст Триану его слова. – Но вряд ли это плод фантазии. Скорее всего, он дополнил обрывки собственных воспоминаний какими-то рассказами Фетъе. Это ведь твой большой друг, да?»

– Один из теоретиков и исполнителей нашей операции с Тео, – равнодушно подтвердил Триан.

«Тогда ты точно знаешь, на что он способен. Он мог это сделать – и сделал!»

– Что именно он сделал? – не выдержала Альда. – Я видела, как он менял один контейнер на другой, но… Они же одинаковые, в чем тогда подвох?

– В том, что они на самом деле не одинаковые, – пояснил Триан. – У каждого контейнера свой серийный номер.

– И что?

«Серийный номер этого контейнера означает, что это необработанный мутаген», – подсказал Стефан.

В иных обстоятельствах он и сам был бы не прочь засыпать эту малолетку загадками, наблюдая, как она начинает выходить из себя. Но пока у Третьего на такое не было сил, он слишком устал, да и ситуация простой не стала.

Альда все равно могла не понять его, начать расспрашивать, что за мутаген такой – ей не полагалось знать! А она знала, Стефан понял это по ее испуганному взгляду. Он не был удивлен: следовало ожидать, что Триан расскажет своей девице правду, сохранение тайн Легиона вряд ли имело для Седьмого хоть какое-то значение.

– Я думал, первородной материи вообще не осталось, – задумчиво отметил Триан. – Насколько мне известно, она считается полностью утраченной. Размножаться, да и то в лабораторных условиях, позволяют лишь обработанным колониям, достаточно примитивным, чтобы их поведение было на сто процентов прогнозируемо.

«А когда это Легион говорил правду и ничего кроме? – поинтересовался Стефан. – Хотя тут все сложно… Возможно, для Легиона материя и правда считается утерянной, а какой-нибудь запасливый хомяк в научном отделе хранил ее все эти годы. У него явно немного, раз он использовал для мутации Рафаля такую дозу».

– Так даже хуже.

Тут Стефан был согласен с Седьмым, а вот телепатка растерялась:

– Почему хуже? Если первородная материя – проблема, разве не нужно радоваться тому, что ее хотя бы было использовано немного?

– Не в этом случае. Никто и никогда такого не делал. На основе Рафаля было создано принципиально новое существо. Оно могло получиться как слабее первых подопытных, так и сильнее, мы не знаем.

«Я знаю, – отрезал Стефан. – Я был в его разуме. Уже мое состояние указывает, что все плохо. Существо не деградировало до интеллекта одноклеточных, оно использовало адаптированный мутаген для собственного развития. Да, разум человека оно не сохранило – хотя момент его угасания использовало сполна. Однако оно обладает гораздо более сложными мыслями, инстинктами и даже воспоминаниями, чем можно было ожидать. Это проявляется уже в том, что оно не убило Лавинию и Гиддениса».

– Как это не убило? – нахмурилась Альда. – Но я не чувствую их среди живых…

«Они прежние не существуют. Только что есть убийство? Превращение живого тела в мертвое. С этой точки зрения, они не были убиты».

– Они были поглощены, – продолжил за него Триан. Даже Стефан не смог бы произнести это так спокойно. – М-да, я тоже этого не ожидал… По сути, Легион адаптирует поведение, заложенное в колонию, к своему новому телу.

– Дополняет коллективный разум общим телом? – тихо спросила Альда.

– Вроде того. Это наверняка результат эволюции, спровоцированной коктейлем веществ в крови Рафаля. Тут многое наложилось… Легион все-таки не так силен, как при первых экспериментах. Рафаль долгое время сдерживал его. Возможно, если бы ему помогли, сдержал бы окончательно, а живая колония была бы подавлена…

«Но этому пубертатному супермену сорвало крышу, – мрачно подумал Стефан. – Не понимаю, как научный отдел проморгал такое, явно же были проявления Голоса… Ай, пофиг уже. Там все окончательно, дозваться Рафаля не пытайтесь. Важнее другое: он увеличивает собственную массу, поглощая других живых существ. Следовательно, увеличиваются и его способности».

– Считаешь, это сделает его разумней?

«Разумней – вряд ли, но силу точно увеличит… И я понятия не имею, получает ли он какие-то особые способности, поглощая сильных легионеров. Но ты должен помнить сам и передать остальным: с ним нельзя драться так, как нам велели. Это не очередной мутант, который просто хочет всех сожрать. Он умнее – и у него свои цели. Его нужно уничтожить, не касаясь… Если это вообще возможно».

– Возможно. Все умирают, – пожал плечами Триан. – Нам действительно пора. Присоединяйся, как только сможешь это сделать. Должна же и от тебя хоть раз быть польза.

«Да пошел ты…»

«Бессмысленно, – вклинилась в его мысли Альда. – Он все равно не пойдет. Удачи тебе…»

Они и правда покинули его. Чувствовал он себя отвратительно – не из-за последствий травмы и уж точно не из-за того, что остался один. Стефана раздражала собственная слабость, беспомощность даже. Он номер 3, в конце концов… Он не имеет права валяться тут, как полудохлая улитка, пока остальные сражаются с тем уродцем!

Но самокритика не особо помогала и уж точно не ускоряла восстановление. Стефану оставалось лишь сосредоточиться на медитации, убедиться, что телепатия работает как надо. Это помогло: чувство времени просто исчезло, часы проплывали мимо. Он отмечал новые вехи своего восстановления: вернулась способность двигаться, говорить, он смог подняться…

Тогда он и обнаружил кое-что странное. В момент, когда Триан и Альда находились рядом с ним, он не только не мог управлять собственным телом, но и отвратительно его чувствовал. Поэтому Стефан и упустил момент, когда кто-то из них вложил ему в руку небольшую капсулу с зашифрованным посланием.

Он понятия не имел, кто это сделал. Но, судя по тому, как была спрятана капсула, этот человек хотел сохранить послание в тайне от своего спутника.

* * *

Пробираться к компьютеру с боем Стерлинг не собирался, процесс вышел бы неуклюжим и недолгим. Свои способности он оценивал здраво и понимал: единственный шанс достигнуть цели – сначала расчистить путь.

Для этого ему нужны были инструменты. Он сразу вспомнил, как подключился к управляющему компьютеру на Хионе. Тогда это обеспечило ему великолепные боевые возможности, но в итоге едва не привело к его