Рорк – искатель приключений - Джоу Росс

Он постарался ожесточить свое сердце, чтобы устоять против мягкого блеска слез, стоявших в этих больших, страдающих глазах.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, – тягуче выговаривая гласные, произнес он, – но, по-моему, мы пришли к соглашению. Вчерашняя ночь, какой бы прекрасной она ни была – и какой бы чудесной ни показалась мне ты, – означала только секс, моя сладкая. Никаких условий, никаких обязательств. Мы будем наслаждаться друг другом, пока эта история не закончится и плохие парни не окажутся за решеткой. А потом тихо разойдемся, и каждый устроит себе жизнь по своему вкусу.

– Таким было соглашение, но…

Он перебил ее с проклятием:

– Я знал, что это было ошибкой. Понимал, что ты не сможешь придерживаться условий сделки.

– Если ты полагаешь, что я собираюсь унижаться и вымаливать любви, то глубоко ошибаешься. – Дария спустила ноги на широкие деревянные половицы веранды и встала с упрямым выражением, скрестив руки на груди. Ее трясло, но слезы, скапливавшиеся в глазах, были осушены блиставшими в них молниями гнева. – Вчерашний вечер доказал мне, что я не могу выйти замуж за Джеймса. Но и отнюдь не мечтаю провести всю оставшуюся жизнь с тобой.

Сейчас Дария могла искренне в это верить. А завтра?..

– Если я провел большую часть ночи, занимаясь с тобой сексом, то это не повод для того, чтобы тебе вдруг почудился запах флердоранжа.

– Неправда! – Ну ладно, возможно, был момент, когда она, выйдя сегодня утром на веранду, поддалась фантазиям о том, чтобы провести всю остальную жизнь здесь, с Рорком. Но сразу же поняла, что такой сценарий не только неосуществим, но и просто невозможен. – И если ты провел большую часть ночи, занимаясь со мной сексом, то это не повод для того, чтобы обращаться со мной как с какой-то дешевой потаскушкой, подобранной в Старом квартале.

Единственной реакцией Рорка была только вызывающе приподнятая бровь.

У Дарии чесались руки со всего размаха влепить ему пощечину, как вдруг ее осенило.

– Я не знаю, что случилось с тобой в Москве… Но, очевидно, это оставило глубокую душевную рану…

Его обутые в ботинки ноги с грохотом опустились на пол.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь. – Он вскочил, тяжело нависнув над нею, горящий яростью взгляд пронзил ее насквозь.

– Нет, понимаю. Понимаю, что какое-то событие заставляет тебя думать, что ты никогда больше не сможешь никому доверять. Но ты заблуждаешься и в глубине души знаешь об этом, потому что совсем недавно, на днях, ты доверился Майку…

– Он мой брат.

– Правильно. – Она поставила свою кружку на перила и, потянувшись к нему, прижалась, обвив руками его шею – мягко, женственно и предательски соблазнительно. – Но ты доверяешь мне, О'Мэлли. Точно так же, как я доверяю тебе. И даже если мы оба будем это отрицать до второго пришествия, нас тянет друг к другу. Возможно, больше, чем следовало бы.

Существовала сотня – даже тысяча – причин, по которым Рорк должен был высвободиться из ее рук в буквальном и переносном смысле и бежать. Пока еще не поздно. Но очередной прилив желания взял верх над голосом рассудка.

Он просунул руки между поясом ее леггинсов и гладкой, шелковистой кожей и, подхватив пониже спины, приподнял ее вровень с собой. Прижавшись к ней своей затвердевшей плотью, он заставил ее тихо застонать от болезненного удовольствия.

– Единственное, что у меня на уме, – это прямо сейчас принять вместе с тобой лежачее положение.

Дария знала, что его грубость наигранна, рассчитана на то, чтобы обескуражить ее и отбить у нее охоту к сближению. Но Рорк намного лучше, чем сам о себе думает. И хотя оставалось только гадать, что же могло с ним случиться, чтобы так глубоко омрачить его душу, она поклялась себе не умирать до тех пор, пока не докажет ему, что он – человек, достойный любви. Человек, способный на ответную любовь.

– Единственное, что тебе надо сделать, – это попросить. – Она немного отодвинулась от него, ровно настолько, чтобы схватить край своей рубашки и стащить ее через голову. Увидев ее обнаженные груди, Рорк нагнул голову к манящему розовому кончику, но Дария воспротивилась:

– Пока не надо.

Она сняла леггинсы, оставшись в таких крошечных ярко-красных трусиках, что Рорк задался вопросом, зачем вообще их надевать, и в длинных белых носках, покрытых красными сердечками.

– Красивые носки, – осторожно сказал он.

Вообще-то он рассматривал не их, а узенькие завязки с обеих сторон трусиков. Дария улыбнулась медленной, загадочной улыбкой, которой испокон веков женщины пользовались для совращения мужчин.

– Сейчас сезон ношения сердец… ведь скоро день Святого Валентина, покровителя влюбленных.

– О да. – Рорку было все труднее говорить, язык у него вдруг высох и стал неповоротливым. После вчерашней ночи он знал ее тело не хуже своего собственного. Так почему же, черт побери, каждый раз при взгляде на это тело он чувствует себя как безусый, одержимый сексом подросток, разглядывающий иллюстрации в «Пентхаусе»?

Откинувшись назад и облокотившись на перила веранды, он наблюдал, как Дария поставила ногу на кресло и стала скатывать с ноги веселенький, покрытый сердечками носок на манер примадонны стриптиза с Бурбон-стрит.

Второй носок присоединился к первому, украсив собой спинку плетеного кресла, после чего Дария снова прильнула к нему, положив ладонь на его затвердевшую плоть. Рорк подумал, что сейчас взорвется.

Отчаянно торопясь войти в нее, он сорвал красные трусики, затем приподнял ее, прижал к деревянным перилам и одним мощным, нетерпеливым движением стремительно овладел ею. Почувствовав, как женское естество охватывает его, словно горячая, герметичная бархатная перчатка, он не сумел сдержаться: взрыв был мгновенным и настолько бурным, что буквально ошеломил его. Он просто держал Дарию, прижав к перилам, впившись губами в ее нежную шею.

Слегка опомнившись, Рорк притянул Дарию поближе к себе и поменял позу так, чтобы она получала максимальное удовольствие. Он был вознагражден ее слабым вздохом.

– Обхвати меня за талию ногами, крошка, – уговаривал он, а его язык влажно щекотал ей ухо.

Дария безропотно подчинилась, и он начал вращать бедрами, трением воспламеняя ее как трут, пока не почувствовал, как она содрогнулась, глубоко вздохнула и обмякла.

Хотя утренний воздух был прохладным, оба покрылись потом. И, только услыхав отдаленный рокот лодочного мотора, Рорк сообразил, что занимался с ней любовью, стоя на открытой веранде. Сейчас в заливе было самое горячее время, и, хотя его хижина располагалась в более чем укромном месте, он знал несколько человек – в том числе и своего дядю, – чьи охотничьи угодья, в частности места отлова креветок, находились в окрестностях хижины.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});