Гоблины дальнего космоса - Виталий Крыръ

  - В каком смысле 'жене'? - поток претензий внезапно прекратился, и она вся обратилась в слух, пытаясь понять: я издеваюсь или всерьез. Все-таки между гражданской женой - читай сожительницей - и женой законной, женой 'в полном смысле' для нее разница была.

  Я молча перегнулся с кровати и вытащил загодя припасенное обручальное колечко. Кружочек золота - я обменял его на часть имперской торговой лицензии, - но единственный способ окончательно убедить женщину в серьезности своих намерений.

  - Любимая, теперь оно твое по праву.

  Она стрельнула глазками, кокетливо улыбнулась и прошептала:

  - А испросить моего согласия?

  Я раскинулся на диване, поместив затылок у нее между бедер, и, глядя Лиле в глаза, таким же шепотом ответил:

  - По Законам гоблинов, если незамужняя особь женского пола провела с гоблином ночь, то ее согласие стать его женой больше не требуется.

  - А мужчины?

  - Что мужчины?

  - Нужно согласие?

  - Конечно.

  - Хм. Пожалуй, все же следует прочитать эти ваши Законы полностью, особенно про 'особей', - она в задумчивости перебирала мои волосы. - С сегодняшнего дня нам полагается медовый месяц. И чур его не прерывать! - И Лиля попыталась заставить меня замолчать поцелуем, совсем как мое величество незадолго до того.

  Я обхватил ее голову ладонями и задержал в сантиметре от своих губ:

  - Ну же, будь послушной женушкой. Завтра я улетаю, а когда вернусь, постараюсь рисковать поменьше.

  И я хотел ее поцеловать, но моя Лилиан внезапно вывернулась:

  - Чтобы я стала послушной, тебе следует сперва как минимум покорить полсотни боевых космолетов!

  До предложения наших гостей ее заявление заставило бы меня побледнеть - ведь как раз столько космолетов собиралось громить нашу Империю. Но теперь я лишь улыбнулся:

  - Как скажешь, любимая, значит, угоним полсотни.

  - Подожди, я не то имела ввиду, - она не на шутку испугалась, даже зрачки расширились.

  С чего бы вдруг? Неужели я похож на человека, способного вот так запросто отправиться угонять полсотни космолетов? Хотя, с другой стороны, я как раз так и собираюсь поступить. Гм.

  С этими мыслями я перевернулся на бок и провалился в сон.

  *

  Наутро изморозь тронула слюдяные окошки хат и черные ветви деревьев. Скрипел под ногами выходивших на подворье гоблинов ледяной наст, тускло светило в по-зимнему сером небе блеклое солнце. Кто-то приударил за местными красавицами, другие приводили в порядок оружие, а мы со Стариком разбирали символы пергаментной карты.

  Вечером же, после обильного ужина, распив не один жбан меда и порядком захмелев, гоблины сидели на лавках в одной из хижин. За окном медленно падал снег. Бледно-желтые звезды на фоне черного неба то появлялись, то исчезали, закрываемые серыми тучами. Полная луна огромным немигающим оком обозревала окрестности. Пролетели меж побелевших древ совы-сплюшки, где-то вдали ухнула неясыть. Голосом более похожим на плач ребенка закричала в темноте выпь - видать горячие ключи здешних болот позволяют ей зимовать в родных краях.

  - На хутор, так на хутор! - рявкнул я и хлопнул широкой, мозолистой ладонью по колену.

  И вот уж на околице гоблины один за другим закидывают за спины луки в сагайдаках и колчаны, садятся на варгов, поправляя притороченные к седлам секиры и пухлые походные мешки. Старик первым выезжает на тракт, а за ним, с гиканьем и свистом, трогаются остальные. Варги быстро перебирали лапами, шумно вдыхали носами воздух, принюхиваясь к зимнему лесу. Было холодно, но звери согревались в быстром беге. Часа через два, когда бороды воинов уже успели обледенеть от теплого дыхания и трескучего мороза, мы, по знаку Серого, в годы пошести бывавшего в этих краях, свернули с тракта.

  И вскоре в багровых отсветах факелов, под уханье филина, раскрасневшиеся от быстрой езды и мороза гоблины нестройной гурьбой влетали в орочий выселок. Стройные, высокие поселяне с почти человеческими чертами лица и короткими клыками, лишь самую малость закрывавшими нижнюю губу, выскакивали из землянок встречать редких гостей. Варги, тормозя на поворотах, окатывали весело галдящую толпу снегом, и наконец остановились перед вросшей в землю, желтой от мха бревенчатой хибаркой. Покосившаяся дверь со скрипом отворилась и выпустила в ночь сгорбившегося под тяжестью прожитых лет изборожденного морщинами орка, опиравшегося на плечи двух молодых отроков. У орка, чьи седые космы едва не достигали пояса, не было обоих ушей.

  Через пол часа мы уже сидим с ним наедине в помещении возле разгорающегося очага.

  - Посоветоваться, говоришь, пришел, - задумчиво тянет старейшина. - Ну, ну... Расскажи, как не допустишь, чтобы гоблины своих товарищей подставляли, выслуживая лишний риск.

  - У нас есть магические кристаллы, - говорю я, имея ввиду аутентик-видео.

  - А если магия заметит не все что нужно? Она ведь не всесильна, - ехидно улыбается старикан, думает без магии-техники мы ни на что не способны.

  - Не будем присуждать риск за спорные случаи. А если подставу докажем однозначно - расстреляем без учета ранее заслуженного риска.

  - Пускай. Ну а если начальнички будут подсуживать?

  - Зачем им? - я не тяну с ответом, много раз уже об этом думал. - Барон не заинтересован в присуждении излишнего риска своим подчиненным. Ведь в крайнем случае он может временно назначить на любую должность в пределах своего феода даже рэл'гоблина. Если же кто служит под началом родни или других близких людей, то должен как минимум бóльшую часть своего риска на кристалл записать.

  - Хорош, хорош, - улыбается Старик. И не поймешь - то ли ответ хорош, то ли я уверенно держусь, и это ему нравится. - А если кто замолчит подставу, чтобы честь отряда сберечь?

  - Риск слишком велик, если вскроется, то такому гоблину никогда выше рэл'барона или рэл'графа не подняться - даже наименьшим отрядом командовать больше не позволим.

  - Все-то у тебя строго рассчитано, все предусмотрено, - вдруг хмурится орк и морщины на лбу приобретают поистине пугающую глубину. - Что, думаешь, совсем без сбоев сработает?

  - Как же, без сбоев, - ухмыляюсь я. - Это только философы об идеальном обществе или о человеке идеальном пекутся. Да и то не все. У нас же реальная жизнь. Сбои будут, но смертей будет гораздо больше.

  - Смертей говоришь? То есть можно просто отряд в засаду подставить и выжившие рисковыми парнями станут?

  - Не-а! - приятно, когда проблему осмыслил в деталях заранее и на любой вопрос ответить можешь. - Кто бездумно подставляется, врагов не убивает - тот риск не получит. А кто лишь отчасти виновен - тому и риск засчитают отчасти.

  - Неплохо, - почти шепчет орк. - А как насчет не-гоблинов? Есть ли для них место в Империи?

  Я как-то всерьез не задумывался раньше о судьбе тех, кто не желает стать гоблином. Все больше был занят гоблинами, а не презренными смердами. Потому немного теряюсь и медлю с ответом:

  - Гм... Они могут создавать материальные ценности, рождать будущих гоблинов, - мое императорское величество перечисляет достоинства не-гоблинов, - любой из них может записаться в рэл'гоблины, а женщины также могут быть женами гоблинов...

  - А как насчет просто желать жить счастливо?

  - Так кто же им мешает? - искренне удивляюсь я. - Лишь бы налоги платили. Граждан Империи так мы даже будем защищать.

  - А не-граждан? Или для тебя нет разницы между человеком и каким-нибудь 'мохнатцем'?

  - Есть... - говорю и мысленно добавляю: 'есть-то она есть, но как ее выразить на практике?'

  - Вот и хорошо, что есть, - угрюмо бросает старикан. - И напоследок, пока я не забыл: в дальнюю дорогу без всего войска не ходи, неудача ждет там тебя. - И вдруг его лицо расплывается, будто уходить в туман, оркские черты плавно переходят, превращаются в резкое, угловатое лицо Фрэда Аакинга. Метаморфоза повергает меня в ступор. Министр, довольный произведенным эффектом, растягивает тонкие губы в улыбке. Я все же нащупываю рукоять секиры и резко замахиваюсь.

  Но тут сон обрывается. Вместо него яркий свет и визгливое завывание моего будильника. Пора вставать и делать, что должно. А про якобы ожидающую неудачу - я же не суеверный, правда? Но как тоскую по старым снам, еще времен программирования игры 'Гоблины'. Теперь же лишь с Аакингом или вообще ничего.

  *

  Выросший в Пятом секторе обыватель организованную преступность мог себе представить только по фильмам, компьютерным играм и книгам. Что и говорить, если у нас в арсенале полиции были только шокеры, контроллеры и малость андроидов с теми же шокерами - и ничего, хватало. Но на самом деле там, где нет такого тотального видеонаблюдения как в пятом, обстановка сложилась несколько иная. Пятый сектор Республики обустраивался как образцовый, как пример для подражания, для перестройки жизни на других территориях. К началу войны здесь даже промышленных мощностей на единицу населения было в сотни раз больше, чем в других: собирались широко привлекать мигрантов, ожидали расширения городов.