Маска, я тебя знаю - Екатерина Черкасова

ведь им все равно. Здесь место только для ценителей. Понимаешь?

Я согласно закивала.

- А туристы этажом выше. Там громкая музыка, танцовщицы в расшитых

блестками костюмах, в общем, ярко и очень "по-арабски".

В подтверждение ее слов я услышала громкие звуки и хриплые вскрики певцов.

Нам подали кус-кус- говядину, тушенную с овощами и пшеном. Я изо всех сил делала вид, что мне нравится, и хвалила:

- Ну еще бы, ты абсолютно права, это лучший кус-кус в Северной Африке!

- Не в Северной Африке, а в Магрибе,- поправила меня Иман.

Когда мы выходили из ресторана, я увидела толпу туристов, загружавшихся

в автобус. Одна долговязая фигура показалась знакомой, и мужчина обернулся, словно почувствовал мой взгляд. Я отшатнулась в густую тень, но, похоже, он меня не заметил.

- Смотри, это Анри,- прошептала я Иман.

- Слишком много совпадений,- глубокомысленно заметила

она.

* * *

На рыночной площади мы долго прощались, обнимались, чем привлекали внимание. Наконец, еще раз поклявшись в вечной дружбе, расстались.

И я, лавируя между прохожими, осликами и автомобилями, отправилась в Агадир, как я думала несколько высокопарно,навстречу судьбе, а возможно, навстречу смерти.

Дорога была пустынной, и я как следует разогналась. Полная решимости вывести негодяев на чистую воду, строила различные хитроумные планы.

На одном из поворотов я попыталась затормозить, вжала педаль тормоза в пол, но машина летела с прежней скоростью. Я запаниковала и едва вписалась в поворот. Правда, это мало помогло, потому что поворот следовал за поворотом, а серпантин дороги вился по самому краю обрыва. Я отчаянно крутила руль, пытаясь одновременно сбросить скорость, но безуспешно. Кажется, даже кричала от отчаяния, проклиная строителей дороги, которые не удосужились поставить ограждения. Тогда, вспомнив все, чему меня учили, я попыталась перейти на пониженную передачу, однако, сколько ни дергала рычаг, переключить скорости не удавалось- коробку передач заклинило.

Если вам кто-то скажет, что в последние минуты перед человеком проносится вся его жизнь, то это неправда. Перед тем как окончательно слететь с дороги, я видела только руль в кожаной оплетке, который лихорадочно крутили чьи-то руки, а именно мои, но я почему-то воспринимала их чужими, и сливающиеся в сплошную рыжую полосу горы справа от меня. По-моему, я закричала что-то нецензурное, что совсем мне не свойственно, и куда-то рухнула.

Не знаю, когда я пришла в себя. Болела голова, тошнило. Я плохо соображала, где я и что случилось. Черт возьми, похоже, со мной нечто подобное уже происходило. Но когда? Постепенно все встало на свои места, и я даже вспомнила, как меня зовут. Я осторожно ощупала свою многострадальную голову, и она показалась относительно целой. Тогда я подняла ее и попыталась осмотреться. Я лежала на каменистом уступе, зацепившись своей замшевой курткой за чахлое деревце, пропоровшее тонкую замшу. Внизу, метрах в ста подо мной, догорал джип, вернее, то, что от него осталось. Он испускал черные маслянистые клубы дыма. Я с ужасом подумала, что могла там догорать сейчас вместе с машиной. Видимо, меня спасло то, что джип был открытым и я вопреки правилам не пристегнулась. Поэтому при падении просто вылетела из него.

Я осторожно пошевелилась: кажется, ничего не сломала. Устроившись поудобнее, сбросила порванную куртку и попыталась оценить свои шансы выбраться на дорогу, до нее нужно преодолеть метров пять, цепляясь за уступы и хилые растения. Прикинув свои физические возможности, надо сказать, весьма ничтожные, я все же решила попытаться. В последний момент сообразила, что в кармане куртки находится мобильный, извлекла его и порадовалась, что он цел.

Описывать, как я карабкалась по крутому каменистому склону, значило бы рассказать всем, как я, кряхтя и ругаясь, преодолевала почти недоступные для меня в обычной обстановке препятствия. При этом я сломала ногти на руках, порвала джинсы и ободрала ладони.

Дорога по-прежнему совершенно пустынна. Я села на асфальт

и попыталась позвонить Иман. Но, видно, я находилась далеко от всех ретрансляторов: сигнал отсутствовал. Тогда я обхватила голову руками и заревела.

Не знаю, долго ли я так рыдала, но около меня остановился

старый красный пикап. Крестьянин в полосатой шерстяной галабии спросил, что случилось. С трудом встав на ноги и потирая ушибленные места, я попыталась объяснить, что попала в аварию, и в доказательство показала догоревший джип внизу.

Жалостливо заохав, крестьянин открыл дверцу и жестом пригласил

меня в машину. Яутерла слезы, но, скорее, просто размазала грязь по лицу.

- Вы в Марракеш?- с надеждой спросила я.

- В Марракеш, в Марракеш, кур на базар везу,

ответил марокканец.

Я обернулась и увидела сзади большие клетки с птицами.

"Ну что ж, с курами так с курами", - безразлично подумала я.

По дороге крестьянин пытался расспросить меня, что же произошло,

но я сказала, что занесло на повороте. Я и вправду не знала, что случилось

с машиной.

* * *

Через полтора часа мы оказались на бедной окраине Марракеша, застроенной низенькими домиками из красноватой глины. Я поблагодарила водителя, вышла из машины и позвонила Иман по уже работавшему мобильному.

- Иман, это я.

- Ты уже доехала? Все в порядке?

- Относительно. Я в Марракеше. Может за мной кто-нибудь приехать?

- Как?!- изумилась Иман.- Что случилось?

- Потом объясню. Пришли кого-нибудь, пожалуйста.

- Ладно, только скажи, где ты.

- Не знаю,- растерялась я. Заметив стоявшего рядом чумазого мальчишку, я схватила его за рукав и поднесла к его уху трубку. Он послушал, а потом быстро заговорил по-арабски. После паузы он посмотрел на меня и к удивлению произнес на приличном французском:

- За вами приедут через десять минут, мадам. Никуда не уходите.

Мальчишка остался рядом со мной, вопросительно на меня поглядывая.

Я спохватилась и дала ему пять дирхамов.

Через десять минут подъехал джип с затемненными стеклами, открылась задняя дверь, и я с облегчением плюхнулась на сиденье. Тут же на шею мне кинулась Иман и с бешеной скоростью стала задавать вопросы. Особенно ее потряс мой вид. Как могла, я описала ей, что случилось.

- Как ты думаешь, это опять покушение?- осторожно спросила Иман.

- Не знаю,- честно ответила я.- Но слишком много совпадений. Наверное, чтобы ответить на этот вопрос, нужно осмотреть машину.

- Завтра, мадам, узнаем результат,- вмешался в разговор охранник. - Я обо всем позабочусь, в том числе о страховке.

* * *

На следующее утро я летела в самолете Марокканских королевских авиалиний из Марракеша в Агадир. Несмотря на увещевания Иман, я не осталась с ней. Я знала, что значит приготовление к свадьбе, и не хотела быть помехой. Отказалась также от телохранителя. Мне явно хотели устроить несчастный случай, открытого покушения можно не опасаться.

В аэропорту зазвонил телефон. Это уже знакомый мне охранник Иман.

- Мадам, в вашей машине испорчена тормозная система. С большой долей уверенности можно сказать, что это сделали накануне намеренно, вы могли проехать всего километров сорок-пятьдесят до того момента, пока тормоза окончательно выйдут из строя. Вы проехали, если не ошибаюсь, пятьдесят восемь благодаря надежной американской технике.

Упавшим голосом я поблагодарила его и отключилась. В этот момент кто-то подхватил меня под руку. Я отшатнулась, но знакомый голос успокаивающе произнес по-русски:

- Да что с тобой, Настя! Давай сумку, я отвезу тебя на виллу.

Юра улыбался, и мне показалось, что он действительно рад меня видеть.

Я смотрела на его загорелое открытое лицо, выгоревшие волосы, простодушную улыбку и неожиданно для себя самой уткнулась в его джинсовую рубаху и разрыдалась. Он молча гладил меня по волосам, затем отстранил и посмотрел мне в лицо.

- Ну что ты, маленькая, не плачь. Что случилось? Я помогу тебе, я все для тебя сделаю...

В ответ я разрыдалась просто в голос и крепко обняла его за шею, вдыхая запах мужского тела и слабый аромат туалетной воды.

* * *

Юра был таким заботливым, он возился со мной, как с малым ребенком.

Купил по дороге пакет еды, пива, на вилле сварил кофе. Мы сидели на террасе, и он спросил:

- Кстати, а где твоя машина?

Поколебавшись, я ответила:

- Я попала в аварию, чуть не погибла.

Внимательно посмотрев на меня, Юрий сказал:

- А тебе не кажется, что слишком часто с тобой происходят несчастные случаи?

- Судьба такая...- я неопределенно пожала плечами, лихорадочно раздумывая, рассказать ему или нет. Я так нуждалась в опоре, в сильном, надежном мужчине, на которого можно взвалить свои проблемы, что в какой-то момент стала путать эти чувства с желанием любить. Мне так нужно было отдать Юре часть своего непосильного груза, что вместе с ним я отдала ему и себя. Никогда еще я не занималась любовью так, как той ночью, словно пыталась утопить свой страх, неуверенность, тревогу в страсти. Обнимая его сильное тело, отдаваясь его ласкам, я словно убеждала себя, что жизнь продолжается, что я не умру, пока я люблю и меня любят, Юра был так нежен со мной, что пробудил во мне давно забытое ощущение счастья, покоя, безопасности. Мы лежали в темноте, ветер с моря раздувал белые занавески. Я положила голову на его сильное плечо и тихонько гладила слегка влажную кожу на его груди. Мне так хотелось ему рассказать, кто я, что меня хотят убить, просто сказать ему: "Спаси меня, любимый", но вместо этого я почему-то спросила: