Галактеры - Олег Балабанов

— Стас, я иду! Проконтролировал запуск резервного генератора.

— А что? Обрыв линии?

— А черт его знает — наверняка. Иду!

— А что ты сам? А, понятно! — воскликнул майор.

— Вот именно. Скоро мы вдвоем останемся здесь, — горько ответил Бобок.

Открыл дверь в вестибюль и поплотнее запахнул костюм, затем начал торопливо застегивать комбинезон — здесь уже чувствовалось влияние прорвавшегося наружного воздуха.

«Скоро такие прорывы участятся», — промелькнуло в голове главного инженера секретного объекте?128.

По всему миру подобных объектов с каждым часом превращавшихся в бомбы замедленного действия было очень много. Человечество меньше, чем за век усиленного использования и применения веществ расщепления структурных связей ядер урана накопило много подобных отработанных продуктов, захороненных в такие же центры…

Михаил Анатольевич не знал, не догадываясь о борьбе, как за свет, так и за отопление города, зная только одно — подстанция перестала подавать напряжение, и пока в одиночку пытался запустить автономный генератор.

Он снова поднялся наверх и отсек основное питание от станции, на всякий случай. Еще раз обошел весь пер-вый этаж в поисках возможного обрыва какого-нибудь энергоносителя, но не найдя ничего подозрительного спустился в подвал. Подошел к комплексу. Запустить генератор удалось сразу — новый генераторный комплекс с дизельным двигателем они проверили с Лепиным сразу как обсудили за семейным кругом, где и как готовиться к зимовке. И теперь слушая ровную работу двигателя, он плавно перевел рукоятку реостата в верхнее, почти верх-нее положение, наблюдая и контролируя увеличение вырабатываемого тока на дисплее, затем включил свет здесь — лампочка горела обычно, без какого-либо помаргивания.

— Е-мое! — бросился он в бойлерную, враз вспотевший от плохого предчувствия.

Так и есть, здесь жара нестерпимая. Прикрываясь от волн жара, начавшего распространяться в уже остываю-щие комнаты, он, глянув на термостат, лихорадочно рванул аварийный рычаг. Сразу температура в системе опустилась до +60 градусов — резервный запас воды остудил сами трубы здесь, у сердца всей системы отопления, но датчик сигнализации наличия необходимого количества воды вновь вспыхнул через минуту снова. Значит, где-то прорыв — разморозил систему, старый пень! Даже не стоит напрягаться, чтобы понять, где протечка. Еще раз глянув, что сам котел в порядке, развернулся и поднялся наверх. Щелкнул выключателем и сразу нашел место прорыва — так и есть: возле разбитого окна на полу образовалась лужа застывшей воды из системы отопления дома.

Решение пришло сразу.

«Только бы там не перемерзло, только бы не перемерзло на развилке!» — пронеслась лихорадочная мысль, пока он направлялся к дальнему углу соседней комнаты. Вот и скрытый в углу узел перекрытия всего верхнего этажа. Вентиль послушно повернулся, еще, еще. Все, перекрыта магистраль — здесь вода не успела замерзнуть. Оглянувшись на выбитое стекло, так и не поняв, что послужило этому причиной, Михаил Анатольевич спустился вниз.

Его беготня не осталась незаметной. В коридоре стоял Павел Христофорович, щурясь в свете ламп:

— Миша, что-то случилось? Или мне приснился какой-то шум?

Тяжело вздохнув, тот ответил:

— Нет, Павел, не приснилось — я случайно заснул. За это время кто-то или что-то разбило окно наверху, нет-нет, никого там нет, только что смотрел, но и это не главное…

— …так что так, система наверху перемерзла в нескольких местах, оттаивать с помощью паяльных ламп опас-но, к тому же не уверен, что смогу заварить место разрыва — слишком неудобное место стыковки, но попытаться можно, — заключил Михаил Анатольевич.

— Не стоит пытаться, — ответил Павел Христофорович, — даже восстановив систему в этом месте, мы на самом деле не сможем отогреть всю систему наверху — слишком холодно, даже стены покрылись инеем. Верхний этаж промерз полностью, — подытожил Лепин.

— Я… я случайно прикорнул! — начал как-то беспомощно оправдываться Горшенин-старший.

— Пап, успокойся, никто тебя не винит — все мы люди, а не роботы, — ответил Сергей, которому самому было не по себе, но вид извиняющегося отца…!

— Да, Миш, об этом не надо. Тревожнее тот факт, что обрезало электричество. Мы можем перевести генера-тор на более экономный режим, только смысла не вижу — двигатель все равно работает с той же нагрузкой, ну, может чуть понапряженнее и только, но если, к примеру, через сутки электричество не будет восстановлено — можно считать, что там, в городе большие проблемы. Вот тогда и стоит подумать о некотором снижении нагруз-ки на генератор. Думаю, с этим все согласятся. Нас пока это не касается, но это очень тревожащий фактор — кто посмышленее, те могут подастся из замерзающего города.

— Те, кто посмышленее, уже давно выехали, — произнесла молчавшая Илая Федоровна, — вернее те, кому бы-ло куда податься и у кого было более подходящее жилье. Как здесь. Да и как мне думается, время уже упущено — сами знаете, сколько на улице градусов!

Район Барабинска. в/ч ГО.

— Рота, подъем! Тревога! — разнеслось по расположению второй роты.

Раз и до этого спокойный ритм сна прервался — отбрасывались одеяла, по холодному полу казармы застучали две сотни пар босых ног, спешно одеваясь, не столько для того, чтобы выполнить приказ дежурного по роте, а побыстрее одеть форму и согреться — температура была не выше пятнадцати градусов, несмотря на раскаленные батареи казармы.

— Сука, ну я ему устрою после отбоя, — рычал не протрезвевший старший сержант Медведев, — не предупре-дил, что ожидается учебная тревога.

Как бы восстанавливая несправедливость по отношению к неизвестному дежурному сержанту по штабу из числа наряда, раздалась вторая, явно неофициальная команда вбежавшего в казарму дежурного по части коман-дира второй роты капитана Дьякова:

— Рота, это не учебная тревога! Замкомвзвода, проверить наличие у солдат респираторов! Людей на улицу без них не выпускать — температура на улице минут семьдесят два градуса.

— Охренеть! — воскликнул чуть присмиревший при виде ротного Медведев. — И куда мы выдвигаемся в такую пору?

Больше для себя, чем для ротного задавался вопрос, но тот явно не по уставу ответил:

— Дислокация в район складов-убежища. Вся диспозиция у командиров взводов. Шустрее, солдаты, шустрее! — совсем уж не по-военному крикнул ротный.

«Тоже человек, тоже страшно ему!» — подумал Игорь Куликов, на бегу застегивая ремень и направляясь к оружейной. Там создалась некоторая очередь и ожидая быстро передвигавшихся однополчан, случайно встретился взглядом с стоявшим рядом Олегом Романовым. У того уже был надет поверх шапки, уши которой уже опущены и завязаны снизу респиратор, пока зафиксированный сверху.

— Твой респиратор-то где? — спросил его Олег.

— Вот он, — крикнул он, стараясь перекричать гул голосов, и махнул рукой, показывая респиратор.

Вообще это не был респиратором как таковым, только внешне походил на него — внутри, вместе фильтра бы-ли установлены несколько слоев материи, задерживающих поступление ледяного воздуха. Эта конструкция не являлась принятой на вооружении — ее смастерили уже в части, подстраиваясь под условия необычного похоло-дания. — Давай иди, я за тобой! Только Олег не глупи! — напомнил ему предыдущий разговор перестрелять всех замков, да и весь старший призыв, с каждым днем все больше зверевший и изгалявшийся над молодыми солда-тами.

Тот только кивнул, ныряя в оружейную комнату… Дальше Игорь выпустил его из виду, хватая свое табельное оружие…

В теплом ангаре Игорь сорвал маску с лица, судорожно хватая нормальный, не леденящий холод улицы. Там вообще невозможно было просто дышать, идя простым шагом, не то что бежать, вернее, делать попытки идти ускоренным шагом. Оглянувшись, он видел суету предподготовки к запуску и сам запуск двигателей машин.

— Заводи без прогрева! — крикнул его командир отделения младший сержант Пролин, пробегая мимо.

Он кивнул головой, открывая дверь своего «Камаза», забираясь в кабину. Трехмостовый вездеход был обору-дован теплым кунгом — он возил мастерскую и на маршах всегда ехал в хвосте колонны. Правда, всегда ездил было громко сказано — это был его первый выезд без сопровождающего. У него за плечами были первые два марша по сто пятьдесят и двести пятьдесят километров. Оставался последний, пятисоткилометровый и тогда он будет считаться прошедшим полную подготовку как водителя части ГО. После последнего марша он будет выез-жать один.

Куликов позже пошел в школу на год — родители так решили — и когда, отучившись, одиннадцатый и двена-дцатый классы на уроках УПК по специальности водитель категории «В», ему и еще двоим одноклассникам, подходившим по возрасту предложили попробовать сдать экзамен на категорию «А» и «С»… Теперь у него было три открытых категории. Поэтому в части его взяли на «Камаз»-кунг. За остальными прикрепляли ЗИЛы-131.