Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней - Николай Скрицкий

Ревельскую бухту с востока ограничивает тринадцатикилометровая береговая линия полуострова Виимси, с запада — полуостров Палиассар и острова Карлос; севернее Виимси остров Вульф (Аэгна), а в десяти километрах западнее Вульфа — остров Нарген (Найссар) охраняют вход на северный фарватер шириной около трех с половиной километров, ведущий к гавани. Между Наргеном и Палиассаром проходит более сложный из-за отмелей и островов западный фарватер. Мели северного фарватера также преграждали путь мореплавателям. Нередко в тумане навигационные знаки не помогали и гибли суда. 6 августа 1788 года Грейг предложил соорудить маяк на северной оконечности Наргена. В годы войны это предложение не осуществили. Кроме мелей ничто не препятствовало противнику приблизиться к гавани. Ширина бухты не позволяла простреливать ее артиллерией того времени.

Рассматривая набег на Балтийский порт, Чичагов должен был сделать закономерный вывод, что базу нельзя считать защищенной, если ее не прикрывает эскадра и не организовано наблюдение за морем. Он принял меры, исключающие внезапное нападение. Первым делом Чичагов обратил внимание на систему раннего оповещения о появлении неприятеля. Посты из штурманских офицеров на маяках под Балтийским портом и Ревелем связывала цепь наблюдателей, которые сообщали о кораблях противника дымом костров и посыльными. У Наргена дежурили регулярно сменявшиеся отряды крейсеров, наблюдавших за ледовой обстановкой и судоходством. Командиры отрядов опрашивали шкиперов проходящих судов. Это была единственная возможность узнать о местонахождении и состоянии шведского флота, ибо сведения из столицы поступали запоздало и скудно, а выслать отряд в далекое крейсерство, когда большинство кораблей находилось в гавани, адмирал не мог.

Не имея возможности проводить учения под парусами, Чичагов сделал упор на артиллерийскую подготовку. Моряки учились быстро и метко стрелять в цель с кораблей, стоящих на якоре, что облегчало задачу, тем более что экипажи имели опыт и выучку предыдущих кампаний. Вероятно, потому уже 17 апреля в очередном донесении Чичагов выражал надежду, что вскоре Ревельская эскадра будет готова встать под паруса.

19 апреля 1790 года шведский флот вышел из Карлскроны при восточном ветре, обогнул южную оконечность острова Готланд, 29 апреля приблизился к Гангуту (Ханко), проверяя, видимо, свободен ли путь для гребных судов, а затем спустился на юг и 30 апреля подошел к острову Оденсхольм (Осмуссар). По пути шведы опрашивали шкиперов встречных шведских судов и знали как состояние Ревельской эскадры, так и ледовую обстановку. Одиннадцать дней перехода были использованы для обучения экипажей. 30 апреля собравшийся на борту шведского флагмана «Густав III» совет принял решение ввести на рейд кильватерную колонну линейных кораблей и больших фрегатов, которым следовало проходить вдоль русской линии и последовательно залп за залпом обрушивать на неприятельские корабли, пока противник не капитулирует или не будет разбит. Меньшим судам оставалась задача предотвращать попытки отдельных русских кораблей вырваться в море, а при необходимости — обойти фланг Ревельской эскадры и поставить его в два огня. Но план этот сорвали контрмеры Чичагова.

Еще 27 апреля датский шкипер рассказал, что видел 18 апреля готовый к походу шведский флот из 24 больших и малых судов южнее Эланда. Это полностью изменяло стратегическую обстановку, ибо шведы могли подойти ранее, чем подоспеет помощь с востока. Адмирал решил принять бой на якоре, что позволяло сочетать плавучие бастионы-корабли с особенностями бухты и береговыми укреплениями. Отправив донесение в столицу, В. Я. Чичагов отдал приказ капитану бригадирского ранга Е. Е. Тету выйти с отрядом быстроходных кораблей в крейсерство к устью Финского залива, истреблять по возможности неприятельские суда, а при появлении превосходящих сил сообщить об их приближении, продолжая вести наблюдение. 28 апреля на север вышли линейный корабль «Кир-Иоанн» и фрегат «Премислав», 29 апреля — фрегат «Подражислав» и катер «Счастливый». Продолжалось патрулирование фрегатов и катеров между Наргеном и Вульфом, не прерывалось дежурство на маяка.

Принятые меры не позволили застать Ревельскую эскадру врасплох. 27 апреля с Суропского маяка сообщили о стрельбе на северо-западе и появлении судов без флагов, удалившихся на север. Это была часть шведского флота, двигавшегося от Дагерорда к Гангуту и проводившего артиллерийские учения. 30 апреля поступили более определенные сведения о шведском флоте и с Пакерортского маяка, и. от Тета. Адмирал отдал приказ «Приготовиться к походу». Он расположился на 100-пушечном корабле «Ростислав», которым командовал его сын Павел. Ввиду малочисленности эскадры, чтобы не давать много чести шведам, адмирал поднял флаг вице-адмирала; соответственно вице-адмирал A. B. Мусин-Пушкин имел контр-адмиральский флаг на 100-пушечном «Саратове», а контр-адмирал П. И. Ханыков — брейд-вымпел на корабле «Святая Елена».

Чтобы сохранить не только эскадру, но и город с портом от разрушения, Чичагов применил необычную форму построения боевых кораблей в три линии. Десять линейных кораблей и фрегат выстраивались курсом на юго-запад, с левым флангом впереди гавани и правым у отрогов горы Виимси; вторую линию должны были образовать 4 фрегата и 2 бомбардирских корабля, расположенные за разрывами первой, третью линию под берегом — 7 катеров. Между кораблями первой линии дистанция составляла один кабельтов (185,2 метра), между линиями — два кабельтова. Кроме того, канонерские лодки должны были действовать из ворот гавани, где оставались транспортные, вспомогательные суда и 2 брандера. Левый фланг от обхода обеспечивали орудия крепости и береговых батарей, правый — отмели. При попытке обхода левого фланга противника встречали также пушки второй линии и катеров, на одном из которых, «Меркурии», стояли 22 24-фунтовых каронады.

После перемещения кораблей перед Ревелем возникла оборонительная стена кораблей, ощетинившихся пушками. Отряд Тета продолжал крейсировать в море; составлявшие его корабль «Кир-Иоанн» и 2 фрегата должны были занять предписанные места после начала атак. Однако в течение дня 1 мая шведы не нападали, и Чичагов писал в очередном донесении, что неясно, решатся ли они атаковать либо только будут препятствовать соединению Ревельской и Кронштадтской эскадр.

Норденшельд, начальник штаба шведского флота, фактический командующий, решил во исполнение приказа короля атаковать утром 2 мая, если ветер будет благоприятствовать. Несмотря на то что линейный корабль и 2 фрегата были посланы к Гангуту, шведы сохраняли двойное превосходство и могли рассчитывать на успех. Светлой ночью шведские корабли и большие фрегаты строятся в боевую линию. Четыре малых фрегата и другие суда составили вторую колонну, шедшую левее и сзади флагманского корабля главных сил. Попутный северо-западный ветер легко надувал верхние паруса кораблей, двигавшихся к Ревелю.

На русской эскадре около 4.00 стало известно о приближении шведов. Отряд Тета снимался с якоря. На всех кораблях заканчивались приготовления. Когда около 5.00 шведский флот, строящийся в боевую линию, показался из-за Наргена, В. Я. Чичагов подал сигнал «Вытянуть шпринг», и корабли развернулись на якорях правыми бортами к фарватеру; затем последовал сигнал кораблям Тета занять свои места. Первую линию составили «Кир-Иоанн», «Мстислав», фрегат «Венус», корабли «Святая Елена», «Изяслав», «Ярослав», «Ростислав», «Победоносец», «Болеслав», «Саратов» и «Прохор». На правом фланге за «Прохором» встали бомбардирский корабль «Страшный» и фрегат, за «Ярославом» — бомбардирский корабль «Победитель» и второй фрегат; фрегаты «Слава» и «Подражислав» заняли позицию за интервалами по обе стороны «Ростислава», а семь катеров развернулись в линию у устья реки, впадавшей в бухту возле монастыря Святой Бригитты.

Убедившись в начале атаки, Чичагов отправил краткое всеподданнейшее донесение. В седьмом часу он созвал флагманов и командиров кораблей. Адмирал мог надеяться на храбрость и опытность собравшихся и потому дал только некоторые рекомендации: экономить боеприпасы, стремиться сбивать парусное вооружение, чтобы лишить противника хода и управления; в контору порта было послано распоряжение держать наготове и выслать по первому требованию судно с порохом и снарядами. Предупреждение получили и береговые власти.

Пока происходил совет и его участники возвращались на корабли, шведы двигались на Ревель. Головным шел корабль «Дристингхетен». Он приближался ко входу на рейд, когда в четырех с половиной милях севернее Наргена второй в линии «Таппенхетен» сел на новую мель. Для шведов это явилось неприятным сюрпризом. Однако пока кораблю ничего не грозило, и линия продолжила движение, оставив «Таппенхетен» его судьбе. Около 8.00 «Дристингхетен» вступил на рейд под верхними парусами, подгоняемый усиливавшимся западным ветром. Он двигался как можно ближе к отмелям острова Нарген; шедшие за ним корабли также несли только верхние паруса. Двадцать один линейный корабль и 6 больших фрегатов с 1700 орудиями направлялись против десяти кораблей и фрегата первой русской линии с 870 орудиями; вес шведского бортового залпа, 12 800 килограммов, вдвое превышал вес русского бортового залпа.