Колесо судьбы - Даниэла Стил

— Не скажите.

— Вы не дрогнули даже тогда, когда вас выбросили из «Грин-Хиллз».

— Мне просто повезло: один из моих друзей посоветовал пойти в Бостонский университет.

— Но вы в любом случае приземлились бы на ноги. — Она помолчала, потом сказала со вздохом:

— Подумайте над моими словами. У нас не хватает хороших юристов, Тэн; вы нужны нашей стране.

Пожалуй, это было сказано слишком сильно в отношении двадцатилетней девушки. Сидя в самолете, Тана пережевывала эти все еще звучавшие в ее ушах слова, но они заглушались рыданиями убитого горем отца Шарон, словами, сказанными ее подругой, когда они жили в «Грин-Хиллз», когда гуляли по улицам Йолана; Тану захлестывали воспоминания, она снова и снова вытирала лицо, а слезы все не иссякали. Под конец она вспомнила про ребенка Шарон, которого отдали в чужие руки четыре года назад. Где он? Что с ним? Тане представилось, что Фримен тоже думает сейчас об этом. Теперь у четы Блейков не осталось никого.

И в то же время она продолжала думать о советах Мириам. «Страна нуждается в вас…» Тана заикнулась об этом своей матери, прежде чем ехать в университет. Джин Робертc пришла в ужас.

— Какая еще юридическая школа?! Разве ты мало училась? Сколько же можно учиться? Всю жизнь?

— Но если это принесет мне пользу…

— Почему ты не хочешь устроиться на работу? Там ты можешь повстречать кого-нибудь.

— Ради всего святого, мам!

Джин зациклилась на одном: «встретить кого-нибудь», «пристроиться», «нарожать детей». Но Гарри, когда она поделилась с ним своими планами, тоже отнесся к ним прохладно.

— Господи Иисусе! Зачем это тебе?

— А почему бы и нет? Это может оказаться интересным. Вдруг у меня получится. — Она все больше загоралась этой идеей, пока наконец не уверовала, что юриспруденция — ее призвание. Она увидела в ней смысл и цель жизни. — Я подаю документы в юридическую школу при Калифорнийском университете, в Беркли. — Решение было окончательным. Существовало еще два юридических колледжа, куда она собиралась обратиться на всякий непредвиденный случай, но предпочтение отдавалось Калифорнийскому университету.

Гарри уставился на нее, еще не поверив до конца.

— Ты это серьезно?

— Вполне.

— Но это безумие, Тэн!

— Ты не хочешь присоединиться ко мне?

— Ну нет! — Он пренебрежительно усмехнулся. — Как я уже сказал, это не для меня. Я хочу малость порезвиться.

— Тебе не жаль на это времени?

— Жду не дождусь желанной свободы.

С не меньшим нетерпением Тана ожидала ответа на свое заявление. В мае ей сообщили, что она принята. Она даже получила право на неполную стипендию; кроме того, у нее были сбережения.

— Я выбрала свой путь.

Они с Гарри сидели на лужайке возле ее общежития.

— Ты уверена, что не ошиблась?

— Как никогда прежде. — Они обменялись долгими взглядами, думая о скорой разлуке.

Она поехала в Гарвард на церемонию выпуска, где лила обильные слезы — о Гарри, об ушедшей из жизни Шарон Блейк, о Джоне Кеннеди, убитом семь месяцев тому назад, о людях, которых она встречала, и о тех, с кем никогда не встретится. Заканчивалась некая эра в жизни их обоих. На своей собственной выпускной церемонии она снова плакала, как и ее мать. Приехал даже Артур Дарнинг. А Гарри сидел в заднем ряду, делая вид, что старается завоевать симпатии молоденьких девушек-новичков. Однако его взоры были прикованы к Тане. Сердце его устремилось ей навстречу и вслед за тем упало, когда он подумал, что их пути отныне разойдутся. Они неизбежно пересекутся вновь, и он будет ждать этого. Он всем сердцем желал ей удач на ее пути. Пусть ей будет хорошо и спокойно в Калифорнии! Но это так далеко — у него защемило сердце при одной мысли об этом. Однако другого выхода нет — он должен ее отпустить… пока. Слезы выступили у него на глазах, когда она спускалась со сцены, держа в руках диплом бакалавра, такая юная и свежая, с большими зелеными глазами, блестящими золотистыми волосами и яркими губами, которые он так страстно мечтал поцеловать целых четыре года. Когда он поздравлял ее, эти самые губы скользнули по его щеке, и на какой-то миг — всего на один миг — он ощутил ее близость, заставившую его вздрогнуть.

— Спасибо, Гарри! — В ее глазах стояли слезы.

— За что? — спросил он, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать.

— За все.

На них надавили стоявшие вокруг люди, и счастливый момент был утрачен. Гарри показалось, что ее оторвали от него насильно. С этого момента началась их раздельная жизнь.

Часть вторая

ЖИЗНЬ НАЧИНАЕТСЯ

Глава 7

В этот раз дорога до аэропорта показалась нескончаемой. Тана взяла такси. Джин решила проводить ее. Бесконечное молчание, короткие отрывистые фразы, словно автоматные очереди вдогонку противнику, скрывшемуся в кустах… Но наконец они приехали. Джин так настаивала на том, чтобы заплатить за такси, словно это была последняя возможность что-то сделать для своей девочки, единственный в жизни шанс. Видно было, что она с трудом сдерживает слезы. Тана сдавала багаж.

— И это все, что ты взяла с собой, родная? — Джин нервно повернулась к дочери, и Тана кивнула, улыбаясь.

Ей тоже было трудно в это утро. Не надо больше притворяться. Долго-долго она еще не приедет домой. Ну разве что на каникулы, на пару дней. А если ей удастся зацепиться в Боалте, скорее всего она больше никогда не будет жить в своем доме. Когда она ездила учиться в «Грин-Хиллз» или в Бостонский университет, ей не приходилось решать жилищную проблему, а сейчас она была готова уехать насовсем. Но на лице Джин застыло выражение паники. То самое выражение, что она носила вот уже двадцать три года, с тех пор, как Энди Робертc ушел на войну. Понимание того, что ничто и никогда уже не будет по-прежнему.

— Ты ведь позвонишь мне вечером, дорогая, не забудешь?

— Нет, мама, не забуду. Но на будущее не могу обещать, — улыбнулась Тана. — Если верно все, что я слышала, то полгода у меня времени не будет вздохнуть.

Она уже предупредила мать, что на Рождество приехать не сможет, да и дорога слишком дорога. Джин с этим смирилась. Она надеялась, — может быть, Артур купит ей билет, чтобы слетать к дочери, но тогда нечего и думать о том, чтобы провести Рождество вместе с ним. Ах, жизнь так нелегка. А для многих она — одни трудности.

Ожидая объявления посадки, они выпили по чашке чаю, смотрели, как улетают самолеты. Тана не раз ловила на себе пристальный взгляд матери. Двадцать два года мать заботилась о ней, формально сейчас это кончалось, и обеим было нелегко.

Неожиданно Джин взяла дочь за руку и посмотрела ей в глаза:

— Ты действительно хочешь именно этого, Тэн?