Великое зло - М. Роуз

Тео повернулся к полкам, достал тоненький томик, переплетенный в бутылочного цвета кожу с орнаментом в виде золотых завитков, и протянул его Жас.

Она прочитала заглавие:

«К океану», песня Виктора Гюго.

– Открой.

На титульной странице было указано издание и дата – 1856 год.

– Там дальше есть посвящение, – сказал Тео.

Неровный, но разборчивый почерк; чернила не выцвели. Похоже, книгу редко открывали на этой странице.

Посвящение было написано по-французски. «Моему дорогому другу в честь рождения первенца. Вечно твой, Виктор».

Ниже – рисунок тушью: море и скалы. Единственный луч солнца пронизывает тучи, даруя мрачному пейзажу хоть немного надежды.

Пейзаж показался девушке знакомым. Видела прежде? Да, в жилище Гюго в парижском районе Марэ она встречала подобные рисунки. Однажды ей довелось побывать в доме писателя со школьной экскурсией. Да, точно, похоже.

А потом на память пришло кое-что еще. В альбоме Тео, в том самом, который она видела в Бликсер Рат, встречались изображения тех же скал.

Жас перевернула страницу. Стихотворение. Она начала читать его про себя.

– Переведешь? – попросил Тео. – Я собирался отправить специалисту, но не хотел привлекать к тексту лишнего внимания на случай, если… Ну, я потом объясню… Так переведешь?

Матерью Жас была американка, а отцом – француз. Поэтому оба языка были для нее родными.

Мы гуляли там, меж седых развалинБашни вековой;Доносился к нам, смутен и печален,Говор волн глухой…[4]

Она замолчала.

– Прости, но со стихами куда труднее, чем с прозой. Многое теряется.

– Нет, все очень поэтично.

– Письмо было вложено в эту книгу?

– Да. Давай покажу.

Жас вернула томик, и Тео пролистал его к задней обложке.

– Видишь, вот здесь, страницы разрезаны не до конца, только по верхнему краю. Получилось нечто вроде конверта. Интересно, Гюго специально попросил переплетчика сделать так – или это вышло случайно, а он воспользовался? Как бы то ни было, когда я начал расправлять разрезанные листы, задняя обложка показалась мне слишком толстой. Так и нашел. Письмо и карту развалин на Джерси, с дедушкиными пометками. Некоторые места отчеркнуты крестиком.

Он снова протянул ей книгу.

– Все-таки дочитай до конца. Может быть, ключ таится в одном из стихотворений? Я мог и не заметить, с такими-то проблемами с языком…

Жас заглянула в «конверт». Он был пуст.

– А где письмо?

– Пойдем.

Они сошли по лесенке вниз, и Тео усадил Жас в огромное кожаное кресло.

– Здесь у нас нечто вроде тайника.

Он подошел к стеллажам и вдавил край третьей снизу полки. Сдвинулась целая секция.

– Старший сын Фантин, его звали Луи, женился на девушке из очень уважаемой семьи банкиров и занялся коммерцией. Результатом этого союза стала фирма «Стиллвелл и Гаспар». Когда он унаследовал этот дом, то велел соорудить сейф.

Тео шагнул в открывшееся помещение.

Жас увидела маленькую комнатку. Металлические ячейки, как в банке. Их дверцы поблескивали в свете электрической лампочки на потолке. Тео открыл ячейку. Металл звякнул о металл.

Через секунду в руках у Тео оказалась пластиковая папка. Он вытащил из нее лист плотной кремовой бумаги и почтительно положил на стол.

Письмо сохранилось отлично, бумага не пожелтела и не стала ломкой. Видно, книга надежно оберегала его от внешних воздействий. Жас знала, как обращаться со старинными документами. Она подалась вперед, не касаясь письма.

Начала читать вслух:

Моя дорогая Фантин!

Мы оба согласились, что случившееся между нами лучше предать забвению. Дух, который явился нам, тот дух-искуситель, – он несет лишь скверну. Но одно я не решился рассказать тебе, прежде чем Джерси навечно остался за бортом корабля; в одном я не решился признаться ни тебе, ни остальным: мною записано полное и правдивое изложение моей встречи с Призраком Гробницы. Истинное, честное, подробное повествование. То, что произошло со мною и почти случилось с тобою, мой дорогой друг. История о том, как мы едва не нарушили естественный порядок вещей в мире. Как едва не погубили души.

Когда я перечел свои записи, больше всего меня удивило и опечалило то, как ясно свидетельствуют они скорее о моей одержимости мертвыми, нежели о тяге и стремлении к живым. Урок, чуть не закончившийся трагедией. Урок, усвоить который удалось ценой напряжения всех сил. Урок, который я хотел бы разделить с тобою.

Если ты всецело предаешься одному, то неизбежно отторгаешь другое. Нельзя удерживать баланс, не получается. Приходится выбирать. Это тяжелый урок, и чтобы усвоить его, понадобилось пройти трудный путь. Я вспоминаю его – и склоняю голову перед милосердием Всевышнего; я возношу Ему благодарность, что ты жива. Что жив я. Что Призрак Гробницы спит.

Моя дорогая, этим письмом я извещаю тебя, что укрою эти записи там, где все началось, – в Логове Люцифера.

Правдива ли история, которую живописал на стенах пещеры древний художник? Верно ли, что когда-то в этом месте проводили свои ритуалы друиды – и что они испытывали тот же соблазн и он так же терзал их души, как твою и мою? Не знаю.

Ответ на эти вопросы лучше оставить историкам.

Я твердо убежден, что мы обнаружили священное место. Да, мы встретили там воплощенное Зло, но и воплощенное Добро тоже. И за это я испытываю глубокую благодарность.

Тебе решать, как распорядиться моими записями: сохранить их или обречь тлену. Моя судьба – в твоих руках; я принимаю это. Возможно, мне не следовало делать записи. Возможно, мне следовало уничтожить их самому. Но мне хотелось разобраться, и ведение дневника стало для меня путем к познанию.

Это приключение было пугающим, опасным. Неповторимым. Чему мы только не научились! Что не пережили! Чего не поняли! Уничтожить написанное не поднимается рука.

Вряд ли я когда-либо осознаю случившееся целиком. Но мне никогда не забыть его. И я буду вечно умолять тебя о прощении.

Твой покорный слуга и другВиктор Гюго,о. Гернси, Великобритания

Под письмом был рисунок: море и овальные камни, каждый размером с женскую ладонь, выложенные кругом на морском берегу.

– Узнаешь? – спросил Тео.

Вглядываясь в знакомый пейзаж, который она нарисовала семнадцать лет назад, Жас кивнула. И в ее наброске, и на рисунке Тео было изображено в точности то же самое.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});