Круг - Матс Страндберг

— А откуда вы знаете, какие нам снятся сны? — спрашивает Ванесса.

— Мой ворон видел и слышал все, что было сказано здесь в ту ночь, когда вы пробудились. По моему мнению и мнению Совета, Ида тогда говорила от имени Избранницы, жившей в семнадцатом веке.

— Кто она была? — спрашивает Мину. — И что с ней случилось?

— Мы не знаем. Церковь и приход сгорели в тысяча шестьсот семьдесят пятом году, тогда же были уничтожены многие важные документы.

Директриса серьезно смотрит на них.

— Если сравнивать последние тысячелетия с магической засухой, то грядущие события можно сравнить с наводнением. Люди, подобно вам наделенные особой силой, прежде были невероятной редкостью. Теперь же они регулярно появляются в разных точках земного шара. Приближающееся сражение может полностью изменить земную реальность.

— Вот почему Николаус все время говорит о нашей миссии! — воскликнула Анна-Карин.

Адриана Лопес недовольно скривила рот.

— Я бы предпочла называть это заданием, — поправила она.

— То есть вы хотите сказать, что судьба мира будет решаться в Энгельсфорсе? — спросила Ванесса.

— Я понимаю, это сложно себе представить, — говорит директор с едва заметной улыбкой. — Однако ничего невозможного в этом нет. Ваш город обладает высокой магической активностью, которая дальше будет только увеличиваться.

Мину завороженно слушает.

— Значит, магия есть не везде?

— Нет, — отвечает директор и смотрит на Мину одобрительно: мол, хороший вопрос. — Мы думаем, что в будущем энергия будет распространяться на большие области, но пока речь идет о локальных феноменах.

Ванесса задумывается.

— То есть наши способности работают не везде? Ну, типа если я поеду в отпуск на Ибицу. Я смогу там сделаться невидимой?

— Конкретно Ибица обладает высокой магической активностью, — говорит директриса. — Но это верное наблюдение. Сила исходит не только от вас самих. Вы, так сказать, должны быть подключены к центру силы. И здесь он есть. Вам необходим Энгельсфорс, так же как вы необходимы друг другу и самому Энгельсфорсу. Мы до сих пор не знаем, почему вы… почему вас было семеро. Но вместе вы образуете круг. Круг во все времена имел для магии большое значение. Вы не сможете предпринять ничего стоящего, если не научитесь сотрудничать друг с другом.

Мину кажется, что директор ошибается, сводя все к «заданию». «Миссия» — гораздо более подходящее слово. Первой это поняла Ребекка. Это их судьба, предназначенная им свыше. Но в главном директриса права. Они связаны с Энгельсфорсом. И друг с другом.

— Еще вопросы? — спрашивает директриса.

Все молчат. Адриана довольно улыбается.

— Ну вот, — говорит она. — Давайте поговорим о магии. В теории и на практике.

31

— Забудьте то, что вы знали о магии и обо всем сверхъестественном, — говорит Адриана Лопес. — Все это ерунда. Которую мы вам навязали.

— Как именно? — спрашивает Линнея.

— Дело в том, что в Совете имеется особый отдел, занимающийся проверкой информации в Интернете. В том, что вы там находите, могут быть крупицы правды. Отдельные факты, касающиеся магии, можно найти, например, в народных верованиях и традициях. Но они так тесно переплетены с различной чепухой, что отделить одно от другого практически невозможно. Мы убираем то, что соответствует правде, и оставляем небылицы, уводящие читателя на ложный путь. Мракобесы и неучи также оказывают нам огромную услугу.

— Так вы еще и цензурой занимаетесь? — говорит Линнея с презрением.

— Мы стоим на пороге новой магической эры, поэтому должны контролировать имеющуюся информацию. Вы даже не представляете, какой урон она может нанести, попав в плохие руки.

Но Линнея не сдается:

— И кто определит, что эти руки плохие? Вы и Совет? А кто проверит вас?

Директор холодно улыбается.

— Quis custodiet ipsos custodes? Кто защитит нас от наших защитников? Данный вопрос обсуждали еще античные философы. И я не намерена сейчас вступать с тобой в дискуссию.

Мину умоляюще смотрит на Линнею. Та отвечает легкой гримаской. А Мину так хочется порядка, так надоел хаос.

Директриса открывает сумку и раздает пять одинаковых черных книг и пять серебряных луп. Мину взвешивает книгу на ладони. Для своего размера она кажется удивительно тяжелой. Мину рассматривает лупу. Она разделена на восемь частей. Шесть из них — очень тонкие и подвижные — покрыты какими-то бороздками.

— Это Книга Узоров, — говорит директор. — А это один из ваших инструментов для ее толкования.

Она поднимает лупу.

— Другой инструмент здесь, — говорит она, стуча себя по лбу.

Ванесса издает слабый стон.

— Откройте книги, — призывает директор.

Мину раскрывает свою. На первой странице начертаны шесть знаков рядом друг с другом.

Мину переворачивает страницу. Потом еще одну и еще.

— Я не вижу никаких Узоров, — говорит Ида.

Это ее первые слова за всю встречу.

Мину не произносит этого вслух, но в глубине души она согласна с Идой. Страницы замалеваны какими-то непонятными символами разных размеров. Да, в некоторых комбинациях вроде бы прослеживается логика, но остальные начертаны как попало. Некоторые страницы пусты. Это похоже на самый сложный в мире IQ-тест, и Мину чувствует себя полной идиоткой.

— Шесть знаков, — говорит директор. — Шесть символов, образующих магические конфигурации. Что они означают, вы можете обнаружить сами, скрупулезно изучив их с помощью вот этого предмета. — Она снова поднимает вверх лупу. — Узороискатель.

— Но что можно найти в этой книге? — спрашивает Анна-Карин.

— Это зависит от того, кто смотрит, — отвечает директриса. — Нет двух ведьм, которые увидели бы одно и то же. Книга Узоров служит как отправителем посланий, так и их приемником. Ведьма, которая читает книгу, должна знать, что именно она ищет, тогда книга покажет ей то, что нужно. В прежние времена люди так настраивали транзистор на нужную волну.

— А настраивать нужно вот этой штукой? — говорит Ида.

— Да. Но она бесполезна, если ваши чувства не настроены на поиск. — Взгляд Адрианы Лопес затуманивается. — Книга порой знает лучше вас самих, что именно вам нужно. Она как будто смотрит прямо к вам в душу.

— Как все запущено, — говорит Ванесса почти по слогам.

Директор быстро поворачивается и пронзает Ванессу взглядом.

— Ничего подобного, — парирует она. — В этой книге собраны все знания, необходимые ведьме. То, что вы видите, зависит от того, насколько развита ваша сила, и от того, к какому знаку вы принадлежите. Здесь есть магические формулы и рисунки. Пророчества и истории из прошлого.

— Значит, наше пророчество выглядит вот так? — спрашивает Линнея, показывая на открытую страницу, где знаки разбросаны как попало, будто их разметало ветром.

Адриана Лопес кивает.

— Именно поэтому я не могу взять и просто прочитать вам пророчество. Когда придет время, вы сами сможете увидеть его, но каждая по-своему.

— Но откуда вы знаете, о чем оно говорит? — спрашивает Мину. — Я имею в виду, если все видят его по-разному.

— Поколения ведьм читали это пророчество и записывали, что именно видела каждая из них. Записи сходятся в нескольких местах. Таким образом, это чистая статистика.

— То есть правда всегда за большинством? — спрашивает Линнея.

— Я вижу, что самый главный философ здесь ты, — едко отвечает директриса.

Мину видит, как темнеет взгляд Линнеи, и понимает, что пора вмешаться.

— А знаки, о которых вы говорили?

Адриана берет книгу.

— В этой книге есть шесть символов, образующих различные конфигурации. Они чем-то похожи на азиатскую письменность в том смысле, что имеют не одно значение. Они могут означать разные вещи, каждый знак представляет собой целую концепцию. Простоты ради можно сказать, что они являются символами шести элементов.

— Их четыре, — перебивает Ида, которая стоит и теребит свою цепочку. — Элементов всего четыре.

Директриса раздраженно вздыхает, а Мину, которая не успела сказать это первой, чувствует облегчение.

— Как я только что сказала, вы должны забыть то, что знали раньше. Идею четырех элементов выдвинул один из досократиков — Эмпедокл. В Японии и Китае считается, что элементов пять. Но настоящая цифра — шесть. И у каждой ведьмы есть «свой» элемент.

Шесть элементов, но семь избранных. Что это означает? Что у двоих один и тот же элемент? Или кто-то останется не у дел? Мину чувствует подкрадывающееся беспокойство.

— А вы знаете, к каким элементам принадлежим мы? — спрашивает она.

Директриса смотрит на нее взглядом, который трудно расшифровать.