Прелестник - Наталья Колобова

Виконт тем временем уловил момент для волнующих его вопросов. Прогуливаясь по парковым дорожкам, они оказались вне досягаемости посланника, и Люсьен не замедлил этим воспользоваться.

– Ради всего святого, расскажите, что с вами было? – попросил он. Мари замедлила шаг и спокойно отвечала:

– Стоит ли говорить о том, что уже давно минуло? Зачем вам?

– Воля ваша, сударыня. Признаюсь, я был в замешательстве, узнав, что вы покинули монастырь с неким человеком… Вы боялись, что вас найдут? Уверяю, я сдержал данное вам обещание.

– Я очень вам благодарна, сударь. Конечно, вы имеете право знать… Я вернулась на родину, а потом встретила человека, за которого и вышла замуж. Таким образом я оказалась в Италии. Моя жизнь сложилась удачно и, думаю, в этом есть и ваша заслуга.

– А ваш сын? Он остался дома? – приглушенно спросил виконт. Мари поникла и безрадостно ответила:

– Нет, сударь. У меня больше нет сына, и прошу вас, никому ни слова. Он умер, не прожив и года, так что не вспоминайте…

– Извините, я как-то не подумал, – смутился Люсьен.

– Это ничего, вы не могли знать. Вы не проговоритесь герцогу?

– Постараюсь. Кстати, он долго вспоминал вас.

– Правда? По-моему, Луи на своем месте: он способен сделать военную карьеру.

– Безусловно, – согласился виконт, – Луи на самом деле способен на многое, гораздо большее, чем думает сам. Но, увы, судьба не во всем ему благоприятствует.

– А мне казалось, что он удачлив, как никто другой, – с сомнением проговорила Мари.

– Удачлив, но далеко не во всем.

– У него, наверное, уже не один наследник…

– Нет, пока лишь один – Франсуа, слава богу, здоровый и резвый мальчик, – Люсьен не хотел говорить о том, что семейная жизнь герцога катится под откос, поэтому и ограничился бесстрастным ответом.

– Уверена, своего отношения к женщинам герцог не изменил, – улыбнулась Мари.

– Разумеется, – усмехнулся Люсьен. – Пожалуй, вошел во вкус – такова его натура, вы это лучше меня знаете.

Мари потупилась. Конечно, Люсьен был в курсе всего. Если Луи иногда и скрывал свои похождения, то это касалось именитых особ. В те же времена безмятежной юности он почти всегда делился с другом своими удачами и неудачами на любовном фронте, зная, что Люсьен не превратит его откровения в сплетни.

Они вели спокойный разговор. И как странно: никогда прежде Мари и не думала вот так просто, на равных, побеседовать с Люсьеном. А он теперь с ней на «вы», по этикету. Он не может перешагнуть эту грань воспитания. Интересно, как говорил бы с ней Луи, оказавшись наедине?

Виконт не так часто встречался с герцогом, тем дороже были эти встречи. Однажды совершенно случайно Люсьен увидел друга на улице, когда тот катал на своей лошади очень довольного мальчишку.

Не успел виконт подойти, как появилась молодая женщина. Она звала своего сынишку, но, увидев его на лошади офицера, приостановилась и все же крикнула:

– Эй, Жан, ты собираешься домой или нет? Сколько можно звать?

Герцог де Сен-Шели повернулся к ней лицом, в одно мгновение оценил ее миниатюрную фигуру и, расплывшись в улыбке, сказал игриво:

– Не волнуйтесь, мадам, ваше чадо в безопасности. Ну, дружище, – обратился он уже к мальчику, – раз матушка велит, надо идти.

Мальчишка с досадой посмотрел на такого расчудесного мушкетера со шпагой и в ботфортах с позолоченными шпорами, но послушался. Луи снял его с седла.

Когда же мать взяла мальчонку за руку и повела прочь, герцог успел сказать вслед:

– Приходите еще, не пожалеете.

Женщина быстро оглянулась и прибавила шагу. Когда она ушла, Луи рассмеялся от души и, радостно приветствуя друга, заметил:

– Хороша, плутовка. Похоже, вдова. Люсьен обалдел:

– Вы ее знаете?

– Да впервые вижу. Как у вас дела?

– Превосходно, а все же, как вы узнали, что она вдова?

– Я не знаю точно, догоните, спросите, – он смеялся глазами, – но по походке – вдова, я редко ошибаюсь.

– По походке? – снисходительно проговорил виконт. – Это нелогично, друг мой. По-вашему, походка замужней женщины отличается от походки вдовы или незамужней?

– Ну да, так же, как груша от яблока.

– Это вы сочиняете, Луи, – не верил Люсьен.

– Вот еще. Вам этого не понять, и не трудитесь. Это другая математика.

– Так-так, ну, а вот скажите, только без лукавства, у Мари должна быть походка замужней дамы?

Луи перестал улыбаться и, коротко вздохнув, уверенно ответил:

– Не хочу вас разочаровывать, дружище, но у Мари, – он почему-то задержался на имени, – у Мари походка куртизанки высшего класса.

– Да как вы можете такое говорить?! – возмутился Люсьен. – Она замужем.

– Во-первых, мы наверняка не знаем, а верить на слово этому сморчку – глупо. Во-вторых, если она и замужем, то не так давно, а до этого… сами понимаете.

– Клевета! Ваш метод не выдерживает никакой критики, – волновался Люсьен.

– А вы-то что кипятитесь? Если случится узнать точно, что и как, тогда и дадите оценку моему методу. А сейчас – все слова. И к чему вы вспомнили о Мари? Вы ее видели?

– Да, видел, даже беседовал, но, как мне кажется, она не желает говорить о прошлом.

– Естественно.

– А вы, разве вы с тех пор не виделись с ней? – удивился Люсьен, припомнив намерения герцога.

– В том-то и дело, что не виделся. Все как-то недосуг, – признался Луи.

– Не помню, чтобы вам когда-нибудь что-нибудь мешало осуществить намеченные планы, – задел его Люсьен.

– А мне и теперь ничто не мешает. Просто было много дел: и на службе, и дома, а в этом деле нужен особый подход. Если в ближайшее время посланник ее не увезет, считайте – партия за мной.

Люсьен уже не в первый раз дивился самоуверенности друга, но и теперь пришел в замешательство. Если Луи твердо решил завоевать «крепость», ничто, кроме слишком неудачных обстоятельств, его не остановит.

А тут судьба еще подыграла ему. Как-то теплой июньской ночью взволнованный Люсьен примчался в дом герцога. Луи там не оказалось, и виконт, многократно извинившись, устремился по веселым заведениям. Правда, сперва забежал к Мадлен, которая разочарованно заметила, что Луи с апреля еще не заявлялся.

Люсьен застал герцога в шумной компании офицеров в «Сосновой шишке».[8] Судя по количеству пустых бутылок и состоянию весельчаков, нетрудно было догадаться, что они уже порядочно набрались.

Люсьен подошел к столу, поприветствовал всех и, сильно извиняясь, попросил разрешения похитить герцога на пару минут. Виконта чуть не усадили за стол, уже кто-то вручил ему кружку с вином. Люсьен им в угоду выпил за здоровье собравшихся и потянул за собой Луи.

Они вышли на улицу.

– Что-нибудь случилось, друг мой? – весело спросил герцог.

– Случилось, Луи. Вы всех докторов знаете. Мне нужен лучший врач по женской части.

Луи расхохотался:

– Вам? По женской части? Черт возьми, Люсьен, вы же трезвы, как стеклышко…

– Ну, не смейтесь, – смутился виконт, – врач нужен, разумеется, даме.

– Что-нибудь с сестрой? – посерьезнел Луи.

– Нет. Речь о Мари.

– Вот сразу бы и сказали, а то… а что с ней?

Люсьен что-то шепнул ему на ухо и добавил чуть громче:

– Ее камеристка мне сказала. Луи озадаченно почесал затылок.

– Не знаю, право, в такое время… ладно, пойдемте. Попробуем достать врача. Неужто так серьезно?

– Боюсь, что да.

Хмель как рукой сняло. Распрощавшись с приятелями, Луи вместе с Люсьеном устремился за врачом.

Через день, до полудня, когда Мари, еще не совсем оправившаяся, лежала в постели, ей доложили, что герцог де Сен-Шели просит позволения видеть ее. Посланника в это время не было дома, так что Мари отметила про себя ловкость герцога. Она велела впустить его. Через несколько мгновений поручик уверенно вошел в ее покои. Он с достоинством поклонился и устремил на нее прямой взгляд.

Мари показалась ему слишком бледной, но все же очаровательной. Ее распущенные волосы разметались по подушке, глаза подернуты легкой грустью. Она еще не успела пригласить гостя устроиться на стуле, как он, подойдя ближе и все так же глядя ей в лицо, тихо произнес:

– Ты прекрасна, моя дорогая, божественно прекрасна… – он уже склонился над ее рукой, потом неожиданно извлек из-за спины свежие бархатистые розы.

– Благодарю вас, сударь, – церемонно, но признательно отозвалась Мари и пригласила его сесть.

– Как ты себя чувствуешь? – незамедлительно спросил герцог.

– Гораздо лучше, сударь, и я обязана вам.

– Не преувеличивай, – сказал он, – благодари Люсьена. Это он искал меня ночью по всему городу, и то лишь потому, что сам не знал, к кому лучше обратиться.

– Все равно, и вы тоже потревожились, – настаивала она.

– Мари, дорогая, мне бы хотелось кое-что уяснить для себя…

– Что именно?

– Если бы на твоем месте была моя жена, я бы не удивился. Но ты… избавляться от ребенка своего мужа? Не поверю никогда.