Бойтесь ложных даров! - Дмитрий Вейдер

– Значит…

– Значит, например, чтобы обеспечить себе год дополнительной жизни, аристократ кащер должен лишить жизни одного иегуа, как там они называют остальных обезьяноподобных. И все это, не считая материала для бесчисленных опытов в области прикладной имморталогии. Все-таки подобная технология не претерпела серьезных усовершенствований со времен Серых.

– Но и у вас есть бессмертные!

– Только по названию. Мы не проводим генетических экспериментов, даже не производим трансгенных продуктов, что приравнивается к распространению наркотиков и карается немедленной смертью. Наделенный таким правом на омоложение на основании своих заслуг перед народами Империи человек, сиам или изрод проходит сложную процедуру восстановления в аппаратах наподобие обычных регенеративных капсул. Но и этот процесс не избавляет от смерти. Согласно нашим традициям, требованиям законодательства о ротации кадров именно "бессмертные" идут впереди легионов и катафрактов во время войны, демонстрируя презрение к смерти и к врагу.

– Наша религия…

– Да, мы с Махмдом уже долгое время говорили об этом, у нас нет официальных церквей, религия отделена от государства, но каждому члену общества с малолетства разъясняется необходимость веры в иррациональное начало, в то, что честь и доблесть, личное мужество делают для человека возможность если не личного бессмертия, то вечной памяти в сердцах потомках. Искандер?

– Каждый уважающий себя сиам должен помнить свою родословную до тридцатого колена наизусть. Огромные прекрасные здания в каждом роде отводятся под историю, под воспоминания о своих предках. И когда я остаюсь один в Зале Славы, отхожу от беспокоящих меня суетных проблем и дел, мне кажется, что я вижу перед собой мириады моих предшественников, что смотрят на меня с полотен и экранов с одобрением и поддержкой. Когда настает Час Испытания Духа и, казалось бы, Смерть готова распахнуть свои темные объятья, я вспоминаю не только свою жизнь - перед моим взором встают легионы воинов, исполнивших свой долг до конца. Я не могу подвести их, но и они не бросят меня, потому что когда придет мое время Воссоединения, я буду уверен в праведности своей жизни и в том, что достиг всего того, к чему стремился.

– В конце концов, возможность жизни после смерти не отрицает и сама наука, законы сохранения энергии и информации распространяется на все объекты во Вселенной, пускай и такие нематериальные, как душа. Другое дело, что зафиксировать душу пытались и древние земляне и многие современные иммортологи. Но дальше полумистических объяснений этого феномена дело не продвинулось. Кащеры же наоборот, отрицают возможность существования жизни после смерти. Душа у них вообще разделена на части. Для них жизнь - это бытие физического тела и получаемое от этого удовольствие. Кстати, мы заговорились уже слишком, тут холодно, да и обстановка, - Виктор махнул в сторону цилиндров, - не больно располагает, пойдем назад и завтра подумаем… поговорим с медиками о том, что нам делать с этими Святыми отцами.

* * *

20 января… главный гибернатор корабля "Аль-Кааб"

Медики не были уверены в своих возможностях по возвращению из заморозки людей. Особенной протестовала Эйлен Дакт.

– Даже если мы их оживим… не известно, смогут ли они ходить и говорить и, вообще, сохранилась ли у них какакя-то память или мы получим настоящие растения. В любом случае им потребуется долгий восстановительный период.

Все же удалось договориться о том, что сначала они попробуют начать процесс дегибернации с одного из цилиндров, в котором, по уверению повстанцев, не было Святых Отцов.

Виктор наугад выбрал цилиндр, помеченный номером 1917 с красной пятиконечной звездой - интересно, что бы это означало?

Аппаратура цилиндра оказалось на редкость простой и сделанной по принципу "чем проще - тем крепче". Они поместили тело в дегибернационную камеру и, как в гигантской микроволновке принялись равномерно его разогревать со всех сторон, чтобы кристаллы замерзших жидкостей не повредили ткани. Параллельно подали восстанавливающий раствор, чтобы в течение недели пропитать нагревающееся на одну тысячную градуса в минуту тело.

Показатели основных медицинских приборов давали благоприятные прогнозы, что позволило приступить к опытной разморозке еще одного тела и подступить, наконец, к саркофагу одного из Святых Отцов, как стали называть их даже имперцы, не рискуя затронуть религиозные чувства суфийцев.

Тем временем, шаттл подтащили ближе к берегу, оставив над ним только двадцать метров воды и маскировочное поле.

Используя демонтированное оборудование "Полярной звезды" и на удивление сохранившиеся инструменты корабля древних имперцы устанавливали эмиттеры силовых полей на близлежащих горных пиках, протягивая энерговоды к генераторам шаттлов. Через несколько дней пробная проверка напряженности поля показала, что оно сможет выдержать даже массированный орбитальный удар, а самонаводящиеся лучевые орудия еще на высоте собьют ядерные устройства, приближающиеся к поверхности. Больше экспериментировать не стали, опасаясь орбитальных шпионов.

Виктор настоял на том, чтобы с шаттла было выгружено все тяжелое вооружение. Пара тяжелых шагающих танков, одна гусеничная платформа, до полусотни "РУКов", четыре центурии полевых роботов - стальных трехсоткилограммовых человекоподобных пехотинцев - все это значительно усилило гарнизон повстанцев. Девушки поначалу шарахались от двухметровых металлических "самцов", постоянно путали их с катафрактами, но более или менее освоились.

С "Полярной звезды" даже удалось перевести контурные лучевые орудия и противометеоритные пушки, которые так же установленные в горах. Гарнизон крепости Шиз-горы или Оплота Независимости насчитывал две тысячи имперских солдат, более или менее привычных к битвам и захвативших во время эвакуации с броненосца все необходимое оборудование. Повстанцы, чьи силы были сильно разбросаны по Кирбале смогли также выставить до десяти тысяч пехотинцев, естественно, женщин, вооруженных отчасти старыми земными моделями, отчасти трофейным оружием, практически без индивидуальных защитных средств, но все же обладающих высоким боевым духом.

Густлав часто жаловался Виктору, что никогда не пошлет в бой (хоть и сам относится к другому биологическому виду) таких солдат, от вида которых разрывается сердце.

– Уж пусть лучше маршируют в тени горных пиков, чем выходят на равнину под технику кащер и на поругание своих же соплеменников… Хотя, без дела тоже застаиваться не следует… половина моих штурмовиков, хомо, уже клинья начинают подбивать и думают, как бы подольше здесь оставаться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});