Закат и падение крошечных империй. Почему гибель насекомых угрожает существованию жизни на планете - Оливер Милман

от катастрофических потерь ради удовлетворения растущего спроса сельскохозяйственного колосса на опыление. «Это больше не бюджетное увлекательное хобби, как раньше», – говорит специалист по пчелам из Редингского университета Саймон Поттс.

С тех пор как в Китай в XIX веке завезли пчелу Apis mellifera, популяция ее азиатских родственников Apis cerana сократилась на 80 %. Европейская медоносная пчела была завезена в Китай, так как она производит больше меда, и на вкус он более сладкий, но она также переносит заболевания, которые уничтожили местных насекомых. Несколько подвидов азиатских пчел в настоящее время находятся под угрозой исчезновения, что вызывает опасения за судьбу местных растений, которые обычно игнорируются европейскими пчелами. Однако Apis mellifera также сталкиваются с проблемами в своем родном ареале обитания. Первое комплексное исследование, проведенное в 2014 году в 17 странах – участницах Европейского союза, показало, что Бельгия, Швеция и Дания каждую зиму теряют более 20 % пчелиных семей. Зимой 2017/18 года Португалия, Северная Ирландия и Италия лишились четверти семей.

Из-за необычайно поздних заморозков, которые иссушили цветы и тем самым уничтожили нектар, французские пчеловоды были вынуждены кормить голодных пчел сиропом. Среднегодовые потери семей выросли с 5 % в 1990-х годах до 30 % в настоящее время. По мнению французских пчеловодов, это связано с изменением погодного режима из-за глобального потепления. Хотя неоникотиноиды в стране запрещены, высказываются опасения по поводу пестицидов, даже органических, которые могут наносить вред пчелам. «Пчеловоды в замешательстве, – говорит генеральный секретарь Национального союза французских пчеловодов Анри Клеман. – Им приходится заводить больше ульев, чтобы производить меньше меда, а также создавать или приобретать новые рои, чтобы заменить вымершие и сохранить поголовье пчел. Отрасль переживает коллапс».

По словам Клемана, ситуация катастрофическая и требует внедрения «реальной политики на основе принципов агроэкологии, что предусматривает сокращение применения пестицидов, возвращение деревьев и живых изгородей, а также более разнородных культур с учетом нужд опылителей и биоразнообразия». Исследование гибели пчелиных семей на континенте показало, что пчелы, которые кормились исключительно цветами плодовых деревьев, рапсом или кукурузой, понесли большие потери той зимой, чем колонии с более разнообразным рационом питания.

Ухудшение ситуации чревато дестабилизацией фундаментальных основ жизни в Европе.

«Если мы лишимся пчел, то останемся без фруктов, овощей и даже зерновых. Это, в свою очередь, приведет к вымиранию птиц, млекопитающих и прочих видов, – говорит Клеман. – Пчелы – краеугольный камень биологического разнообразия».

Устойчивая тенденция, наблюдаемая в Великобритании, вызывает тревогу. По данным Редингского университета, с 1985 по 2008 год потери семей медоносных пчел составили 54 %. Имеющихся ульев хватит только для опыления трети британских посевов, то есть эта задача по большей части ложится на диких пчел, например на гнездящихся в почве шмелей. «Даже если гипотетически мы могли бы поставить каждый пчелиный улей в нужное время в нужном месте, все равно наблюдалась бы массовая нехватка опылителей», – говорит эксперт по пчелам Саймон Поттс. Он добавляет, что, хотя в некоторых уголках мира количество семей медоносных пчел растет, «в Европе и Северной Америке присутствует огромная брешь».

Поттс изучал пчел в течение 30 лет и недавно вышел на политическую арену, чтобы донести до общественности, что гибель опылителей требует немедленных мер. Однажды он пригласил британских политиков на завтрак, где не было ни джема, ни мармелада – никаких продуктов, для производства которых требуются опылители. Эта показательная акция привлекла внимание широкой публики. Поттс заметил, что даже завсегдатаи местного паба все чаще заговаривают с ним о гибели пчел. Это свидетельствует о том, что пчелы стали самым значимым и узнаваемым символом кризиса насекомых в общественном сознании.

Люди боятся пчелиных укусов, но в целом большинство из нас смутно понимают важность этих существ и то, что в их мире что-то пошло не так. Наша тревога может даже улучшить отношение к пчелам. «Двадцать лет назад люди, обнаружившие у себя на заднем дворе пчел, звонили мне, чтобы выяснить, как их убить, – рассказывает энтомолог из Университета Иллинойса Мэй Беренбаум. – Теперь они спрашивают, как помочь пчелам».

Поворотным моментом в нашем отношении к этим насекомым стало возникновение зловещей угрозы в 2006 году. Рабочие пчелы начали массово покидать ульи, по 30–40 тысяч за раз, бросая матку и ее потомство, что наносило пчелиным семьям серьезный ущерб. Пчеловоды привыкли видеть мертвых пчел. Здоровые особи выбрасывают их на землю, когда наводят порядок в улье, но на этот раз тела отсутствовали. На месте преступления не было никаких улик, кроме опустевших ульев. Казалось, мир вступил в новую чудовищную, но непостижимую фазу.

Хакенберг, пчеловод из штата Пенсильвания, приобрел некоторую известность среди коллег, так как стал одним из первых свидетелей явления, которое вскоре окрестили синдромом разрушения пчелиных семей. В ноябре 2006 года он осматривал 400 своих ульев к югу от Тампы во Флориде, когда его вдруг охватило необъяснимое чувство тревоги. «Сын управлял автопогрузчиком, а я подкуривал пчел, но их почти не было, – рассказывает он. – У меня возникло жуткое чувство, что что-то не так. Я бросился поднимать крышки ульев и обнаружил, что они пусты».

Ошарашенный, Хакенберг опустился на четвереньки и начал ползать по гравию, выискивая мертвых пчел. «Я ничего не нашел, – говорит он. – Во всех четырехстах ульях не набралось бы достаточно пчел, чтобы наполнить двадцатилитровое ведро». Пчеловод попытался объяснить сыну, в чем дело, но, видимо, из-за стресса начал заикаться. «Впервые в жизни я потерял дар речи», – признается Хакенберг. В том году он лишился 80 % своих ульев и вскоре понял, что другие тоже столкнулись с этой проблемой.

Сообщения о синдроме разрушения пчелиных семей поступали из Флориды и Джорджии, а к концу 2007 года это явление затронуло 24 штата. Вскоре оно перебралось в другие страны: Швейцарию и Великобританию. Джон Чэппл, который первым забил тревогу, когда потерял все 14 пчелиных семей в своем саду на западе Лондона, дал этому явлению более поэтичное название – «Синдром Марии Целесты», в честь корабля, который, несмотря на исправность, был покинут экипажем и обнаружен дрейфующим в 1872 году.

Многие сочли этот таинственный феномен, опустошающий ульи, началом пчелиного апокалипсиса. На обложке журнала Time за 2013 год красовалась одинокая пчела, а заголовок гласил: «Мир без пчел». Чтобы подчеркнуть важность этих насекомых, сеть продуктовых магазинов Whole Foods временно убрала из своего магазина на Род-Айленде все продукты питания, производство которых зависит от опылителей. 237 из 453 позиций ассортимента исчезли, в том числе яблоки, авокадо, морковь, цитрусовые, зеленый лук, брокколи, капуста и лук.

Синдром разрушения пчелиных семей все еще остается предметом дискуссий. Ученые предполагают, что его могут вызывать болезни, пестициды, стресс, плохое